Альма Либрем - Следственная некромантия

- Пшёл вон, - посоветовал Ирвин, пряча удостоверение обратно в карман брюк. – Пока я тебя сам не выгнал.

- Это будет превышение служебных полномочий! – пригрозил ему рыцарь.

- А я в отпуске, а не на работе, - мрачно произнёс Ирвин. – Так что? Мы расходимся по-хорошему, или ты продолжаешь в том же духе?

Очевидно, по-хорошему Ромерик не мог. Он огляделся, впихнул меч в сырую землю – у того едва не отпала рукоять от такого рыцарского хамства, - повесил на него свой шлем и принялся стягивать перчатку. Конечно, Ирвин мог бы понадеяться, что рыцарь взялся за голову и решил избавиться от своих доспехов, но то, с какой угрозой на него косился Хэллас, не предвещало ничего хорошего.

Наконец-то перчатка поддалась, и Ромерик швырнул ею в Ирвина, да так, что тот едва успел отскочить в сторону. Новоизобретённое метательное оружие врезалось в стену дома, совсем рядом с окном, и упало наземь. Ромерик нахмурился и потянулся за второй перчаткой.

- Эй! – донеслось из-за спины Ирвина. – Хватит ломать мне дом! Если ты пытался этой гадостью не убить, а обозначить намерения, то можешь говорить!

Ирвин обернулся. Из окна высунулась Лилиан, невероятно злая и, кажется, совершенно не пышущая оптимизмом относительно общения с рыцарем. Она скрестила руки на груди и взглядом явно намеревалась поджечь траву у ног нарушителя спокойствия.

Ромерик же, не предвещая беды, двинулся навстречу некромантке, словно заговорённый. Глаза его сияли от счастья, и Ирвин на мгновение даже позавидовал умению настолько легко беззаветно влюбляться, при этом не интересуясь, что за человек тот, о ком мечтаешь. Он бы так не смог. Хотя, женился же на Лили, даже толком не зная, кто она и как её зовут…

Но это скорее было исключение. А рыцарь, кажется, был серийным преступником и преследовал далеко не первую "невинную деву". Возможно, поддававшиеся женщины в его глазах теряли свою цену, и он выбирал себе следующую жертву, чтобы испортить жизнь ещё и ей?

- О, моя прекрасная! – ахнул рыцарь, подошедший – бежать в доспехах он не мог, - к окну. – О, свет очей моих! Снизойди! Позволь мне хотя бы дотронуться до тебя, прикоснуться к твоим благословенным рукам…

- А если ты прикоснёшься, то оставишь меня в покое? – уточнила с надеждой Лилиан, но, судя по выражению рыцарского лица, ждать ей этого не следовало. – Нет? Тогда просто отстань.

Рыцарь вздохнул.

- Ты заколдовал прекрасную деву, - обвинительно промолвил он, в очередной раз обращаясь к Ирвину. – Ты отобрал её у меня. Я мечтал о ней… Теперь, если ты, некромант, не понимаешь намёков, я вынужден буду сказать прямо: я вызываю тебя на дуэль!

Ирвин нахмурился. Меч ему не нравился. Он не отзывался на магические призывы, а значит, был хоть как-то, да защищён от посторонней магии.

- Убирайся по-хорошему, - промолвил Сияющий. – У меня нет ни малейшего желания с тобой сражаться.

- Ну уж нет! – воскликнул Ромерик. – Если ты откажешься от дуэли, то будешь назван величайшим трусом в истории человечества!

Ирвина не особенно волновало мнение человечества, потому рыцарю пришлось дополнить:

- И я заколю тебя без боя.

- Какой кошмар, - закатил глаза Сияющий. – Ну, хорошо. Дуэль так дуэль. Где, когда? Оружие уже вижу.

- Детский сад, - раздражённо буркнула из окна Лили. – Может быть, не стоит?

- Стоит, - упрямо мотнул головой Ирвин. – Иначе он не уберётся, ты же понимаешь.

Девушка скривилась.

- Пожалуйста…

Но Сияющий уже повернулся к Ромерику.

- Так что?

Рыцарь заулыбался.

- Здесь и сейчас!

Он с таким рвением махнул рукой, что вторая перчатка каким-то чудом сама слетела с руки и полетела в направлении несчастного окна. Лилиан с трудом успела присесть, и опасный боевой снаряд просвистел у неё над головой. Судя по возмущённому шипению и характерному звуку ломающихся костей, врезался он в скелет. Ромерик, полагая, что портит имущество не невинной девы, а коварного некроманта, рванул к мечу. С грохотом отшвырнув в сторону шлем, он попытался выдернуть своё оружие из земли. Пусть не с первого раза, но оно всё-таки сдалось.

После пребывания в земле меч стал выглядеть ещё хуже. Ржавый край лезвия теперь был ещё и покрыт тонким слоем грунта. Рыцарь не удосужился вытереть меч хотя бы о траву. Вместо этого он занёс его, словно какую-то гильотину, над головой Ирвина, издал воинственный клич и изо всей силы рубанул.

Меч встретился сначала с воздухом, потом с кустом ни в чём не повинной сирени, а под конец вновь врезался в бренную землю, которую только что покинул.

- Э! – возмутился Ромерик. – Ты не стоял на месте!

- А что, должен был? – раздражённо уточнил Ирвин.

- Ну, а как же! – воскликнул Хэллас. – Об этом говорит рыцарский кодекс.

- Я – не рыцарь, - сухо ответил Сияющий. – Я – боевой маг. И если ты не хочешь собирать себя по косточкам в соседских кустах, лучше иди отсюда.

Он зажёг в руке пульсар.

Ромерик, осознав, что сражение не будет таким простым, как ему бы хотелось, попытался выдернуть вновь застрявший в земле меч. Получилось не с первого раза, но, когда железяка наконец-то поддалась, Ромерик, ведомый собственной силой и весом, отшатнулся назад и упал на спину.

Пульсар сорвался с пальцев Ирвина и полетел к рыцарю. Это заклинание на самом деле не могло сделать ничего плохого, оно было таким себе сигналом, призывом к побегу. Врезалось бы себе в лицо Ромерика, лежавшего на земле, вправило бы ему мозги – и тот спокойненько отправился б домой, нашёл бы по пути какую-нибудь подходящую невинную деву и предложил бы ей немедленно жениться. Например, мог бы взять в супруги ту самую Дору, которую Ирвину сватала мать.

Да только меч лежать не собирался. Ирвину едва не стоило жизни то, что он застыл от неожиданности, а не вскинул руку, дабы магией отбить удар. Лезвие рванулось вперёд, дёрнув за собой руку хозяина, и Ромерика волной подняло с земли. Сигнальный пульсар врезался ему в грудь и рассыпался на мелкие искорки, впитываясь в доспех.

Ирвин закрыл на мгновение глаза, переключаясь на истинное зрение. На самом деле, Сияющий терпеть не мог это делать, но интуиция опытного следователя вопила о том, что не стоит недооценивать такого глупого и самонадеянного соперника, лучше заранее понимать, что он из себя представляет.

Доспехи сияли. Закованный в них рыцарь вряд ли мог управлять тем, что носил на себе, потому что его меч жил своей жизнью, совершенно не зависящей от воли хозяина, и собирался проткнуть Сияющего насквозь.

Некромантия. Далеко ходить не надо – этот меч умер, проржавел, лежал в какой-то могиле. А этот дурень, Ромерик, очевидно, купил его…

- Я убью тебя, коварный некромант! – возопил тем временем рыцарь. – Отрублю тебе голову, а прекрасная леди будет моей! Я спасу её от тебя, хочешь ты того или нет!