Таня Свон - Академия Изгнания [litres]

Вроде бы ужасная история с заказом закончилась для меня и Ригана вполне неплохо, но на душе скребла тревога. Я так долго искала ответ, а когда нашла, он выбил из-под ног почву и затуманил рассудок.

Неужели я и Тьма – одной крови? Но как это возможно? И даже если снова ошибаюсь, то почему тогда через древние чары к Кейлору смог пробиться кровный брат, а мы с Риганом безрезультатно долбились в глухие незримые стены?

Я задала этот вопрос легионеру, что допрашивал меня:

– Как такое возможно? Почему чары крови не спасли господина Кейлора?

Легионер не смог дать внятного ответа, сославшись на то, что в литературе подобные случаи не упоминались. Однако служитель, так же как и я, предположил, что все дело – в родственной связи.

Мне пообещали, что проблем из-за этого дела у меня не будет. Еще заверили – чарами крови в ближайшее время более подробно займутся имперские маги-ученые. По логике легионера, это заявление должно было успокоить мою совесть, которая наверняка мучила из-за смерти Кейлора.

И я действительно мучилась и искренне жаждала узнать результаты колдовских экспериментов, но делала это по своим эгоистичным причинам.

Из штаба нас отпустили глубокой ночью. И Риган и я были ужасно измотаны.

Телепортация – процесс малоприятный, а тошнота и головокружение после переноса – обычное дело. Чего уж говорить о путешествиях через пространства после столь отвратительного дня? Единогласно мы приняли решение остановиться на ночь в дешевой гостинице, которая располагалась на той же улице, что и штаб. Риган оплатил два номера, обменяв монеты на ключи, и по скрипучей лестнице мы двинулись на второй этаж спящего дома.

Наши комнаты оказались по соседству, и перед тем, как скрыться каждый в своем номере, мы со слабой улыбкой вяло махнули друг другу рукой. Но стоило оказаться наедине с собой, как маска спокойствия спала.

Я прижалась спиной к закрытой двери и шумно выдохнула. Грудь тяжело вздымалась, сердце сходило с ума, а перед глазами стояла Тьма.

Знала, что этот момент наступит. Знала и боялась.

В тишине пустой комнаты ничто не глушило страшных мыслей. Они раздирали меня изнутри, обида жгла гниющую душу. Ведь если я не ошибаюсь и защитные чары у поместья Линетти не рухнули, а пропустили единого по крови врага… то мой противник гораздо ближе, чем когда-либо могла предположить.

Вариант был лишь один. И, как я ни пыталась вплести в дело лекарок, которые могли получить мою кровь в лазарете, преподавателей по боевой магии или даже по артефактологии, все это меркло на фоне главного факта: есть лишь один человек, которого действительно стоит подозревать.

Я не стала зажигать магические шары, не пробудила спящее пламя. В темноте маленькой комнатки нашла кровать и опустилась на край продавленного матраса.

Осознание не укладывалось в голове. Я не понимала, почему, как и, главное, зачем? Зачем желать смерти, мучительно медленной и омерзительно страшной, родной дочери?!

Едва успела лишь мысленно задать последний вопрос, как по коже пополз липкий ужас. Страх украл дыхание, так и застывшее на губах, легкие свело судорогой. Онемевшее тело казалось тесным и чужим. Хотелось плакать от отчаяния. Кричать от несправедливости. Забиться в угол в панике.

Но я не могла позволить такой роскоши, как жалость к себе. Она убивает вернее любого яда. Вытягивает жизненные силы медленно, но жадно, не оставляя ни капли для сопротивления. А мне нельзя опускать руки. Нельзя сдаваться. Нельзя ставить точку здесь и сейчас. Ничего не кончено, пока в груди бьется сердце.

Тяжелые оковы мрачных мыслей рассыпались, когда давящую тишину разрушил стук в дверь. Неловкий, осторожный. Будто человек снаружи сомневался в том, что делает.

Тут же выпрямилась, вздернула подбородок и часто заморгала, прогоняя с ресниц мелкие бусинки слез. Подошла к двери и отворила ее.

– Не разбудил? – В бледном рассеянном свете было сложно уловить, что за чувства таятся во взгляде Ригана. Половину его лица скрывала маска теней.

Знала, что легко могу ее снять, без усилий призвать темную магию, чтобы мгла внутри меня рассеяла темноту снаружи. Но и помнила – это не бесплатный дар, и откат может оказаться очень болезненным.

– Я не спала, – сказала тихо, боясь разбудить гостей в других комнатах. Опустила глаза, чтобы не терзать себя искушением смотреть на Ригана четко и ясно, без вуали ночи.

Он молчал, тоже опустив голову. Казалось, напарник забыл, зачем пришел. Неловкость сковала обоих, и мы одновременно решили разбавить обстановку разговором.

– Аста, я…

– Зайдешь? – сказала в один момент с Риганом, и наши взгляды встретились.

Несмотря на полумрак, царящий в коридоре, прекрасно увидела удивление на вытянувшемся лице охотника. Однако он смело кивнул и вслед за мной шагнул в темную комнату.

Дверь закрылась, оборвав тонкую полоску света, что проникала снаружи, и мы оказались в безупречной черноте друг напротив друга. Тьма укутывала нас, но эта мгла отличалась от той, что точила мое сердце. Здесь темнота была другом – она обнимала защитным коконом, прятала истинные чувства и одновременно подталкивала к откровениям.

Странное ощущение – в черноте ночи можно врать, не боясь быть раскрытым. Но почему-то именно в темноте делятся самыми большими секретами…

– Аста, я тебя не вижу, – пожаловался Риган и звучно обо что-то споткнулся. – Я вообще ничего не вижу!

Ориентируясь на голос, я протянула ему руку. Наши ладони ненадолго встретились и разъединились, когда Риган встал напротив меня на расстоянии двух шагов.

– Зато в темноте обостряются другие чувства. – Голос выдал мою улыбку, но Риган намек на поцелуй проигнорировал или просто не понял.

Повисло напряженное молчание, и мои надежды на успокоительные объятия начали медленно таять.

– Я хотел обсудить то… что между нами… – Слова дались ему с трудом.

Сердце болезненно сжалось от нехорошего предчувствия, и я прикусила губу, чтобы случайный тяжелый вздох не выдал огорчения.

Ну конечно. Этого разговора следовало ожидать. Ни для меня, ни для Ригана не секрет, что дни темерат сочтены. Наше обращение в одержимых Тьмой инфектов – вопрос времени.

Думаю, Риган понимает, что эти чувства обречены. И если он захочет поставить точку, я не стану противиться.

– Слушаю. – Голос дрожал, хоть и старалась казаться невозмутимой.

Короткое слово пронзило вязкую тишину, подтолкнув Ригана продолжить.

– Ты мне ничего не должна, Аста, – мрачно и коротко отозвался охотник, а я в недоумении выгнула брови, позабыв, что собеседник видеть меня не может.

– Ты о чем? – выдала несколько нервно и принялась теребить дрожащими пальцами край рукава платья.