СкальдЪ - Наши клинки остры!

Оруженосец кивнул на стол. Там стоял небольшой бочонок из темной древесины. В днище кто-то уже вбил кинжал и, судя по всему, налил вина.

– Великолепно! Что он рассказывал о друзьях? – Домерику не понравилось, что его люди без спроса откупорили вино. Это выглядело непочтительно. Наверняка, Озрик не пошел бы на такое, и дело тут в Ласке. Она иной раз прощупывала, выясняя, насколько далеко может зайти в собственных капризах.

– Ничего, сир.

– Надеюсь, ты предложил ему отужинать?

– Нет. Он быстро ушел и сказал, что появится завтра.

– Да? Ладно, – Домерик бы не отказался узнать последние новости о Микеле и его братьях. – Кто откупорил бочонок?

– Я, сир, – Лайтфут потупился. – Простите, – он замолчал и не стал говорить, что действовал по чужой просьбе – Болтон это прекрасно понимал.

– Сам-то вино попробовал?

– Как можно? Да еще и без вас! – возмутился тот.

Домерик скинул ему на руки плащ, отстегнул перевязь с мечом и отодвинув полог, прошел в комнату.

Спальню озарял свет толстой свечи. На небольшом столике стояла чаша с вином, а рядом, на кровати, укутанная мехом, находилась Ласка. Она лежала, опираясь на локоть. На тонкой шее неярко сверкала золотая цепочка, а в ушах качались тяжелые серьги.

– Милорд, как же я рада вас видеть! – девушка улыбнулась. – Вас не было так долго, и я решила попробовать вина. Вы же не гневаетесь? Вино просто прелесть, сладкое, как ваши поцелуи!

– Значит, ты думаешь, что все хорошо? – с отчетливым холодом спросил молодой рыцарь. Он встал, не доходя до нее трех шагов, и молча зафиксировал взгляд на её лице, скрестив руки на груди.

Она вначале улыбалась, как бы случайно позволив меху соскользнуть с плеча и обнажить большую грудь с розовым соском. Ее рука скользнула вдоль живота и спряталась между ног. Сама невинность, если не приглядываться.

Она пыталась не отводить глаз, и продолжала улыбаться. Но долго не выдержала. Улыбка пропала и она потупилась. Домерик не намеревался как-то унижать или бить Ларну, но ее следовало поставить на место и преподать урок. Слишком уж она многое себя начала позволять!

– Я извиняюсь за свою непочтительность, – наконец сказала Ласка. Несмотря на показное смирение в голосе ее слышалась еле заметная злость. И даже такая она нравилась Домерику – это добавляло перчинки и остроты в их отношения.

Девушка продолжала лежать. От вида ее тела он почувствовал, как в бриджах стало тесно. Как же хорошо, что в его жизни есть такая девушка! Он все чаще признавался себе, что она ему нравится. Он привязался к ней. Конечно, она не пара, но сейчас это ни на что не влияло.

И все же, чувствуя несомненную благодарность, он надумывал со временем выдать ее замуж за какого-нибудь межевого или присяжного рыцаря. Красота, помноженная на то хорошее приданное, что он за нее даст, сделает Ларну лакомой добычей.

Правда, все это Рик планировал еще не скоро. А пока следовало довести урок до конца, а уж потом заниматься постельными утехами.

– Значит, так, твоя дерзость…

– Кх, – неожиданно закашлялась девушка. – Кхм, ох…

– Ласка?

– Горло… что-то попало, – она еще раз кашлянула. – Сейчас…

– Выпей вина, – Рик дотянулся и подал ей чашу, к которой так и не притронулся.

Девушка сделала несколько торопливых глотков, но вместо облегчения ей стало лишь хуже. Она начала хрипеть и давиться, а потом, пытаясь опереться рукой о стол, промахнулась, упала на пол и теперь уже кашляла не переставая. Ее лицо приобрело нездоровую бледность. Из глаз не останавливаясь текли слезы.

– Озрик! – закричал Болтон понимая, что что-то не так. – Быстро, найди мейстера!

Он схватил девушку и перетащил обратно на кровать, набросив шкуру, прикрывая тело до груди. Она икала и цеплялась за него руками. Ее глаза покраснели. В них разлились боль и паника. На лбу появилась испарина.

– Рик… кхе… помоги мне… не бросай!

В спальню вбежал Малыш Том и в замешательстве остановился. Домерик пытался поднять ей голову, приказал принести воду, но девушка лишь хрипела.

– Кхе…милый Рик… как же я тебя… арх… кхе… Почему так холодно? – в последнем вопросе было столько боли, что у него сжалось сердце.

Стражники оцепили шатер, но толком не знали, что делать и кого ловить. Ласка умирала на его руках. Ее мучения были такими ужасными, что она вырвала руки и сама себе разодрала лицо и горло.

Девушка выгнулась последний раз и затихла. Ее глаза – огромные, залитые слезами и болью, до последнего смотрели на Рика. Мейстер Медрик прибежал, когда уже все закончилось.

Парень многое видел на своем веку. Но такое…

– Ее отравили, – тихо сказал мейстер, чтобы хоть что-то сказать.

Домерик долго смотрел на девушку. В голове было пусто. Он медленно провел пальцем по ее щеке, стирая с них слезы и закрывая глаза. Спи спокойно, милая… Несколько воинов, Озрик, Хокк и прочие молча стояли вокруг, не решаясь что-то сказать.

Так нелепо, так неправильно оборвалась ее жизнь. Травили-то наверняка не ее. Мысль заставила парня очнуться.

– Хокк и Озрик, за мной! – он бережно прикрыл девушку, задержал на ней взгляд и вышел в общий зал. Оруженосец таращил глаза. Локк стоял совершенно бесстрастно. – Ты же запомнил этого рыцаря? Гленвира, кажется. Как он выглядел? Что говорил?

– Ну… средний такой, как все рыцари… – мальчишка казался потрясенным и толком не мог сосредоточиться.

– Не бойся, Оз, я знаю, что ты невиновен и тебя никто не обвиняет, – по возможности мягко произнес Домерик. Он до хруста сжал кулаки, не давая хода холодной ярости, густо замешанной на скорби и боли. – Просто вспомни его.

– Хорошо, сир, – Лайтфут приободрился, глубоко вздохнул, поднял глаза к потолку и даже зажмурился. – Он среднего роста, кажется, но плечистый. Кольчуга на нем поржавела в нескольких местах.

– А волосы какие? Борода? – вмешался Хокк.

– Волосы? Темные, вроде, ниже ушей. И усы есть… А вот бороду он не носил.

– Это все?

– Кажется, сир…. Вот еще, у него нос на сторону свернут.

– Этого хватит, – Хокк Локк поправил меч на поясе.

– Найди его, Хокк. Обязательно найди.

– Сделаю все, что в моих силах, – дредфортец стремительно вышел, и тут же послышались его приказы.

Хокк Локк нашел отравителя быстро, уже на следующее утро. Тот находился недалеко от лагеря и собирался поступить на службу к какому-нибудь рыцарю. Это говорило либо о тупоумии, либо о том, что он ничего не знал о яде в вине.

– Милорд, клянусь Старыми и Новыми Богами, – Гленвир, мужик около тридцати лет, стоял в шатре на коленях и прижимал руки к груди. Его одежда выглядела поношенной и старой, а подметка на одном сапоге грозила отвалиться в любой момент. Было видно, что человек этот раньше знавал лучшие дни. – Я ничего не знал про яд.