Лариса Петровичева - Принцесса без короны. Отбор не по правилам [= Принцесса без короны. Неправильный отбор] [litres]

– Да. – Эжен заглядывал в лицо брата и с каждой секундой его испуг и растерянность росли и росли. – Я твой брат, Эжен. Мы в академии магии. Помнишь?

– Нет, – прошептал Валентин, слепой взгляд снова скользнул по Дайне, и она с ужасом поняла, что Валентин не узнает ее. Смотрит, и вид заплаканной первокурсницы ни о чем ему не говорит. Просто ревущая девчонка, которая ни с того ни с сего решила до него дотронуться. – Меня что-то ударило.

– Тебя пытались убить. – Кристиан провел ладонью над его головой, и воздух наполнился звонким треском серебристых молний. – Вот, остаточная пыль заклинания. Огненный кулак, надо же… Давно его не видел.

Валентин прикрыл глаза, понимающе кивнул.

– Помогите мне встать, – попросил он и, когда Эжен и Кристиан подняли его и усадили в кресло, поинтересовался, не глядя на Дайну: – Откуда здесь… взялась некромантка?

Копье еще глубже погрузилось в грудь Дайны – Валентин положил на него руки и с усилием ввинтил в ее тело. Воздух скомкался в горле, сердце нервно заколотилось.

Он не помнит? Он совсем ее не помнит?

– Это ее высочество Дайна Девлет, твоя студентка с первого курса, – напомнил Кристиан. Посмотрел на Дайну, сделал успокаивающий жест правой рукой: не бойся, такое бывает, он просто еще не оправился от удара. – Мы прикрываем ее от инквизиции, она работает с безопасностью отбора невест.

Валентин кивнул. Устало прикрыл глаза.

– Она помогла тебе вернуться, – добавил Кристиан, и Дайна ощутила обжигающее прикосновение благодарности. Валентин не узнавал ее – никогда прежде она не чувствовала себя настолько одинокой, ненужной, лишней, даже в тот день, когда свекровь и Кендрик выбросили ее из своей жизни.

– Благодарю вас, ваше высочество. – Дайна не услышала слов, настолько тихо говорил Валентин: прочитала по губам. – А пока оставьте нас.

Дайна вышла в коридор, не чувствуя под собой пола. Собственное тело сделалось каким-то неповоротливым и чужим. Она даже не сразу поняла, что кто-то придержал ее за руку.

– Что там?

Дайна обернулась, увидела встревоженную госпожу Эмилию, остальных преподавателей, толпу студентов. Все смотрели на нее, все ждали ее ответа.

И что она могла сказать? Что человек, который обнимал ее минувшей ночью, который отказался от всего ради возможности любить и не скрывать свою любовь, сейчас смотрит на Дайну, не узнавая? Что это страшнее и горше смерти?

– Он жив, – ответила Дайна, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Он жив, все хорошо. С ним его высочество Эжен и господин Кристиан…

Голос сорвался. Гровир обнял ее, Дайна уткнулась лбом в его плечо и поняла, что у нее нет сил, чтобы плакать. Кажется, она и жить-то уже не может.

– Все слышали? – звонко сказала госпожа Эмилия. – Все хорошо, ситуация под контролем. Можете расходиться, незачем тут топтаться. А вы, дорогая, – промолвила она уже тише и снова дотронулась до руки Дайны, – следуйте за мной, пожалуйста. Александр, вы тоже! Мне понадобится ваша помощь.

Куратор понимающе кивнул, и госпожа Эмилия решительно направилась по коридору. Дайна и Гровир поплелись за ней.

Кабинет госпожи Эмилии располагался в самом конце коридора. Дайна вошла и на какое-то мгновение растерялась оттого, сколько вещей поместилось в такой маленькой комнате. Были здесь и стопки старинных книг, и метелочки пестрых трав и цветов под потолком, и свечи всех форм и размеров, и птичий череп, который таращил глаза с каминной полки и даже аккуратные пирамиды цветных порошков, от которых едва уловимо пахло карамелью. Был даже портрет какого-то древнего философа, дремавшего в кресле с книгой в руке: неуловимый ветер шевелил страницы, глаза философа двигались под веками. В кабинете было холодно – госпожа Эмилия бросила пылающий шарик в камин и, когда в нем весело затрещало пламя, сказала:

– Дорогая, здесь, в академии, вы среди друзей, и вам нечего бояться. Вы мне верите?

Дайна кивнула. Гровир тоже кивнул, хотя его никто не спрашивал.

– Конечно, – ответила принцесса. – Как я могу вам не верить?

Госпожа Эмилия продолжила:

– Дайна, сейчас я хочу услышать от вас правду.

У девушки заледенели руки. Она выпрямила спину, стараясь держаться максимально спокойно и уверенно, хотя ощущение опасности так и звенело в ней. Госпожа Эмилия могла казаться милой пожилой дамой, любительницей варенья, кружевных салфеток и прогулок в парке с собачкой, но все это было лишь декорациями, за которыми скрывалась матерая ведьма. Должно быть, гранд-мастер Баэрн многое отдал бы за то, чтобы пообщаться с ней в допросной – да руки были коротки.

И эта ведьма не собирается церемониться с Дайной. Она узнает все, что ей нужно.

Александр закрыл дверь. Встал так, чтобы отрезать Дайне и Гровиру любые возможности к отступлению.

– Я достаточно опытна, чтобы отличить мертвого человека от живого, даже если он умер несколько мгновений назад, – продолжала госпожа Эмилия. – Нюансы в ауре, общий вид лица и тела – все это говорило о том, что наш несчастный ректор убит. Огненный кулак, скорее всего… Вы некромантка, дорогая? Вы его вернули из-за грани смерти?

Дайна не обладала большим жизненным опытом, но понимала, что в таких ситуациях следует отрицать все, вплоть до собственного имени. В этой комнате у нее не было друзей, кроме Гровира.

– Нет, конечно, – спокойно ответила она. Не добавить ли в голос возмущения? Нет, пожалуй, не стоит. – Господин Валентин какое-то время просто лежал, а потом открыл глаза. Он жив, и я ничего с ним не делала. Просто очень испугалась, что случилась беда.

Александр довольно улыбнулся.

– Мы этому очень рады, – искренне сказал он. – И я поддержу коллегу, вы действительно среди друзей. Мы вам не угрожаем и не запугиваем. Но, Дайна, нам нужна правда.

Гровир мрачно засопел. Дайна чувствовала, как ему хочется броситься на защиту сестры своей крови, но он понимал, что сейчас лучше постоять молча.

– Я не некромантка, – уверенно сказала Дайна. – Будь иначе, меня бы уже забрала инквизиция. А гранд- мастер Баэрн видел меня, написал господину Валентину о нашей встрече и счел, что я неинтересна для его ведомства. Как думаете, он отпустил бы меня, если бы я была некроманткой? Ой, вряд ли!

Горло сдавило. Валентин сейчас был не один, и Дайна знала, что ему помогут, что все наладится, – но воспоминание о том, как он смотрел на нее и не узнавал, причиняло ей жгучую боль.

Госпожа Эмилия кивнула, словно ожидала именно такой ответ.

– Александр, мне понадобится ваша помощь, – сказала она и взяла с камина тонкую палочку с богато украшенной самоцветами ручкой.

Гровир тотчас же встал между Дайной и преподавательницей и заявил:

– Госпожа Эмилия, при всем уважении я не позволю вам обидеть сестру моей крови. Я буду ее защищать… даже от вас.