Елена Шторм - Мой лучший враг [litres]

– Что именно тебе сказали? Рейм?

– Я тебе все уже доложил, – отзывается «избранник».

– А искал меня долго?

– Минут сорок в общей сложности.

Он больше не заговаривает об Альнаре. И как бы мне ни хотелось выяснить подробности этого безумия, на вопросы не отвечает. А у меня слишком много других тревог, чтобы сейчас вцепляться в него мертвой хваткой.

Когда мы добираемся до академии, до кабинета в центральной части, в руки и ноги словно вставили спицы. Я вся скована и напряжена.

Секретарь пускает нас внутрь, где Илман сидит за большим столом. Хмуро кивает нам:

– Проходите.

А затем бросает на нас изучающий взгляд.

Сажусь в кресло. Рейм устраивается рядом, и я откровенно завидую тому, как спокойно он выглядит. Нет, на самом деле это злит.

– Есть подозрения, из-за чего я вызвал вас? – спрашивает ректор, сцепляя руки на столе.

– Нет, лорд Илман, – отвечаю я.

Его взгляд проходится по мне, по Рейму. Он словно изучает нашу пару, которая парой не выглядит. Мой избранник умудряется закинуть ногу на ногу и лишь приподнимает брови, словно это он разрешает ректору продолжать.

– Ко мне поступила тревожащая информация. Возмутительная, если честно. Я бы сказал, вопиющая.

Звучит паршиво.

– Вы не прошли первый тест, – продолжает ректор. – На второй вы, Иден, просто не явились. Помимо очевидных сведений от преподавателей, я вынужден слушать разное: что вы провели ритуал без цели стать парой, что вы признаетесь, будто решили «попробовать» свои силы, но можете в любой момент расстаться и найти себе спутников получше на следующий год.

Я едва не открываю рот.

Слухи?

– Есть разговоры и неприятнее, – припечатывает Илман. – Что вы пришли сюда даже не за опытом. Что вы ищете отношений с другими студентами.

Меня пробирает холод.

Рейм подается вперед.

– Извините, что?

– Это чьи-то домыслы? – выдавливаю я. – Простите, но они звучат оскорбительно.

– Вот и я так думаю. – Ректор ничуть не впечатлен, его лицо – воплощение жесткого правосудия. – Я не тот человек, который поощряет слухи или опирается на них. Но стараюсь напоминать себе, что я уже десять лет как на гражданской службе и репутация академии важна для ее нормальной работы. Парный факультет – не место, куда поступают, чтобы «пробовать». Ваше поведение негативно сказывается на общей морали, подает другим студентам недостойные идеи. Вы срываете тесты. По отзывам преподавательского состава, вы ведете себя как чужие люди.

Мы переглядываемся с Реймом. Я слабо усмехаюсь – выходит почти естественно, потому что нервы на пределе. Напарник сводит брови.

– У нас договорной союз, – подается вперед и прохладно, без страха говорит за нас обоих. – Да, лорд Илман, мы не идеальная пара. Мы просто два хороших стихийника, которые стараются ею стать.

– Иден прав. Мы… у нас были размолвки, но не более!

– Вы собирались поступить на факультет с Глорией Санди, – ректор изучает моего «напарника». – Изменили решение в последний момент.

– И выбрал девушку лучше.

Илман вздыхает, чуть подаваясь назад в кресле.

– Я не хочу этих слухов, Рейм, Лудар. Надеюсь, вы постараетесь их опровергнуть. Вы знаете, что я не сторонник крайних мер, но, если вы настроены несерьезно, если считаете учебу в академии шуткой, может, вам она не слишком нужна?

Я сжимаю руки.

Нет. Нет, не надо так.

– Я назначаю вам проверку. Вы пройдете тест, который не прошли, я попрошу преподавателей докладывать о ваших успехах и дальше. И если сочту их неудовлетворительными – мы поднимем разговор о вашем будущем снова. Это ясно?

Я не могу ничего ответить. Ничего такого, что изменило бы его мнение.

Когда он нас отпускает, выхожу на деревянных ногах, стараясь успокоить дыхание. Казалось бы, поддаваться панике – не лучшая идея. Но мысли просто взвиваются, сгорают в голове, мне холодно и дико.

Кто-то поделился с ним слухами.

Или подозрениями! Кто, как?!

– Рейм, что происходит?

«Напарник» тоже кажется обеспокоенным – хоть и пытается это скрыть.

Берет меня за локоть, отводит в небольшой закуток. Сейчас в коридоре безлюдно и тихо, мы остаемся совсем одни.

– Кому ты могла сказать, что мы несерьезны?

Я говорила Талии, что хотела «попробовать». Я говорила Альнару. Я могу им доверять, но все же!

Перечисляю основные варианты, спрашиваю у него. Что ректор мог услышать и от кого? Случайно? Или ему донесли на нас? Кто-нибудь вроде Глории, кто-нибудь еще из дружков моего напарника-аристократа?!

Мы не были аккуратны. Я всегда знала это, но вдруг понимаю, что уделяла этой мысли куда меньше внимания, чем следовало.

Понимаю ли я, что именно только что случилось?

Катастрофа. Нет, еще хуже. Если Илман зол на нас, если он собирается за нами следить, если ему нужно, чтобы мы выглядели достойной парой…

Он все сказал твердо и очевидно: больше никаких интриг. Я не смогу переметнуться к Альнару. Рейм не сможет получить Глорию – по крайней мере, в ближайшее время. Нам пригрозили отчислением!

– Что мы будем делать? Рейм?

«Напарник» молчит.

Я пытаюсь придушить панику. Она не поможет. Набираю воздуха в грудь, делаю несколько глубоких вдохов и начинаю рассуждать:

– Альнар почти признался мне в чувствах. Не знаю, каких демонов ты решил сказать, что он меня не достоин, но мне плевать. Он почти готов бросить Глорию, понимаешь? Тебе важно не пропускать год? Мы можем вернуться к Илману сейчас, упирать на договорной союз, который вышел неудачным. Сказать, что нам очень жаль и мы готовы уйти с факультета. Будем действовать дальше уже иначе. Все получится.

«Избранник» словно выныривает из своих мыслей и смотрит на меня пораженно – а еще немного странно. Глаза словно вспыхивают, ловя блики света в коридоре.

– У меня есть идея лучше, – говорит он медленно. – Стань моей избранницей, Лудар. По-настоящему.

Я застываю с приоткрытым ртом.

– Что ты сказал?

Рейм подается вперед – и это движение столь же дико, как и все остальное. Между нами не остается расстояния. Его рука упирается в стену, у которой я стою, рядом с моей головой.

– У тебя хорошие баллы, – произносит он, глядя на меня пристально. – Ты умная, эффектная, мы с тобой неплохо сработаемся. Зачем тебе недоумок Тео? Ты разочаруешься в нем, он действительно испортит тебе жизнь. Он тебе не нужен.

Все картины в голове окончательно меркнут. Он говорит горячо, и запах ежевики совсем не помогает. Как и безумное ощущение от того, что он склоняет голову. Словно тянется к моему уху. Дыхание трогает волосы, и в его словах и голосе что-то совершенно неправильно.

Умная? Эффектная?

– Каких бесов?..

– Я не люблю Глорию. К демонам ее и Тео. Мы с тобой разные, я сделал тебе много плохого, но ведь и романтические сопли не для тебя, Лудар. Я не брошу тебя из-за отца. Твои и мои способности, то, что мы почти ладим в последние дни, – все это лучше глупостей, за которыми ты гоняешься.