Марина Александрова - Осколок его души

— Вы меня, похоже, недолюбливаете? — усмехнулся Китарэ, которому вопреки всему нравился этот элементаль.

— Я тебе уже говорил, — пристально взглянув в глаза Китарэ, ответил Рэби, когда наверху послышался топот ног, — если хочешь знать, просто приди ко мне и я отвечу. Но, поскольку руки твои пусты, я делаю вывод, что тебе нужен этот растяпа, эх… Никакой деловой жилки у этих Игнэ, — покачал он головой как раз в тот самый момент, когда немного запыхавшаяся и взлохмаченная Ив влетела в гостиную.

— Китарэ? — выдохнула она, бросила взгляд на беспорядок в гостиной, покраснела, сверкнула гневным взглядом на Рэби, и слегка улыбнулась.

Он заметил, как сильно она стесняется собственной улыбки из-за шрамов на шее, которые несколько искажали её. Но странное дело, он уже очень давно словно забывал об этой вязи белых узоров, что обезобразили тело Ив. И лишь её смущение напоминало ему об этом. Благодаря своей стихии, он всегда искал в окружающих его эвейях именно души, которые бы притягивали его. Внешность была лишь оболочкой, у кого-то притягательной, у кого-то не очень. Хотя, если говорить о женщинах, он всегда смотрел лишь на внешность, они были нужны лишь для определённых целей, не более того. Так, в какой момент, его притянула женская душа?

— Может, прогуляемся? — предложил он, и немного осекся, как-то это уж очень просто прозвучало…

— Давай, — прежде чем он успел исправиться, Ив легко согласилась и поспешила к выходу, должно быть, надеясь, что он не успел разглядеть явно несвежие носки, торчащие из-под обеденного столика.

Мне кажется, впервые он сам пришёл ко мне? Почему-то это открытие странным образом откликнулось в сердце, заставило стучать его чуточку сильнее, радостнее, громче. Глупость, конечно, но я бы соврала, если бы сказала, что его приход ничего не значил для меня. И пока он молчал, я могла воображать себе всякие глупости, о том, почему именно он оказался у меня на пороге.

Мы вышли из корпуса, прохладный вечерний ветер, коснулся кожи, и только в этот момент, я поняла, насколько горячими стали мои щёки. Бросив осторожный взгляд на Китарэ, я беззвучно перевела дух. Мои странные реакции на его присутствия немного пугали меня, но вопреки всему; я радовалась каждому взволнованному стуку своего сердца. Это было чудом для меня. Конечно, я не рассчитывала на взаимность. Я всё прекрасно понимала. И своё уродство и место в нашем мире. Для детей предателей не бывает сказок со счастливым концом. Но мне очень хотелось сделать хотя бы самое малое, что я должна была бы — встать в его Нить и вернуться домой, как хранитель севера, залог его процветания и будущего. Звучит пафосно и совсем не про меня, но если так, я смогу хоть как-то компенсировать то, что сделал мой отец… Я должна постараться, забыв о многих вещах, на которые просто не имею права.

Так или иначе, но, похоже, сам Китарэ не спешил начинать разговор. Он, не спеша, шёл по тропинке, уводящей в парк, который окружал храм, размышляя, о чем-то о своём. И, когда я уже готова была ляпнуть какую-нибудь глупость, чтобы разбить эту тишину, он остановился и повернулся ко мне.

— Ты не передумал? — спросил он, заглянув мне в глаза, словно ища истину в них, а не в словах.

— Нет, — просто ответила я.

Я действительно не передумала. Я знала, что этот мой шаг сделает меня совершенно обнажённой и уязвимой перед ним, но я была готова пойти на это. Рэби прав, пока не попробуешь, никогда не узнаешь, что именно перед тобой. Китарэ не тот эвей, который поверит словам или поступкам. Я много думала над этим, даже подошла с точки зрения особенностей его стихии. Единственное чему поверит дракон под покровительством Акаши — это материи, которая ему подчиняется. Читать чужие умы, души, управлять ими, подчинять, ломать и исцелять — вот его стихия. Его род по праву стоит во главе. Только эти драконы, могут объединить и удержать таких существ. Только им по силам управлять ими.

Китарэ глубоко вздохнул, вновь посмотрел на меня, точно собираясь что-то сказать мне. Его взгляд стал более серьёзным и глубоким.

— Чтобы я не увидел, я хочу, чтобы ты знал…

— Что?

— Я знаю, насколько это смелый шаг, — мне показалось, сказанное несколько смутило его.

Не выдержав, я позволила себе улыбнуться.

— Если я не сделаю этого, ты никогда не сможешь мне доверять, так ведь? Значит, оно того стоит.

— А ты готов довериться мне просто так? — поинтересовался он, изогнув бровь.

Конечно, он был прав. С его точки зрения, у меня вообще не было оснований верить ему. Но, взять хотя бы такую мелочь, как мой пол. Как бы я не старалась избегать того, чтобы говорить о себе в мужском роде, но всё равно я позволяла всем заблуждаться, а так ли уж тонка грань между заблуждением и обманом? Как ни крути, но однажды это откроется, и как тогда я смогу объяснить… Я не хочу путаться в словах, умолять и бесконечно извиняться. Я хочу рассказать всё это так, как было на самом деле для меня. Даже если он не поймет, отвергнет или возненавидит, я это приму; но буду знать, что сделала всё, что следовало.

— Моё доверие не бездумно. Я знаю свою роль для твоей Нити, потому могу полагаться на тебя.

— Хорошо, — через некоторое время всё же ответил он. — Ты знаешь, что со мной происходит, стоит мне соприкоснуться с собственной стихией. Ты уверен, что сможешь справиться с ним?

Как было бы здорово сказать уверенное «да», но когда появляется Аши, я и с собой-то не уверена, что могу справиться.

— Вполне, — тем не менее ответила я.

Его взгляд стал ещё более пристальным, и я поняла, что он не верит моим словам. То, что сам Китарэ находил Аши опасным, я уже поняла, но вот почему он так считал, не знала.

— Послушай, Аши вполне разумен и… и если бы только захотел прислушаться к нему… к самому себе, — затараторила я, пока он не успел перебить меня, — ты бы это тоже понял. Ты смотришь на него, как на чужака, врага, но он твоё отражение! Неужели ты этого не понимаешь? Ты не представляешь, как он ждёт тебя! — выпалила я.

Китарэ глубоко вздохнул, прикрыв глаза, но всё же подавил резкий ответ, которым, должно быть, хотел осечь меня, и заговорил вновь весьма спокойно.

— Ты первый эвей, которого он терпит рядом и которому не попытался навредить. Пока я был ребёнком, я не мог контролировать то, когда мой дар выходил из-под контроля, потому были случаи, когда Аши появлялся весьма неожиданно. И, — выдохнул он, — это убило многих, кто был тому свидетелем.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила я, затаив дыхание.

— Как ты думаешь, долго проживет тот, кто стал свидетелем безумия наследника? — просто спросил он. Вопрос был риторическим и в ответе не нуждался, тем страшнее от него становилось. — Он никогда не появлялся тихо или незаметно. И, каждый раз, когда это происходило из дворца пропадали слуги… Я не могу знать наверняка, что он делал, но если даже родная мать в какой-то момент стала бояться меня, то, пожалуй, это о чем-то говорит.