Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

Вечер закончился тем, что мы обе ограбили фуршетный стол, потешались над внешним видом других людей, и под конец мне пришлось убеждать маму не искать мистера Бойля, чтобы пригласить его на завтра на обед. Это было бы очень неприятно.

Он любезно был вне зоны видимости, и моя совесть снова уколола меня.

Однако это продлилось недолго, так как в голове крутились разные мысли, вновь и вновь возвращаясь к мистеру Риду. Как он смеется, к его взгляду, знакомым чертам лица, как чувствовалась моя рука в его, и его пальцы на моей спине.

Я ругала себя за такое поведение. Как можно быть такой безрассудной и бросаться от одного увлечения к другому? Я точно не допустила бы это. Не в этот раз! В конце концов, я была умным человеком, я не должна повторять своих ошибок.

Я упрямо перевернулась на другой бок, и мне хотелось, чтобы голова не была так забита, а планы на завтра были такими пустыми. Потому что в этих условиях успешное отвлечение было невозможным.

Когда утром я проснулась, у меня появилось ощущение, что я только что сомкнула глаза. Дождь неустанно бил по окнам, и от моей зимней Страны Чудес не осталось ни малейшей блестящей искорки.

Даже в голове.

Я взяла себя в руки, встала с кровати и собралась к воскресному походу в церковь.

Кроме меня, в это утро об этом никто не думал. Даже моя мать безмятежно дремала, и мне захотелось, чтобы мой отец был сейчас здесь и поднял весь дом, чтобы сопроводить меня.

Я сознательно позволила мистеру Доллсу запрячь лошадей для кареты, завернулась в теплое пальто и взяла мамин шарф, потому как все еще не купила себе новый.

Дождь лил как из ведра, и я попыталась вспомнить, было ли так же вчера, когда мы возвращались домой. Смутно я помнила барабанную дробь по крыше кареты и то, что мама предупредила, чтобы я следила за тканью платья.

Значит, тогда уже тоже шел дождь. В голове все было перепутано, чтобы я смогла правильно упорядочить чувственные впечатления.

Во время службы я пару раз клюнула носом, хотя скамейка была очень неудобной, а проповедь казалась весьма интересной.

Тем не менее привычный распорядок придал мне уверенности, что я все еще я. Ничего не изменилось, все было по-старому. Я была Анимант Крамб, дочерью своего отца, порядочной англиканкой, трудолюбивой помощницей библиотекаря, девочкой с логическим складом ума и закрытым сердцем. И мне было хорошо от того, кем я была.

После церкви я поехала в дом своего дяди. Я была слишком вымотана, чтобы возвращаться в свою маленькую комнату, самой разжигать огонь и потом остаться наедине со своими мыслями.

Мама и тетя Лиллиан, смеясь, сидели в салоне, когда мистер Доллс открыл мне дверь и взял мое пальто. Он был спокойным, внимательным мужчиной, и я тихо поблагодарила его, хотя знала, что это всего лишь часть его работы.

Он слегка кивнул и снова отошел в сторону.

– Ани, сядь с нами! – позвала мама, когда я еще не прошла через двери, и взволнованно поманила меня к себе. – Я просто хотела сказать, что была очень рада видеть, как ты вчера танцевала с обворожительным мистером Бойлем. Это было прелестно, – тут же начала она, а мне захотелось развернуться на каблуках и сбежать от этого разговора. Но в любом случае мне скоро придется поговорить об этом, и поэтому я смирилась со своей судьбой и устроилась рядом с тетей на светлом диване.

– Мама, пожалуйста. – Я попыталась остановить ее, но, к моему сожалению, она, казалось, еще не закончила.

– Вы выглядели просто очаровательно, словно созданы друг для друга, – продолжила восторгаться она, и я вспомнила. Мне доставило удовольствие танцевать с ним. Это было приятно и вдохновенно, но потом все пошло не так. Балкон, признание в любви и мой отказ. Все во мне противилось этому.

– Как будто… – продолжала она с мечтательным видом, но я прервала ее, потому что не могла вынести, что она уже слышала в своей голове свадебные колокола и придумывала украшения для моего платья.

– Я отвергла его, – коротко сказала я, наблюдая, как с лица матери спадает мечтательная улыбка.

– Что? В самом деле? Он сделал тебе предложение? – воскликнула тетя рядом со мной и схватила меня за руку так, что я испуганно вздрогнула.

Моя мать только смотрела на меня с открытым ртом.

У меня болела голова, и мне хотелось чаю, но я только вздохнула и привела мысли в нужное русло, чтобы выдать связную фразу.

– Он не делал мне предложения. Но наверняка сделал бы, будь у него больше времени, – призналась я им и себе. Потому что именно так бы и произошло, если бы он не приблизился ко мне так быстро, а мистер Рид не спас бы меня из этой щекотливой ситуации.

И теперь мои мысли снова крутились вокруг мистера Рида, я бы с удовольствием спрятала свое лицо в его руках. Почему в моей голове так много ненужных мыслей?

– О нет, Ани, что ты наделала? – пораженно прошептала мама, и тут я увидела, как кровь прилила ей к щекам и ко лбу. Она была в ярости, и это было очевидно. – Он был идеален! Идеальный мужчина! Очаровательный, красивый, остроумный. Он нравился тебе, и ты это чувствовала, я знаю это! – сердито набросилась она на меня, и я поджала губы, стараясь сдержать себя.

– Как ты могла сделать что-то столь чудовищное, Анимант, – ругалась она и резко встала с кресла. Я испуганно съежилась. – Ты сейчас же напишешь ему письмо. Объяснишь, что отказать ему было ошибкой, и потом ты пригласишь его сюда на ужин! – продолжила она и, казалось, становилась все выше и мрачнее.

Но это было уже слишком. Я возмущенно хватала ртом воздух, не в силах понять, чего она только что от меня потребовала, и тоже поднялась со своего места. До сих пор я никогда не считала это важным, но в тот момент мне пошло на пользу, что я была выше, чем она.

– Я не буду этого делать, мама. Я ничего не чувствую к мистеру Бойлю, и я определенно не буду притворяться, что это не так, – строго ответила я, сжав кулаки. Мое чувство вины снова охватило меня, я хотела, чтобы это прекратилось. Но это была правда. Я влюбила в себя мистера Бойля, сознательно или неосознанно, а затем оставила его без объяснений. Я верила, что смогу потеплеть к нему, но это все еще были только мои фантазии. И бедному мистеру Бойлю теперь придется расплачиваться за это.

Нос мамы начал дергаться, и я ожидала, что сейчас она продолжит ругаться. Но произошло другое. Теперь ее плечи тоже начали дрожать, и на глаза у нее навернулись слезы. Она начала плакать, а я стояла, словно меня облили воском.

Тетя осторожно подошла к ней, заботливо положила руку ей на плечи и повела обратно к креслу.

– Шшш, тише… – тихо успокаивала она мать, в то время как та проливала слезы отчаяния, которые в данном случае не выглядели ни театральными, ни каким-либо иным образом напускными. Она действительно была расстроена и обижена.