СкальдЪ - Ветер перемен

Мы ехали стремя в стремя, наши колени соприкасались и я с восторгом и совершенно правдиво сказал:

– Во всем Вестеросе нет девушки красивей тебя.

А во дворе, когда я снимал ее с лошади и немного пошутил, она громко и звонко рассмеялась. Я наивный чудак, или действительно, наши отношения стали улучшаться?

Я поцеловал её руку, и мы расстались до вечернего пира.

Впрочем, основательно отдохнуть мне не дали. В покои пришла моя мать, королева Серсея. Она остановилась посередине холла, легким, властным кивком выгнала всех слуг, а потом присела на стул и недоуменно стала меня рассматривать.

– Что происходит, Джоффри?

– О чем вы, матушка?

– О тебе. И о твоей невесте… Неужели она уже успела свести тебя с ума? – Серсея недовольно нахмурилась.

– Она очень красивая и умная, – прозвучал мой осторожный ответ.

– И не такая простушка, как хочет казаться. Не забывай об этом.

– Не буду.

Некоторое время мы играли в игру «кто кого переглядит». Наконец Серсея поняла, что больше я ничего не скажу и отвела взгляд.

– Что это за новый каприз с чашником?

– Думаю, он мне пригодится, – я нисколько не удивился ее осведомленности. Судя по всему, Джекоб просто не мог сам найти такого человека, и не мог не сказать о моём пожелании Серсее. Так что, делаю вид, что все хорошо.

– Ты чего-то опасаешься? – ее ноздри гневно раздулись, и она всем видом показала, что готова растоптать и стереть в пыль всех врагов.

– Простая мера безопасности, ведь недругов у нас хватает. Так вы мне поможете?

– Уже помогла, – она вздохнула и немного расслабилась. – Я подобрала нужного человека.

– Неужели?

– Да, это сир Джосиб Спайсер.

– Кто он?

– Пустобрех и обжора. Его предок был простым купцом, но мой дед, лорд Титос за какие-то заслуги пожаловал его деду рыцарство. Впрочем, Спайсерам это не помогло – в душе они так и остались мелочными торговцами, – в ее голосе послышалось презрение. – Такая служба как раз по нему.

– Хочу, чтобы он присутствовал на моём свадебном пиру и выполнял свою роль, – я капризно изогнул губы.

– Так и будет, сын мой. Не волнуйся о подобных пустяках.

– Спасибо, матушка, – вполне искренне поблагодарил я эту красивую и властную женщину.

Серсея позволила себе потрепать меня по волосам, а потом подобрала юбки и уже собралась уйти, когда я задал ей еще один вопрос.

– Матушка, скажите, из какого рода мой стюард Роберт? А то я как-то запамятовал.

– Он из Браксов, они служат нам многие века, – в голосе Серсеи если и присутствовало удивление, то оно было вызвано не фактом того, что я не знаю дом близкого слуги, а тем, что я этим заинтересовался.

Наконец она ушла, и в холл, немного стесняясь, вошел Джекоб Лидден, а следом и Роберт Бракс.

– То, что ты все рассказал о моем приказе матушке, это хорошо, – я повернулся к Джекобу и сделал серьезное лицо. – Она моя мать и я ей доверяю. Но если ты, и ты, Роб, будете докладывать о каждом пустяке леди Серсее, или лорду Тайвину, или еще кому-нибудь, то мне придется найти себе новых стюардов. Не таких болтливых и более преданных. Это понятно?

– Да, ваше величество, – оба парня низко поклонились.

– Хорошо. – Я откинулся на кровать, заложил руки за голову и позволил себе немного поваляться, затем переменил позу, выдвинул Ветер Перемен из ножен и полюбовался игрой света и тени на клинке. Понятное дело, стюарды вот так вот сразу не начнут служить лишь мне одному. Да и прямо сейчас заменить их кем-то более достойным и преданным не представляется возможным. Так что мои слова – чистый блеф. Но с чего-то начинать надо. Надеюсь, что теперь они будут хотя бы задумываться о том, что сообщать, а что и нет Серсее.

Меня переодели в обтягивающие бриджи в красную и черную полоску – ноги сразу стали казаться тоньше, чем были на самом деле. Эх, им бы мясца побольше и мускулов!

Также на меня надели парчовый дублет с черными атласными рукавами и шишечками по швам из оникса. А на ногах у меня оказались низкие туфли на кожаной подошве без каблуков с длинными и узкими носами.

И вот мы отправились на вечерний пир. Сир Таллад плелся позади всех с несчастным и побитым видом. Я же окончательно решил, что в ближайшее время откажусь от услуг этого человека. С людьми похожего типа мне уже приходилось сталкиваться в прошлой жизни. Такие доброту воспринимают как слабость, а если ты даешь им палец, пытаются забрать всю руку. И еще они любят садиться на шею и не имеют ничего против, чтобы стать любовниками для жены лучшего друга или супруги своего короля. Может в каноне он и не стал любовником королевы – но слухи не рождаются на пустом месте.

Само наше прибытие обставили очень торжественно. Звучали трубы, играла музыка, а мы с Маргери въехали прямо в зал на белоснежных лошадях. Мне снова достался Снег – и он вел себя вполне мирно. Похоже, мы успели подружиться.

Подковы звонко цокали по вычищенному до блеска мрамору пола. Вот будет потеха, если лошади набросают яблок!

На пир Маргери облачилась в бледно-зеленое шелковое платье, с тугим корсажем, обнажающее плечи и открывающее верхнюю часть ее нежных, девичьих грудей. Распущенные волосы струились по белым плечам до узкой талии. А на голове у нее тонкий ободок золотой короны. Девушка улыбалась мило и застенчиво.

До сумерек оставалось больше часа, но тронный зал сиял многочисленными огнями – в каждом гнезде на стенах уже горели факелы или толстые свечи.

Сверху, на хорах, толпились музыканты. Скрипачи, арфисты и лютнисты настраивали свои инструменты, а остальные с любопытством поглядывали вниз, следя за тем, как герольды объявляли имя очередного лорда и его супруги (если она присутствовала) и провожали их на заранее выделенные места.

Легкий сквозняк приносил прохладу и колыхал многочисленные знамена, вымпелы с гербами и тканевые пологи.

Стол короля и самых высокородных лордов находились сразу около ступенек, ведущих к Железному трону. Сам трон, по случаю торжества, убрали в красивые, разноцветные ткани. В тот день мне так и не удалось его увидеть.

Здесь, около стола, гости вновь проходили мимо нас и многие из них с радостью целовали нас в обе щеки. Я получил поцелуи от матери, свежеиспеченных тестя Мейса и тещи Алейны, от брата Маргери Гарлана и его супруги, от дяди Кивана и еще нескольких людей.

Наконец, все расселись по своим местам.

Поднялся Верховный Септон и произнес молитву. Меня удивило то, что многие гости преклонили головы и с серьезным, даже набожным видом слушали торжественные слова.

Следуя примеру других, я также вполне искренне помолился Семерым – ведь их я знал несколько ближе, чем большая часть присутствующих. Впрочем, мне рано расслабляться. Если выживу, то поблагодарю по-настоящему. И дар какой-нибудь принесу в Великую Септу.