Шеннон Чакраборти - Золотая империя [litres]

Нет . Нари отказывалась допускать правоту Манижи. Правоту каждого хваленого чистокровного джинна в Дэвабаде, кто когда-либо позволял себе смотреть на шафитов свысока. Она не допустит, чтобы подтвердились предрассудки самых худших ее предков, тех, кто убил бы ее в младенчестве. Предрассудки о том, что такая магия в руках шафитов опасна. О том, что они безрассудны и слабы, что их нужно уничтожать или контролировать.

Нари не была слабой .

Она вцепилась в край намокшего стола, жадно глотая воздух, и заставила себя встать на ноги. Она снова погрузила руки в грудную клетку Али. Имея за плечами больше опыта, чем Джамшид, Нари сразу же нащупала его сердце: разорванный клапан торчал, как недогоревший уголек истлевшего дерева.

Исцеляйся , – приказала она.

Темнота поглотила ее, липкий мороз пополз по коже, будто ее обхватили невидимые ледяные щупальца. Нари боролась с инстинктивным желанием разжать пальцы, почувствовав во рту привкус соли.

Не соли. Крови. Она закашлялась, отплевываясь от брызг, черных, как битум.

– Нари!

Она смутно сознавала, что это Джамшид выкрикивает ее имя, но его голос доносился откуда-то издалека. Исцеляйся , – повторила она, упрямо повелевая поврежденными тканями и хлеставшей кровью. ИСЦЕЛЯЙСЯ .

Комната исчезла, и ее унесло прочь воспоминанием, которое ей не принадлежало. Нари плыла в темном озере, глядя поверх воды на то, как из глубины извергаются камни с песком и вихрем, закручиваются перед молодой женщиной в выцветшей чадре и грязном платье. Островом, который становился все больше и больше по мере того, как женщина шла по прокладывающейся перед ней тропинке. Она опустилась на колени и погрузила в песок пальцы, на одном из которых поблескивало кольцо из латуни и жемчуга.

Женщина подняла голову, и ее черные глаза впились в Нари.

Анахид улыбнулась:

– Нари, отпусти!

Видение разбилось вдребезги, сменившись зрелищем столь же невероятным: сердце Али заживало на глазах, мембрана срослась и разгладилась, не оставив после себя ни единого шрама. Ребро стало расти заново, чуть не проткнув Нари руку, когда она не успела вовремя отдернуть ее. Вскоре всё затянули ткани, мышцы и кожа, а Али скрутило судорогой, и его глаза внезапно распахнулись.

– Боже, – выпалил он, резко сев. – Что случилось? Почему здесь так много крови? – Он сдавленно охнул. – Это мое ребро?

Нари не ответила. Они с братом лежали на полу, их сотрясали рыдания.

Джамшид потыкал ногтем кольцо на ее пальце.

– Я думал, оно будет больше. Величественнее, что ли.

– Ты слишком много времени проводил с Мунтадиром, если тебя не впечатляет тысячелетнее кольцо пророка, без преувеличения сформировавшее наш мир.

– О, поверь мне, я охвачен благоговейным трепетом. Удивлен, но охвачен. – В его голосе зазвучала нотка беспокойства. – Как ты себя чувствуешь?

Нари разжала и сжала кулак. Кольцо все еще казалось горячим на ощупь, но уже не обжигало.

– Комната перестала вращаться. Головная боль деревенской жительницы меня больше не беспокоит, и я не чувствую позывов к рвоте за компанию с охранником двумя этажами ниже, так что все слава Богу. – Она щелкнула пальцами, и в них вспыхнуло волшебное пламя. – Вот моя магия, но она не сильнее обычного. Не то что в первую минуту после того, как я надела кольцо.

– А печать ты чувствуешь? Я не вижу отметины на твоем лице.

– Может, это потому, что кольцо все еще у меня на пальце. – Нари постучала им по колену. – Я не понимаю. Я вообще ничего не понимаю.

– В этом ты не одинока, – вздохнул Джамшид. – Хотя, несомненно, ты именно та Нахида, которой предназначено его носить, – добавил он пристыженно. – Нари, мне жаль… того, что случилось раньше.

– Не за что просить прощения. Я попросила тебя сделать то, о чем ты не имел ни малейшего представления. И я надавила на тебя – если кто и должен просить прощения, так это я.

Джамшид не соглашался:

– Я чувствую себя ужасным неудачником. Я мог убить его. Я бы убил его, если бы тебя не было рядом.

Нари было знакомо это чувство. Она не забыла женщину, которая поддерживала ее после всех ошибок и неудач и которая научила Нари всему, что она знала об исцелении.

– Это не твоя вина. Но даже если бы это было так, ничего страшного – ошибки неизбежны. Скажу честно, если заниматься этой работой на протяжении десятилетий, не говоря уже о столетиях, кого-нибудь ты наверняка да убьешь, – у нее засосало под ложечкой. – Я знаю, о чем говорю. Но это страх, который придется преодолеть, если ты хочешь помочь многим, многим другим больным, которых ты непременно успешно вылечишь. – Она взяла его за руку: – Дай время, старший брат. В этом деле нужны терпение и опыт.

– Но у нас не будет времени…

– На это – будет, – твердо заявила Нари. – Если мы каким-то чудом выживем и вернем себе город, я разберусь с Дэвами и вернусь в свою больницу. И если ты захочешь – захочешь , а не просто решишь, что к этому обязывает твое положение, – я научу тебя быть целителем. Даю слово.

– Я был бы счастлив. – Джамшид бросил взгляд через ее плечо. – Нам еще многое нужно обсудить, а пока оставлю вас наедине.

Нари проследила за его взглядом и увидела Али, стоящего в дверях. Он привел себя в порядок, сменив окровавленный набедренник на дорожный халат. Вокруг головы и шеи был замотан бледно-голубой тюрбан на манер Аяанле, на плече висела сумка, на поясе – зульфикар и новый железный нож.

– Скоро прилив, – сказал он. – Мне пора в дорогу.

Отрезвляющее напоминание о том, что они проделали все это лишь для того, чтобы Али теперь отдался на милость какой-то демонической глыбе, обитающей на дне океана, снова окунуло Нари в пучину отчаяния. Она поднялась на ноги, стараясь придать голосу профессиональную отстраненность.

– Как ты себя чувствуешь?

Али с выражением облегчения потер место у себя под сердцем.

– Как будто мне удалили самую чудовищную в мире занозу.

Джамшид сжал руку Нари:

– Я найду тебя позже.

Но когда он попытался пройти мимо Али, тот остановил его, ухватив за запястье:

– Спасибо, Джамшид.

Брат Нари прикусил губу, словно обдумывая, не сказать ли в ответ какую-нибудь колкость, но затем просто кивнул:

– Пожалуйста. И удачи тебе, Ализейд. – И он вышел, закрыв за собой дверь.

Али окинул взглядом стол, который они успели убрать только наполовину.

– Крови, кажется, гораздо больше, чем ожидалось.

Нари помолчала, не горя желанием вспоминать о том ужасе, который она испытала, наблюдая, как он умирает у нее на глазах.

– Ситуация несколько осложнилась.

Али подошел немного ближе, но продолжал держаться на расстоянии вытянутой руки.

– Так и знал, что оно требовало тебя, – сказал он, кивая на кольцо на ее большом пальце. Его губы скривила усмешка, но в выражении его лица Нари увидела лишь грусть от предстоящей разлуки, потому как оба знали, что он вернулся проститься с ней. – Сколько раз ты спасала меня?