Мария Снайдер - Прикосновение Силы

Ночной воздух стал холодней. Или это из-за взгляда Керрика?

Керрик не отвечал, поэтому я спросила.

— Ты видел Зеппа?

— Да.

Облегчение скопилось в животе. Наконец-то, что-то идет по плану.

— Я слышала, как кто-то из людей Тохона говорил об Эстрид. Надеюсь, на следующей неделе Тохон уедет разбираться с атакой. Скажи Зеппу прийти после полуночи в первую ночь отсутствия Тохона.

— Что если Тохон не уедет?

— Тогда скажи ему прийти через неделю. Зепп может взобраться через внешнюю восточную стену в сердине. Лилии Смерти не побеспокоят его. И если он направится прямо на запад, то увидит лазарет. Я буду ждать там.

— Хорошо. Я нужен тебе внутри?

— Нет, оставайся у стены. Мы сможем провести Райна через Лилии, — я рассказала так быстро, как могла, про Лилии и эксперименты Тохона. Райну понадобится эта информация, — а его мертвые солдаты находятся в бараках…

— Аври! — позвал Тохон издалека.

Я дернулась.

— Ты должен исчезнуть. Если он найдет тебя… — я прогнала его прочь, затем повернулась, чтобы найти дорогу.

— Аври, — сказал Керрик.

Я остановилась. Он подошел сзади. Я чувствовала его тепло на голой спине и противилась желанию прижаться к нему.

— Тохон не ошибается, — Керрик провел рукой по шраму на моей лопатке, — Я… очень расстроюсь, если ему удасться отбить тебя.

Умеет же Керрик выбирать момент. И что он имел ввиду под «очень расстроюсь»? В смысле «ужасно, что я потеряю еще одного солдата на нашей стороне»? Или «ужасно, что я потеряю дорогого мне человека»?

— Аври, — позвал Тохон, на этот раз громче и с большим нетерпением.

Я повернулась к Керрику, дабы спросить его, но он уже исчез. Как это типично.

— Не попадайся Тохону на глаза, — сказала я в кусты, затем поспешила к тропинке.

Может, даже лучше, что я не знала значения его слов. Я не могла позволить себе влюбиться в него или в кого-либо еще, так как у меня не будет будущего, в случае исцеления Райна. Тонкий голосок в затворках сознания сказал: «Слишком поздно!». Я заткнула его.

Добравшись до тропинки, я специально споткнулась о край. Упав на руки и колени, я заворчала, когда край порезал кожу.

— Я здесь! — позвала я Тохона.

Я села на землю и сорвала с левой ноги туфлю, сломав каблук.

Когда Тохон появился в поле зрения, хмурое выражение его лица сменилось на беспокойство.

— Моя дорогая, что случилось? — он нагнулся.

— Каблук зацепился. Кажется, я подвернула лодышку.

Он помог мне встать. Я покачнулась.

Тохон взял меня за локоть для поддержки.

— Ты можешь идти?

— Да, — я хромала в след за ним.

— Я вызову карету.

— Тебе не надо уходить из-за меня. Мне станет лучше через пару часов.

— Глупости!

Через пятнадцать минут у входа появились лошади и карета. Тохон помог мне взобраться, но перед входом я снова посмотрела назад. Интересно, Керрик еще там?

— Что-то случилось? — спросил Тохон.

Да, чертов Керрик случился.

— Просто приступ боли, — я глубоко вдохнула и устроилась на сиденье.

Он снова накрыл меня пледом.

— Очевидно, тебе придется перенести свой поход по магазинам на пару дней.

— Моя лодыжка заживет к утру.

— Но мне понадобиться Селина. Или ты предпочтешь пойти с охранниками?

— Нет, я подожду. Я откинулась на подушку. Усталость окутывала меня тяжелым платьем, высасывая силы.

Раньше Керрик не давал и повода думать, что я ему небезразлична. Или находился в стадии отрицания. Нет, я узнала это от Тохона, а он либо искусный манипулятор, либо социопат — скорее всего, и то, и другое. Эта ночь была ярчайшим тому примером. Он закатил скандал из-за платья, а потом вел себя как джентельмен весь оставшийся вечер.

Лучше сосредоточится на освобождении, исцелении и доставке Райна Керрику. И не зацикливаться на невозможном.

В дни после бала, Тохон тратил все свое время на совещания со своими генералами и Селиной. Воспользовавшись его невниманием, я продолжила поиски ранним утром, чтобы собрать как можно больше информации о Тохоне. С зажженным фонарем в руке я направилась в его лабораторию. Украденный ключ подошел.

Я вошла и заперла за собой дверь. Блокнот Тохона лежал на столе. Листая страницы, я читала записи о графике сбора урожая Лилий Смерти, но информации о том, что он делал с мешочками токсина, не было. Я пошарила по ящикам и шкафчикам. Они были заполнены лабораторными принадлежностями, шприцами и вырезками с растений. Я не смогла найти других книг или записей.

Осмотревшись вокруг в последний раз, я заметила дверь за стулом, к которому меня привязал Тохон. Вероятно, я слишком зациклилась на шприце с токсином, чтобы заметить ее раньше. Я открыла ее.

Лампа освещала два ряда кроватей, по одному на каждой стороне длиннной комнаты. Когда я шла между рядами, желудок скрутило от тошноты. Кровати занимали дети десяти-двендцати лет. Большинство были без сознания, но некоторые метались и вертелись, пойманные в лихорадочном сне. Одна девочка стонала от боли. Другая свернулась в клубок и качалась на своей койке.

Несмотря на то, что сердце сжалось от желания вылечить их, магия не пробудилась. Это подтвердило страх того, что Тохон делал этим детям инъекции токсина Лилии Смерти, в надежде создать больше целителей. Ужас поднялся к горлу, словно рвота.

Я осмотрела каждого ребенка, пробираясь дальше по одной стороне. По крайней мере, о них заботились. На столиках рядом с каждой койкой стояли стаканы с водой. Комната пахла чистотой. На их коже не было пролежней, а пациенты без сознания носили подгузники. Очевидно, Тохон беспокоился о них больше, нежели о солдатах.

Дойдя до конца левой стороны, я остановилась, дабы собраться с духом. Трое из них скоро умрут. Ярость горела. Как Тохон мог сотворить такое с детьми?! Где были их родители или опекуны?! Мысль, что они скорее всего стали жертвами чумы, немного умерила мой пыл, но гнев на Тохона никуда не исчез.

Продолжая осмотр, я проверила детей с правой стороны. Предпоследний пациент зашевелился от моего прикосновения. Он проснулся, щурясь от света фонаря.

— Ты новая медсестра? — спросил он.

Полагая, что мальчик может рассказать об этом Тохону или своей няньке, я аккуратно выбирала следующие слова.

— Нет, я просто остановилась здесь, чтобы всех осмотреть. Как ты себя чувствуешь?

— Теперь намного лучше, — он сел на кровать. Его черные волосы торчали вверх в одну сторону. Он оглядел комнату с печальной покорностью. — Я думал, что тоже умру.

Надежда коснулась моего сердца. Возможно, он оправился от действия токсина.

— Как давно ты здесь?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Достаточно давно. Почему ты спрашиваешь?

— Просто из любопытства. Так ты был тяжело болен?