Андрей Колесник - Стихия Перемен

— Все перевалы со стороны Царства прочно контролируются Яромиром. Все кроме Волчьей Пасти. Остатки подвластной тебе нелюди не по зубам славным витязям, — не без ехидцы заметил ворон, разминая лапы. — Много бандитских ватаг. Север Триградья похож на тонущий корабль с которого разом бегут и крысы, и моряки соревнуясь в скорости. Только мачта — то бишь Хёргэ по-прежнему гордо высится над волнами. В северных землях время от времени беспокоят местных жителей странные люди с зеркальными глазами. Эти в отличие от разбойников не грабят села, а воруют или покупают детей.

Саламат. Чокнутый алхимик, чья сестра подхватив манию величия усиленно лепит образ Темного Властелина. Добрался-таки до опытов над людьми. Не иначе как хочет пополнить собственный бестиарий.

— И новость, которая возможно поднимет твое настроение, мрачный владыка. Я только что из Грейбриса, — склонил голову набок Мерхаджаул. — Предатель и лжец Эйстерлин Рыжая Борода приказал долго жить. Убит предателем и лжецом Крейганом, который снова переметнулся на твою сторону. Фактически сдал город. Надеется на награды и теплое местечко.

— И как я на это отреагировал? — скептически усмехнулся я. — Наградил?

— Понятия не имею. Ворон не приглашают на пиры. Но думаю да.

— Хорошо. Пускай «я» и наградил Крейгана сейчас, но это не означает, что ему прощено предательство «тогда». Дайте срок доберемся и до этого. Одной рукой он у меня не отделается.

Надеюсь, что Тольяр это понимает и не очень уж засыпает командира лучников почестями. С другой стороны там ведь есть и Реваз, а этот наверняка проследит чтобы «Дракон» не очень уж выходил из образа. Итак Грейбрис снова под контролем Дракона Триградья. Отлично, отлично. Пока все складывается именно так как я и задумывал…

— Гр… то есть Эльмеор, позволь спросить кое-что, — и со свойственным ему чувством такта не дожидаясь разрешения ворон продолжил: — Повседневность просто кипит сражениями и интригами. Не понимаю почему ты бездействуешь? Зачем все эти подставы и непонятные ходы? С твоими силами, ничего не стоит прижать к ногтю Яромира, зарвавшихся наемников, Лиса, бездельников-ханов, распоясавшуюся нечисть…

Ну вот начинается сначала. Этот спор продолжается с первого дня нашего знакомства. Мерх пытается учить меня жизни, вспоминая прежние времена и опыт прежних завоевателей, а я вспоминаю чем они закончили и вежливо отказываюсь от таких премудростей. Тема, не спорю хорошая, но когда беседуешь в тронном покое в перерыве между злодеяниями. А не когда стоишь на морозе, в городе где безраздельно правят твои прямые враги.

— Ведомо ли тебе, что такое стратегия, пернатый гений? — надменно спросил я.

— Ой только не начинай заново свои побасенки! — перья ворона неожиданно густо задымились и он возмущенно каркнув спешно исправился: — В смысле не начинайте. Ваши планы слишком непонятные и туманные, сейчас когда царит хаос нужно действовать иначе вас заставят действовать. Навяжут правила игры. Воинские приемы тут бессмысленны. Сила, сила, и еще раз сила! А она у вас есть!

Умен ты братец. И туп.

— Хаос, это просто неизвестная нам форма порядка, — философски ответил я. — И ты не прав, я уже начал действовать. Стратегия — в первую очередь умение искать слабое место противника и сосредотачивать свои силы там. Мне нужно найти слабые места своих противников. Некоторые я нащупал, к иным подбираюсь. А солдаты пускай рубятся и дальше. Не солдаты решают, а командиры.

