Валерий Гуминский - Принцип талиона

— Колояр? — старший Барсуков выглядел потрясенным больше меня. Куда делся энергичный мужчина, пышущий здоровым румянцем и неугасимым блеском упрямства в глазах? Потух огонек, плечи опущены, но осанку Дмитрий Ефимович старался держать до последнего.

— Здравствуйте, Дмитрий Ефимович! — жизнерадостно улыбнулся я, заранее вернув себе личину бывшего егеря. Через распахнутую калитку вошел во двор. Бросил сумку на землю и приобнял хозяина. — Не прогоните?

— Да о чем ты говоришь! — Барсуков довольно сильно похлопал меня по спине. Есть еще мощь у мужика! — Пошли, пошли! Для тебя всегда дверь открыта! Лидочка! Лида! Посмотри, кто у нас гостем!

Лидию Николаевну годы не брали. Такая же энергичная, бодрая женщина с пышной прической и шикарным бюстом. Только вот нет-нет да и мелькнет на солнце тонкая седая прядь.

Хозяйка с улыбкой встретила меня на крыльце, кутаясь в тонкую вязаную шаль. Крепко обняла, расцеловала.

— Проходи, Колояр, в дом! А мы здесь одни скучаем, ребят нет. Даже не чаяли такой радости!

В доме у Барсуковых прислуги не было. Я еще в тот памятный визит обратил внимание на этот факт. Лидия Николаевна сама взялась хлопотать над столом, а мы со старшим Барсуковым сели в гостиной. Хозяин подмигнул мне заговорщицки, куда-то сбегал и принес початую бутылку коньяка с двумя рюмками.

— Чего зря сидеть? Хлопнем для разговора. Ты не против?

— Почему против? Наливайте. С вами с удовольствием выпью.

Посидели, смакуя напиток, пахнущий сухофруктами и миндалем. Барсуков замер на некоторое время и осторожно кивнул на мои руки:

— Вижу, ты избавился от оков, Колояр. Как тебе удалось?

— Счастливый случай помог, Дмитрий Ефимович, — уклонился я от прямого ответа. — Сил больше терпеть не было. Пришлось, правда, помучиться.

— Оно того стоило?

— Конечно.

— А как твой Дар? — с надеждой спросил Барсуков. — Вернулся? Или процесс безнадежен?

— Я не знаю, — покачал головой и отправил содержимое рюмки в желудок. Хорошо пошло. — Мне нужен опытный целитель, и желательно, не связанный с Щербатовыми.

— Хочешь преподнести им сюрприз?

Я поморщился. Вот чего хочу избежать — дешевых сюрпризов, типа, «а вот и я, не ждали! Трепещите, враги!» Нет. Торгуевского князя таким не удивишь.

— Можете подсказать?

— Сразу не смогу, — задумался Барсуков и с удивлением посмотрел на свою пустую рюмку. Спохватился и наполнил по второй. — Нужна информация. Все сильные целители обслуживают клановых. Если пока не собираешься объявлять о своем прибытии и намерениях — искать таких профессионалов надо за пределами влияния князя Щербатова. Попробую, но за положительный результат гарантий дать не могу.

— Время терпит, — не стал давить на Дмитрия Ефимовича. — Лучше расскажите, как Ленька, Полина? Где они сейчас?

— Леонид, как уехал из Торгуева, так и до сих пор не хочет возвращаться, — погрустнел мужчина. — Закончил в Самаре учебу, получил степень мага — первый ранг, поступил на службу к барону Миронову, уже первый помощник архимага, сопровождает речные грузы. Важная птица. Иногда залетает в родное гнездо…

Наступила пауза. Старший Барсуков крутил в руках полную рюмку, словно забыл, что нужно делать с содержимым.

— А Полина? — осторожно спросил я.

— Вышла замуж.

Ну, да. Ожидаемо. Что ты хотел? Ей уже все-таки двадцать четыре-двадцать пять.

— Надеюсь, не за этого придурка… как его…

— Нет, не за Колесникова, — понял меня мужчина. — Князь жестко отреагировал на мою просьбу, прижал хвост неугомонным слугам. Полину оградили от его назойливого внимания. Но дочка сейчас в клане Щербатова. Понимаешь, пришлось пойти на некоторые…уступки, за которые Полечка меня до сих пор ненавидит. Спасая последнее, чтобы не разориться окончательно, отдал дочку в семью Решетниковых.

