Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

По крайней мере, я могла быть уверена, что подобная прямота никак не отразится на мистере Риде.

– Это я. А вы? – совершенно прямо спросил он, и именно этот несколько угрюмый тон в его голосе мне сейчас очень нравился. Он не был таким отстраненным, как я полагала сначала. Это была слабость, и она заставила меня только еще больше захотеть приблизиться к нему.

– Элиза Хэммильтон, – представилась Элиза и вздернула подбородок. Даже ей не удалось превзойти мистера Рида своими весьма значительными для женщины размерами. Ей тоже нужно было поднять голову. – Я самая близкая подруга Ани, – заявила она слегка вызывающе, и я поняла, что это действительно так. Она была моей самой близкой подругой.

– Ани, – повторил мистер Рид несколько отстраненно, словно только хотел услышать, как это прозвучит. Мне вновь стало слишком жарко.

– Мы уже мельком встречались. На университетском балу, – сообщила Элиза, хотя она не ждала, что мистер Рид действительно вспомнит ее. – И я уже много о вас слышала, – добавила она и дерзко приподняла одну бровь.

Я вздохнула про себя, дотронулась до ее руки, чтобы сообщить ей, что нам было лучше просто пойти. Как она могла представиться моей самой близкой подругой и потом выставлять меня в плохом свете перед моим начальником?

Не говоря уже о том, что она прекрасно знала, что я влюблена в него.

– Я надеюсь, только хорошее, – почти насмешливо сказал он и скрестил руки на груди, и пальто сделало его шире, чем он был. Возможно, он знал превалирующее мнение о нем или даже намеренно был виноват в этом.

– Хм. – Элиза обдумывала ответ, и я знала, что она снова не будет себя сдерживать. – Мне придется солгать, чтобы подтвердить это. – И я задалась вопросом, почему тогда, на балу, я пыталась произвести хорошее впечатление на мисс Брэндон-Уэлдерсон, если она не могла хоть немного ответить мне на это взаимностью.

Но мистер Рид не был впечатлен, и я даже видела, как слегка подергивался уголок его рта. Все это было, наверное, гораздо более неловко для меня, чем для него.

Я чувствовала себя так, словно на меня вылили ведро холодной воды. Он почти равнодушно смотрел на Элизу, в то время как она резко ответила на его взгляд. Я решила прекратить эту перепалку к общему благу собравшихся здесь.

– Нам пора, – прервала я безмолвную битву взглядов, крепче схватила руку Элизы и потащила ее в сторону лестницы. – Хорошего вечера, мистер Рид, – быстро бросила я, и Элиза тихо начала хихикать.

– Да, хорошего вечера, мистер Рид, – самодовольно повторила она, и я грубо ущипнула ее за плечо.

– Ай, – тихо прошипела она, а потом начала хихикать.

Мистер Рид ничего не ответил, и я тоже не стала поворачиваться к нему.

К счастью, мы прошли к выходу без каких-либо инцидентов, и едва мы оказались в ледяном холоде вечера, Элиза начала громко смеяться.

– Это позор! – в гневе бросила я, на что она, не впечатленная моим мрачным взглядом, продолжила смеяться.

– Ох, черт. Теперь я поняла! – слишком громко воскликнула она, и я взяла ее под руку, чтобы мы отправились в путь. Не то чтобы мистер Рид все еще слышал нас отсюда.

О чем он сейчас думал? Об Элизе? Обо мне? Или, может, он вообще не переживал по этому поводу, а я просто слишком много об этом думаю.

При мысли об этом я закатила глаза. Вероятно.

– И что ты поняла? – резко поинтересовалась я, и Элиза прижалась ко мне ближе.

– Почему ты без ума от него, – заявила она, на что я покачала головой.

– Я не без ума от него! – откликнулась я, хотя это и было не совсем правдой, стараясь при этом не растянуться на скользкой дороге. Холод сковал снег в ледяную корку, и мы держались края дороги, где снежный покров еще не был таким опасным.

– Я не верю ни единому твоему слову, – тут же парировала Элиза. – Он хорош собой, острый на язык и твердый как гранит. Какой мужчина! – вдохновленно воскликнула она и, казалось, очень жизнерадостно. – Францин Брэндон-Уелдерсон сломает о него зубы. Но ты, моя дорогая, – восторгалась она, и улыбка на ее губах показывала такое одобрение, что мне стало совсем тошно. – Я уверена, что ты уже давно приворожила его, и он все сделает ради тебя, – заявила она.

– Я так не думаю, – возразила я, подумав, что это абсурд, если Томас Рид действительно будет плясать под мою дудку, если я того захочу. Потому что он не был таким. Потому что я тоже не была такой.

– Но ты ему нравишься, не так ли? – вдруг уточнила она с какой-то серьезностью, и я на мгновение зажмурила глаза. Так как это было ключевым вопросом. Нравилась я ему, или это все было лишь хитросплетением в моей голове?

– Если бы я только знала, Элиза, – громко вздохнула я, опустив голову на плечо подруги.

– Ты наверняка скоро об этом узнаешь. – Она попыталась подбодрить меня и похлопала по руке. – В конце концов, у него осталось мало времени, чтобы решиться, – произнесла она, и я напряглась.

– Что, прости? – озадаченно спросила я, и тут меня осенило.

– Разве ты не говорила, что твой дядя нанял тебя на работу в библиотеке на один месяц? – озвучила она мои мысли, и я судорожно считала.

Это вызвало у меня шок. Элиза была полностью права. С того момента уже прошло три недели, и, если уж на то пошло, мое время в Лондоне истекло уже в пятницу. Мать тогда настояла, что это будет всего месяц. Эксперимент, в который она сама не верила, потому что думала, что я не выдержу.

– Ани. Все в порядке? – обеспокоенно спросила Элиза, и я быстро кивнула.

– Да, – ответила я, но совсем не была уверена, что это действительно так. Я не хотела возвращаться к прежней жизни. Казалось, мой дом теперь был здесь.

То, что уже ждало меня там, так это скучная, бессмысленная жизнь, которую я могла заполнить, только если бы обогатила ее чтением книг.

Моя жизнь заиграла новыми красками. Мне нравилось проводить время в библиотеке, работать, быть нужной. Мне нравилось быть независимой, самостоятельно определять свое свободное время и больше не позволять матери уговаривать меня на любые общественные мероприятия. Мне нравилось, что теперь, когда мы были на расстоянии, мы лучше понимали друг друга.

И больше всего мне нравился мистер Рид, больше всего на свете, и я не была готова отказаться от этого сейчас просто потому, что таким был уговор.

Если бы Томас Рид хотел оставить меня в качестве своей помощницы, то я бы тоже не уехала. Против воли моей матери. Против господствующего мнения, что женщины моего класса не должны работать. И даже против благополучия моего отца, сердце которого разобьется, если я останусь.

Моя мать привыкла конфликтовать со мной, но отец тяжело воспримет то, что я решу променять свою семью дома на жизнь в Лондоне.

Но я бы не ушла из этого мира. Генри, в конце концов, тоже был здесь, и мы постоянно встречались с ним.