Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

– По какой причине я должна не быть на вашей свадьбе? – Я потребовала ответа, и мой взгляд был обращен только на моего брата, который смотрел куда угодно, только не на меня. И я сразу поняла, что это подозрительно.

– Мы думали над тем, чтобы пожениться тайно. Если мы поставим отца перед свершившимися фактами, он больше ничего не сможет сказать против этого, – признался Генри, и у меня от ужаса раскрылся рот.

– Ты ни в коем случае не можешь это сделать! – возмущенно воскликнула я и зло сверкнула глазами. – Ты убьешь этим маму, и я не могу представить, что отец будет более благосклонен к вашей связи, – сказала я, отложив вилку для торта в сторону. Если бы Генри действительно сделал это, то отец не только рассердился бы, но и еще больше погряз в своей гордости, и, вероятно, потребовались бы годы, чтобы сближение семьи снова стало возможным.

– Но, Ани, что мы должны тогда делать? – спросил Генри, и я фыркнула.

В моей голове начали роиться мысли, я пыталась придумать, как это лучше сделать, и я знала, что должно было быть решение этой проблемы. Для чего же я читала все эти книги в своей жизни, если знания из них не смогли мне пригодиться?

Я читала про религии, про войны, про тактические маневры, и все же не была достаточно креативной, чтобы придумать что-то самой. Но наверное, я должна.

– Я что-нибудь придумаю, – заявила я, и Генри недоверчиво на меня посмотрел.

– Ты? И что ты хочешь сделать? – спросил он, и я услышала легкое раздражение в его голосе. Эта тема выжала из него все силы, и я не сомневалась, что уже не раз он ломал себе над этим голову.

Я так же была твердо намерена помочь им.

– Я всегда выручала тебя. Так что доверься мне, – строго откликнулась я, чувствуя раздражение в животе.

Генри глубоко вдохнул.

– Ты права, – признался он и снова сжал руку Рейчел. Девушка до этого момента лишь молча следила за нашим разговором. – Напиши мне, когда что-нибудь придумаешь.

– Анимант, следи за своим подолом, – напомнила мне мама. Я закатила глаза. – И не закатывай глаза. Ты уже не ребенок, – продолжила она в том же тоне, и я, взяв за руку своего дядю, вышла из кареты.

Мой корсет неприятно давил мне на ребра, и я не могла понять, почему мама всегда должна была так туго зашнуровывать меня.

– Тогда не говори со мной, словно я один из них, – откликнулась я, сумев прозвучать при этом совершенно спокойно.

Моя мать озадаченно посмотрела на меня, пока я поправляла шарф и юбку своего платья.

– Ты стала такой взрослой, – внезапно произнесла она с некоторым благоговением, и теперь я удивленно смотрела на нее. Что сегодня нашло на нее?

– Давайте скорее зайдем внутрь, здесь, на улице, очень холодно, – бросила тетя Лиллиан, и мы согласились. Улица перед домом была расчищена от снега, и по ней было легко идти. В тусклом свете уличных фонарей вокруг нас повсюду сияли сверкающие кристаллы льда.

Из ярко освещенного дома до нас доносились приглушенные веселые голоса и музыка. Мы вошли в дом семьи Винтероглоу, в нем сегодня вечером был организован закрытый званый прием, на который я вчера согласилась пойти с мамой.

Но конечно, я не ожидала, что она возьмет и купит мне для этого еще одно платье. Темно-красное с золотыми вставками. То, в котором невозможно было дышать, если хочешь влезть в него. И ради такого хрупкого между нами перемирия я надела его без особого ропота. Я могла надеяться только на то, что на этом вечере меня никто не знал, потому что они с тетей нарядили меня, как выставочную куклу.

Дядя Альфред предложил руку и жене, и невестке, и с дамой с каждой стороны поднимался по ступенькам к входной двери, как франт. Он был в хорошем настроении и, кажется, чувствовал себя так же.

Я приподняла вышитый подол, который был тяжелее, чем должен был быть, и последовала за ними вверх по ступеням ко входной двери.

Мы постучали, и нас тотчас впустили, и строго одетый персонал забрал у нас пальто.

– Лиллиан, Альфред. Как я рада вас видеть, – женщина поздоровалась с моими дядей и тетей, коротко прижала Лиллиан к себе и одарила Альфреда доброжелательным кивком головы.

Она была примерно того же возраста, что и моя мать, у нее были золотистые, аккуратно уложенные волосы, на шее она носила бросающееся в глаза голубое украшение. Тетя Лиллиан обратилась к Джейн и ответила на радостное приветствие, которое, однако, показалось немного притворным.

– Это моя невестка, миссис Шарлотта Крамб, и моя племянница Анимант, – быстро представил нас дядя Альфред, и моя мать любезно сделала реверанс, но на нее практически не обратили внимания.

Джейн подошла прямо ко мне, протянула руки и улыбнулась мне так тепло, словно мы были старыми друзьями.

Мне сразу стало не по себе. Я была уверена, что никогда не встречалась с этой женщиной, и ее радостная реакция показалась мне очень преувеличенной.

– Как я рада познакомиться с вами, Анимант, – сказала она, обнимаясь со мной так же, как и с тетей. – Меня зовут Джейн Винтерглоу, и я так много слышала о вас, – заявила она.

Для меня все это было слишком. Слишком много восторженности, слишком много обожания и, самое главное, слишком много физического контакта.

– От кого? – весьма дерзко спросила я, когда она снова отпустила меня, и она рассмеялась так, словно я пошутила. Я была раздражена.

– От моего племянника, естественно. Он ни о ком, кроме вас, больше не говорит, – сказала она мне с заговорщической улыбкой, а затем повернула голову в сторону салона, не отпуская моих рук. – Уильям, посмотри, кто пришел! – воскликнула она, и довольно красивый господин ее возраста отошел от компании и подошел к нам. – Это Анимант Крамб, – с волнением произнесла миссис Винтерглоу, и мужчина тоже улыбнулся.

Я бы с удовольствием развернулась на месте и ушла. Для меня ситуация, когда все восхищались мной, как цирковым зверем, а я совершенно не понимала, что происходит, была неприятна. Кто этот упомянутый племянник, которому я уже хочу свернуть шею?

– Я мистер Винтерглоу, и я очень рад, что вы приняли наше приглашение и пришли, – сказал мужчина гораздо более официально, чем его жена, и протянул мне руку, как деловому партнеру.

Миссис Винтерглоу выпустила меня из своих лап, и я смущенно пожала большую руку своего собеседника.

Ища помощи, я оглянулась в поисках дяди, но он исчез в салоне вместе с двумя дамами. Эти трое просто бросили меня, и на мгновение я неприветливо поджала губы.

Но так и обстояли дела с семьей. Она всегда исчезала, когда в ней нуждались.

Но тут в дверном проеме появилось совсем другое лицо, на которое я, собственно, и не рассчитывала, и ледяная дрожь пробежала по моей спине. Это был мистер Бойль. И он целенаправленно шел ко мне.