Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 2

Командир свел брови, словно раздумывая, стоит ли говорить дальше.

— Я жду, — спокойно произнес Адэр, хотя в глубине души потянуло неприятным холодком.

Эш расправил плечи:

— Не знаю, зачем вы приехали… Может оно так и есть, как вы говорили вчера… Но хочу предупредить вас. Ветоны стоят на защите наследия Зервана. И мы не разрешим вам разрушить или забрать то, что удалось нам уберечь в течение стольких лет.

— Это угроза? — тихо спросил Адэр.

— Нет! Не угроза, — сдержанно ответил Эш. — Сейчас всё поймете.

Адэр вслед за командиром вышел на освещенное осенним солнцем идеально ровное горное плато. Справа, по краю, тянулись белоснежные мраморные перила. Слева — широкая лестница с многочисленными каменными ступенями. Далеко впереди к плато примыкала еще одна гора.

Адэр приблизился к перилам. До моря было метров двести. Но даже с такой высоты сквозь тихую водную гладь просматривались подводные скалы, поросшие мохнатыми водорослями, и зеркальные стаи рыб. Сердце вырвалось из груди и, сделав круг над бирюзовым морем, нехотя вернулось обратно.

Адэр повернулся лицом к высокой лестнице между двумя горами. Вершины прятались в рваных облаках. Мраморный туннель слева выглядел как нарост на скальной стене.

Из-за плеча вынырнул Эш:

— Это одна гора, Дара, с двумя вершинами — Лай и Дара. Она раскололась очень-очень давно, во время землетрясения.

Адэр поднялся по лестнице. На овальной площади стояли два трехэтажных серых здания. Они имели форму полукольца, с направленными к морю крыльями.

— Это ведомства суда и защиты, — прозвучал за спиной голос Эша.

Затяжной подъем вывел на очередную площадь. С двух сторон к долям некогда единой горы прижимались два многоярусных замка. Нет. Это были даже не замки, а сама скала с окнами и дверьми, балконами и террасами, лестницами и башнями, которые были искусно вырезаны из камня.

— Справа — замок исполняющего Совета, — промолвил Эш. — Слева — законодательного Совета.

Появилось сумасшедшее желание распахнуть массивные с коваными узорами двери, пройтись по коридорам и вестибюлям, заглянуть в залы. Люди, покинув замки навеки, оставили после себя след. Не могли не оставить…

— Сколько строили комплекс? — спросил Адэр, шагая по площади.

— Четыре века. С начала существования династии Грасс.

— Закончили строить сто лет назад? — переспросил Адэр, разглядывая замысловатую башню, обвитую каменной лозой с большими листьями и вытянутыми гроздями винограда.

— Пришлось закончить, — ответил Эш.

Адэр поднялся по очередной лестнице. На огромной площади весьма вольготно разместился гранитный замок с арочными проемами, восьмиугольными башнями, террасами и галереями.

— Замок Совета, — произнес Эш. — Выше дворец Зервана.

Адэр приблизился к ступеням. Сделав глубокий вздох, медленно пошел вперед. И совсем не усталость или непривычка к горному воздуху сдерживали шаг. Сердце колотилось не от крутого подъема. И всему виной не современные здания, а древние замки с безжизненными окнами, с паутиной трещин на стенах, с почерневшими от морского воздуха дверьми. Вспомнились Кебади и Йашуа. Они в один голос заявляли о былом величии Грасс-дэ-мора. Теперь, даже не видя дворца Зервана, Адэр верил каждому их слову. Что же надо сделать, чтобы нищее Порубежье хоть немного приблизилось к той высоте, на которой некогда восседал Зерван? И хватит ли ему, престолонаследнику Тезара, сил, чтобы подтолкнуть страну вверх?

Адэр остановился посреди лестницы, и не смог заставить себя поднять голову. Развернулся лицом к морю. Вниз убегало многоярусное плато. На уровне груди в лучах солнца сверкали шпили и крыши замков. Вдали лазурное небо сливалось с бирюзовым морем. Адэр посмотрел на одну вершину горы, окутанную облаками, перевел взор на другую. На секунду закрыл глаза, чтобы запомнить необычайно яркие и хрустально-чистые ощущения.

— Малика! Я ступаю по твоей земле, и хочу, чтобы ты шла рядом, — сказал он.

Эш побледнел и сделал несколько шагов назад.

Адэр развернулся и, чувствуя волнение Малики, устремился вперед.

Посреди площади вздымался жемчужно-белый мраморный дворец. Вперед выступало два этажа, крышей им служила открытая терраса с витиеватой балюстрадой. Затем шли еще два этажа, которые вновь заканчивались длинной террасой. Вверх тянулись три высокие башни с золотыми шпилями. На площади, то тут, то там, стояли полуразрушенные фонтаны, статуи, скамейки.

— Дворец виден с моря. В течение дня он несколько раз меняет цвет. Всё зависит от погоды и времени суток, — проговорил Эш. — А когда стоишь на площади, дворец всегда белый.

Адэр медленно двинулся вперед.

— Под дворцом три этажа, — продолжал Эш. — Из подземелья к пещере ведет лестница.

— Еще одна пещера?

— Да. Из нее пробит туннель. Прямо в море

— Фонтаны работали? — поинтересовался Адэр, проходя мимо гигантского дельфина с отломанными плавниками.

Эш перевесился через край бассейна:

— Думаю, да. Сток есть.

— Эш, даю две минуты на рассказ. Потом ни слова, — произнес Адэр.

— Справа от дворца, в скальном разломе находятся горячие источники. В них можно купаться зимой. За дворцом площадь представлений. Там же смотровая площадка, с которой видна Лайдара.

Адэр приблизился к мраморному исполину. Высокий цоколь был замазан чем-то бледно-желтым. Эш вытащил из чехла кинжал, острием поддел замазку. От стены отскочил кусочек. В образовавшемся углублении засверкали зеленые вкрапления.

Малика скользнула пальцем по мрамору:

— Изумруд… Осколки…

— Если б не защитники, — сказал Эш, — от дворца ничего б не осталось.

— Молчи! — промолвил Адэр и толкнул массивные двери.

Он задумчиво блуждал по залам, заставляя клубиться под ногами многолетнюю пыль, рассматривал камины и колонны, подолгу стоял возле окон. Под высоким потолком мягкой волной колыхались тончайшие кружева паутины. Из стен торчали крюки для полотен. На старинных стульях потрескалось дерево, истлела ткань обивки. На диванах сгнили подушки. В спертом воздухе стоял запах тлена и затхлости.

В мертвых залах, над усопшей мебелью, в сумрачных безжизненных углах безмолвно застыл беспробудный дух. Адэр подсознательно чувствовал его присутствие и задавался единственным вопросом: почему Зерван позволил дворцу умереть? Некогда в мраморе бальной залы плескались отсветы великолепных люстр, сейчас же с хрустальных капель сыпалась дымчатая пороша. В давние времена в просторных переходах звучали громкие голоса, слышался кокетливый девичий смех, теперь пролетало далекое эхо чужих шагов. В стародавние ночи роскошные спальни наполнялись истомленными стонами, простыни свивались под влажными телами. Ныне из перин торчали ржавые пружины, над широкими кроватями рваными лохмотьями свисали землистого цвета вуали.