— Кто такие?

— Глава семьи — владелец автозаправочных станций. Сеть большая, охватывает весь удел. Богатый дворянский род. Щербатов лично со мной разговаривал, дал обещание, что Полина будет под его присмотром, девочку никто не обидит. Он же намекал, кому я симпатизировал, играл на чувствах и страхах. Слава богам, пока держит свое обещание. Три года уже живут вместе. Сынок растет. Володька — муж — парень головастый, прямой наследник. Полину любит.

— Не знаю, что и сказать, — я вздохнул.

— Ничего говорить не надо, — вскинул голову Барсуков. — Трус я. Всегда малодушничал. И когда от Ставера отошел, дал слабину. И после, когда меня Щербатов давил, унижал. Против такой глыбы не попрешь. Или сам под ней погибнешь, или примешь условия.

— Зато вы живы, а не лежите на погосте, как мои родители.

— Разве это жизнь? — горько обронил Барсуков и осушил рюмку.

— Жизнь, — жестко ответил я. — Поверьте, Дмитрий Ефимович, я знаю, что говорю. Самая настоящая жизнь, пусть и тяжелая. Это мне можно упираться и бодаться со скалами, а вы правильно делали. Иногда такая стратегия приносит результаты. Что плохого видите? Ленька при деле, уважаемый человек. Полина нашла свою защиту. Рано или поздно она простит вас. Пока еще молодая, не понимает, что живые родители — это дар небес. Лучше пусть ненавидит, зато хотя бы вспоминает. Забвение — вот что самое поганое.

— Мальчики! — в дверях гостиной появилась Лидия Николаевна. — Прерву вашу эмоциональную беседу. Прошу к столу. Там и поговорим.

Глава семнадцатая

Рука девушки с легкой дрожью потянулась к блестящему ключику, торчавшему в замке зажигания. Легкий щелчок — красный «Мазератти» едва ощутимо встрепенулся и сыто заурчал в предвкушении полета по гладкой поверхности трассы, когда ветер облизывает приземистую каплю автомобиля, несущегося вдаль. Мирослава фанатела от езды на новом авто, подаренном ей отцом на день рождения и в честь окончания Московского университета, где она училась на юриста-международника. Князь Щербатов готовил свою младшую дочь для каких-то важных проектов, и только поэтому она еще не была выдана замуж, как старшая Елена. Отец жестко отшивал всех посланцев-сватов, приезжавших не только с ближних городов вроде Самары, Симбирска. Из Ростова были, из Киева. Новгородские женихи всерьез сцепились из-за нее с петербургской аристократией. Смешно.

Мирослава, если честно, была рада, что папа так рьяно защищает ее свободу. Не хотела она замуж, не готова к качественно новым отношениям, где главой семьи автоматически станет муж. А там и родственники присосутся к их клану. Да ну их! Пока отец не пристроил ее к своим делам, надо наслаждаться свободой. А то разговоры в семье идут… Якобы скоро в Торгуеве появится представительство то ли британцев, то ли североамериканцев. Или немцы? Неважно. Вот и хочет отец поставить ее на главном направлении: отслеживать законность всех международных сделок. А в перспективе — слияние кланов и создание мощной корпорации. Так что своим тонким чутьем Мирослава поняла, кто будет ее мужем. Иностранец. Богатый граф или барон, или князь. Вариант неплохой, надо будет посмотреть, за кого начнут сватать. Но за недомерка она не пойдет. Ей нужен мужчина, способный обуздать излишне свободолюбивую барышню, каковой она считала себя, и не без основания. Шалость и своеволие девушки не нравились ее матери — княгине Валентине, впрочем, как и отцу, который немало помучился, прежде чем определил ее профессиональное направление. Дурочкой младшая дочь не была, и понимала, из чьих рук она ест хлеб. Кусать эту руку не стоит во избежание будущих проблем. Спасибо. Насмотрелась на тех, кто пытался строить из себя героя, общаясь с князем Борисом.