Ворон кажется хотел возразить. Но передумал. Скучно каркнул, расправил крылья стряхивая снег и буднично сообщил:

— Ладно. Все что хотел я сказал. Поговорил бы еще, но думаю нам не дадут. Сюда уже идут какие-то люди. Они ищут Эльмеора Огненного, поэтому я пожалуй полечу. Понадоблюсь вызовешь.

— Привет Ревазу передавай. И скажи чтоб придерживался наступательно выжидательной стратегии, — сказал я, когда ворон уже был в воздухе мощным размахом крыл резко увеличивая расстояние между нами.

Я же, не тратя времени пошел дальше — прямо по улочке ведущей на главную улицу Светлыни, в свою очередь упирающейся в массивные ворота Семинарии. И как раз на перекрестке встретился с вынырнувшими из тени углового дома мужчинами. Их было двое — по виду самые обычные горожане.

— Господин Эльмеор, вас зовет к себе Старейшина, — пропуская приветствие шепнул один. Второй в это время бдительным взглядом обозревал почти пустую улицу. Старейшина? Чего-то старичку не спиться? Так понравилось выступление Люторада, что даже ковшик молока не помог задремать? Или… белая башня смотрела на меня издали, и в этом взгляде мне причудилось некое знакомое ехидство.

— Ведите. Ведите почтенные. Не будем заставлять его волшебное достоинство ждать.

Когда спустя почти полчаса я пройдя главной улицей Светлыни и с достоинством отметив своим присутствием пустынный внешний двор Семинарии (те её обитатели кто еще не спал, предпочитали проводить время в городе) поднялся к вершинам белой башни, меня ждал весьма удивительный факт. В виде нескольких пар пытливо уставившихся на меня глаз.

Здрасьте-здрасьте, чем обязан? В нашей уютной горенке, именуемой то залой собраний, то залой совета, а среди семинаристов, коих за недостойное поведение иногда приглашали на общую беседу и вовсе фривольным названием «палаческая» собралась вся честная компания.

Вся шестерка. Перевертыш Годун, стихийник Милош, отстраненный Вихрь, мрачноватый Шагельд, хитровато-сдвинутый Звар и сам Старейшина. Рассевшиеся по местам они ждали одного меня.

— Доброй ночи, почтенные собратья, — поприветствовал я коллег, особенное внимание обращая на Милоша. Этот в силу своих занятий всегда был немного более нервным чем остальные и хуже скрывал эмоции. В отличие от того же Чудилы, которого я, если честно, считаю самым опасным из них всех. Хотя бы потому что его поведение часто расходится со здравым смыслом.

— Светлого Пути, мой любезный Эльмеор, — за всех ответил Старейшина. Прочие ограничились кивками. Не дожидаясь приглашения я опустился на свой стул, пряча настороженность под маской спокойствия.

— Теперь, когда мы все в сборе может наконец вы разъясните, что случилось? — спросил Милош. Ага! Значит не я один в неведении!

Странно. Зачем за нашим столом появились еще аж три пустых стула?

— Охотно-охотно, — Старейшина оторвался от изучения любимого пейзажа за окном. Над городом как раз на несколько мгновений протянулась исполинская радуга. Милош даже не видя природного явления раздраженно скривился, буркнув:

— Влас. Ну получит он у меня!

— Случились две вещи. Из которых одна повлекла за собой другую. По законам вежливости начинать следует сначала. Соответственно… — пока он умащиваясь на кресле словоблудил, дверь в горницу отворилась и нашим взглядам предстала весьма колоритная пара. Мужчина с рыхлым лицом и нездоровой красной кожей в сером бархатном дублете с несколькими золотыми цепями на пухлой груди. На каждой красовался золотой талисман. Точнее, как понял я спустя несколько мгновений, пентакль. Магическое изобретение алхимиков Балбараша. Хитрые глазки алхимика успели оббежать нас по нескольку раз прежде чем его поеденная плешью голова склонилась в приторно вежливом поклоне. Рука же коснулась сердца, выказывая искренность. На кисти заметны были многочисленные шрамы от ядовитых коктов и кислот.