Марина Александрова - Осколок его души

— Я, Рави, единственная дочь Радави, огонь его ярости и страсти, по праву старшей рода, забираю искру своего отца, что вдохнул её в твою плоть. Огонь не исчезает — он возвращается к истокам с надеждой разгореться вновь. Отсекаю тебя от ветви и потоков, что питают детей огня двух миров.

С каждым произнесенным мною словом, женщина, что сейчас лежала подо мной, менялась. Ушла и растворилась в темноте зелень её глаз; нежное сияние и румянец юной девы покинул белоснежную кожу, оставив после себя немного желтоватый оттенок; некогда карамельные локоны, вдруг потемнели, потеряли свой необыкновенный блеск и лоск, а некоторые и вовсе стали поцелованы луной. Всегда алые, чуть пухлые губы побледнели и потрескались, в уголках глаз залегли лучики морщин.

— Что ты сделала? — вмиг охрипшим голосом, спросила она.

Её глаза сейчас напоминали взгляд Арму, нашего с Рэби пса, когда старик умирал у нас на руках, он именно так смотрел на нас тогда: с болью, с надеждой, с отчаяньем.

— Ничего ужасного… пока.

Дорэй странно моргнула, потом ещё раз и тут же прищурилась, словно ей что мешало смотреть на меня. Она попыталась глубоко вздохнуть, но надсадно закашляла и я легко спрыгнула со стола, позволяя ей откашляться и отдышаться. Но кашель становился всё глубже, пока не вышло так, что из её рта прыснула кровь. Она прикрыла ладонью рот и в тот же миг отняла её, с ужасом смотря на содержимое в своей руке.

— Это зуб, — пробормотала Дорэй, не скрывая паники, посмотрела она на меня. — Зуб! И мои глаза, мои глаза… я не могу разглядеть тебя! Что ты сделала?! Что сделала?! — закричала она, борясь с желанием броситься на меня с кулаками, как привыкла это делать всю мою осознанную жизнь, но понимая, что ничего хорошего из этой затеи теперь не выйдет.

— Сколько оборотов ты прожила под солнцем этого мира, Дорэй? — взглянула я ей в глаза, отмечая, как дрожат её губы, как вокруг них расцветают лучики морщин. — Сколько сил черпнула из источника своей души, заменяя дыры в ней огнём родной стихии? Ты больше не часть рода Игнэ и огонь не твоя стихия, а у времени не бывает должников. Оно всегда забирает то, что положено ему. Для человека ты прожила неприлично долгую жизнь и теперь каждый день будет платой за обороты, когда ты не знала, что может быть иначе.

Странно, мне казалось в этот момент, я буду торжествовать, смотря на то, как мучается мой враг, понимая, что его судьба предрешена. Я шла сюда охваченная яростью и злостью, каждая клеточка моего естества умоляла меня свершить возмездие, отомстить, так, словно это могло бы что-то изменить в моей растерзанной судьбе. Сейчас я понимала, что все через что прошла: ожоги, уродство, боль, я могла бы простить ей… Но то, что два истинных дракона растворились раз и навсегда покинув оба мира… этого не изменит ни одна месть.

Грустно улыбнувшись своим мыслям, чтобы в очередной раз сглотнуть ком отчаянья в горле, я развернулась на каблуках, отправляясь к двери. Я думала, правда думала, что заберу её с собой в Храм, и мы с Китарэ допросим её, чтобы узнать, кто стоял за всем тем, что произошло, раскроем правду совету, очистим имя моего отца, но сейчас… я просто потеряла к ней всякий интерес. Всё это я смогу и сама.

— Постой! Куда ты уходишь?! Ты не можешь так меня оставить! Ты не смеешь так оставлять меня! — её крики настигли меня у самой двери и неохотно заставили обернуться.

Я стояла в дверях её кабинета, как делала это всего сезон назад. Тогда её холодная красота, изящество и достоинство, с которым она умела держать себя, невольно восхищали меня. Из её уст всегда вылетали обидные, жестокие слова. Один визит в её кабинет всегда заканчивался приступами панической атаки и потерей сознания уже где-то в коридоре для меня. Но сейчас, напротив стояла коротко стриженная пожилая женщина, на чьи плечи легли прожитые годы, согнув её спину и сделав шаткой походку. Её седые локоны обрамляли морщинистое желтое лицо, на котором ярким пятном выделялся окровавленный рот. От прежней Дорэй не осталось и следа. Радовало ли это меня? Мне было это безразлично, но я была счастлива, что у того пламени, что питало её все эти годы появилась возможность освободиться и очиститься от неё.

— Ты же хотела предложить мне сделку?! — протянула она ко мне дрожащую старческую руку. — Я всё расскажу тебе! Всё, слышишь, только не оставляй меня так!

— Не хочу, — пожала я плечами, твёрдо намереваясь уйти, я повернулась к ней спиной и вышла из кабинета.

Мне кажется, это был первый раз, когда я просто вздохнула, почувствовав, что отпускаю всё то, что связывало меня с этой женщиной. Она всего лишь страница прошлого, которой стоит позволить раз и навсегда исчезнуть и выцвести.

— Нет! Стой! — кричала Дорэй мне вслед. — Это всё он! Он виноват! Его дядя, слышишь! Это он! Вернись! Вернись, проклятая девчонка! Я та, кто столько лет хранила тебе жизнь! Я та из-за кого ты всё ещё жива!

Последнее её признание заставило даже усмехнуться.

— Ну да, знаю я, для чего ты её хранила, — пробормотала я себе под нос.

Уже внизу я встретила Рэби, который судя по всему, не терял времени даром, и мало того, что успел справиться с охраной Дорэй, так ещё и нашел что-то из моей одежды и успел переодеться в то, что по крайне мере, держалось на нём.

— Быстро ты? — изогнув бровь, посмотрел он на меня.

— В самый раз, — просто пожала я плечами, смотря на двух мужчин, что сейчас стояли на коленях посреди обеденной залы дома Игнэ. — Знаете, что это? — показала я им меч в своих руках.

Конечно, они знали. Будучи младшей ветвью рода, в своё время они поступили на службу в этот дом. Я чувствовала в них лёгкий отголосок огня. Скорее всего, они не могли даже использовать его силу, но этого хватало, чтобы быть сильнее любого человека, сохранять здоровье и долголетие. Чем ближе они были к родовому месту силы, тем лучше было для них. Двое воинов передо мной коротко кивнули.

— Дорэй не покинет этот дом, пока я не скажу, что будет иначе.

На самом деле, мне было всё равно, что будет с этой женщиной, но я не желала более встречаться с ней. Переживала ли я, что она сможет предупредить того, кто всё это время стоял за ней? Ну я ждала с ним встречи куда больше, чем боялась. Обретение своего отражения пьянило не хуже лучшего вина. Я не соврала, сказав, что раз я теперь эвей, то весь мир мой. Именно так чувствует себя очнувшийся от долгого сна огненный дракон. Все мои страхи развеялись, словно их и не было никогда. Я знаю, каждое своё желание, и я уверенно заберу то, что хочу.

— Пойдём Рэби, у Китарэ, наверное, руки уже затекли, — подмигнула я наставнику, решительно покидая дом, который больше не был обителью моей боли и отчаянья. Однажды он вновь станет тем, для чего был создан — крепостью рода Игнэ, хранителей севера.