Андрей Колесник - История Темного Властелина

Пассажирам путешествие нравилось не больше чем упряжке коней, но ничего с этим поделать они не могли, довольствуясь словесными выражениями негодования.

— Война, война, — утерев рукавом рот, продолжил брюзжать возница. — Да кто ж так воюет, хотел бы я знать! Оно с самого начала видно было, что ничего из затеи Яромировой не выйдет! Похабень одна — Дасунь-крепость человеку не взять! Ты мне, паря, на слово поверь. Как-то годков пять-шесть назад я туда ездил — Грейбриса Наместник Дракону какой-то подарок слал. Десять телег! Представляешь! Десять! — увлекшись, он положил вожжи на колени и стал размахивать руками, пытаясь показать общий размер подарка. — И охраны, чтоб не соврать, сотня! Что смотришь, так — не веришь? И дурак, что не веришь! Сто конников! Все в черном, лиц не видать — шоломы с харями страшными! Все смотрели, чтоб никто из обоза не вздумал в телегах копаться! А оно ж нам разве надо? Так вот видел я тогда этот Первый Баштион. За зачарованным лесом, да таким, что ты парень в жизни, небось, не видал — из-за кажного дерева глазища так и сверкают! То нечистые — слуги Великого Дракона, что за лесом приглядывают. Страховидные… но понятливые. Старый Грашман у них умудрялся даже самогон покупать! Ох, и ядючее ж было то зелье — сразу ясно нам стало, отчего у нечистых морды такие!

Дорога петляла по чернеющим ольхами и белеющим березами заливным лугам, рядом с зеленящимися от ряски и дудника зеркальцами прудов, ограждаемых, словно изгородью зарослями камыша. Сквозь обычный для идущего трактом воза шум пробивалось кваканье лягушек и ответное кряканье их соседей по территории уток. Последние с удовольствием дрейфовали по воде, чистя серые перья и не забывая заявлять о своих претензиях на пруды.

— Ложили тот Баштион не иначе великаны! — продолжал делиться впечатлениями Бриас. — И охраны там видимо-невидимо! Не-э зря царек-то на Дракона пошел! Ему и с медведем не справится, а уж с нашим Драконом и подавно! Да токо как сгинуло войско Яромирово у Скального Пояса, да отгремела битва под Грейбрисом и Яромировы разбежались, откуда явились, и Дракона войск почти не видать. Под Грейбрисом кажут, много люда всякого полегло… и не только люда. Я ж как раз со своим поручением в городе застрял — никого не пускали, не выпускали, к осаде готовились… Гильдия Триградских Купцов из-за моей задержки не меньше полторы тысячи потеряла!

Бриас тряхнул головой с таким искренним негодованием, что стало ясно — он правда думает, что для Гильдии Купцов полторы тысячи большие деньги. Разубеждать его никто не стал.

— Я слыхал, что в той самой битве вроде бы Драконова главного воина убили. Как его бишь звали… Лерт?

— Лев, — сиплым простуженным голосом поправил второй сидящий на козлах мужчина, с благодарностью принимая бурдюк из рук возницы.

— Ну да. Точно. И с той самой драки, как отрезало. Нет-нет, мелькнут черные личины, да все больше возле городов. А что и как, непонятно. С дорогами этими… чего Дракон вдруг взъелся так? На кого?

В возу заплакал ребенок. Кто-то грубо выругался. Едущий на козлах мужчина поморщился, баюкая перевязь. Тряска разбередила сломанную руку. Ноющая, протяжная как детский плач боль, была для него внове.

— Действительно интересно, — с какой-то непонятной злостью вдруг сказал он. — На кого же взъелся Дракон? Тот, что пытается сейчас удержать волнующееся Триградье.

Возница удивленно посмотрел на попутчика, но смолчал. Бриас не хотел себе признаваться, но голос молчуна вызывал у него беспокойство, граничащее со страхом. Дорого заплативший за перевозку парень большую часть времени сидел тихо, слушая рассказы и разговоры. Изможденный, бледный, со сломанной рукой и следами порезов на лице. За маленькую доплату он выторговал себе место на козлах, отчего-то не желая ехать с остальными напуганными войной беженцами.

Его осипший от простуды голос, звучал необыкновенно властно. И почти всегда со злой насмешкой. Бриас уже не первый раз думал про себя, что зря взял такого «странного».

— Нам бы дотемна к Кобылякам приехать, — меняя тему разговора, засопел возница. — Там еда и питье. Заодно свежие новости можем узнать.

Не сказать, что пока они ехали, дорога пустовала, но по странному стечению обстоятельств люди двигались скорее навстречу, нежели обгоняя. Три повозки со складывающимся из золотых монет драконом — знаком гильдии купцов — на бортиках встретились им еще у каменного моста верст семь назад. Следом прошел отряд ополченцев с луками и копьями. Еще позже повстречались несколько отвратно смердящих смолокуров.

— Не сообразил люд еще, что война войной, да токмо может, и не кончилось ничего еще, — простодушно толковал Бриас. — В Грейбрисе, что в твоем котле сейчас. Судят да рядят. Может опять Яромировы подкатятся… не-э на западе поспокойнее быть должно. Увидишь, парень месяца не пройдет, как такие перевозки втрое дороже станут. Повалит народец от Грейбриса, как есть повалит.

— Эй, спереди! — встревожено крикнули из-за полога. — За нами кто-то поспешает!

Возница выглянул из-за крытого борта, сильно вытягивая шею. Лицо у него разом дернулось и посмурнело.

— Накаркал, — сквозь зубы процедил Бриас, угрюмо поглядывая на дорогу. — Как есть накаркал дурак старый! Ведь никто за язык не тянул-то…

Его попутчик тоже зримо напрягся, отчего-то нервничая. Брань и разговоры в повозке стихли, словно отсеченные ножом. Только требовательно орал младенец.

Подскакивало на камнях деревянное колесо, жалуясь на горькую долю противным скрипом.

Над повозкой, величаво расправив черные крылья, пролетел большой ворон. Возница проигнорировал птицу, погрузившись в мрачные думы. А вот его попутчик обратил внимание. Ворон, махнув крылом, приземлился на растущую у обочины березку и антрацитово поблескивающим глазом оглядел сидящих на козлах. Лицо мужчины просветлело.

Трое всадников в одинаковой темной одежде обогнали повозку. У двоих сбоку седел располагались ножны с мечами. Первые двое не обратили на убогий возок никакого внимания, а вот третий задержался. Седой суровый мужчина с лицом воина окинул взглядом сперва потупившегося и вжавшегося в сиденье возницу, а потом его попутчика.

Короткий взгляд, которым обменялись люди, остался незамеченным Бриасом. Ровно, как и шевельнувшиеся губы парня с поломанной рукой. Одно короткое слово. Всадник отрывисто кивнул и, дав коню шпоры, с криком бросился нагонять товарищей.

Немного погодя они скрылись из виду, оставив за собой только пыльный след.

— Пронесло. Кажись, мимо лихо проехало, — тихо вздохнул Бриас. И не удержавшись, радостно гаркнул: — Пронесло, слава Дракону!

Его попутчик загадочно ухмыльнулся. И тут же погрустнел.