Станислав Янков - Турнир

Он посмотрел на меня полубезумным взглядом.

— Теперь ясно, почему тебе снятся кошмары… И вся эта никтофобия. Из-за этого? Из-за того, что ты с такой легкостью вытворяешь?

Я кивнула, и не сильно погрешила душой. Так как это тоже было связано с Хрониками. Наверное.

— Когда это началось? С половым созреванием? Когда мы переезжали? Раньше? — он все же закрутил пробку и отставил бутылку в сторону.

— Возможно, — это тоже не было ложью, так как время почти совпадало.

Я сейчас знала: если совру по поводу Хроник, а позже придется рассказать правду, будет очень и очень неприятно. И в первую очередь не мне, а Аску. Так как именно от него, самого близкого человека, я скрывала свои дела. Этим я наверняка сделаю ему очень больно.

Но мне просто необходимо было решить проблему с «Якорем», прежде, чем что-то рассказывать. Иначе даже я не могу спрогнозировать его поведение и реакцию.

— Что ты еще умеешь? Пожалуйста, не держи все в себе, — он сгреб мою ладонь на столе своей лапищей. — Мы же договорились?

— Да. Я помню. Наверное, это было как-то по инерции. Как родители делают. Все откладывают и откладывают. Поэтому не говорила.

— Да, они безалаберные и увлеченные своей работой! И всегда такими были. Вот и вся причина. Сейчас мы говорим о тебе. А ты почему-то не можешь на меня положиться, — брат нервно мотнул головой и хмуро уставился на меня.

Я почти чувствовала ту гамму эмоций, что он испытывал. Или действительно чувствовала?

Мне нужно было просто молча его обнять. Но вместо этого:

— Потому, что даже у тебя нет ответов. Или я не права?

Аск пожевал губу.

— Срань! — он отвернулся.

— Ясь, все не так плохо, — сказала я мягким тоном. — Я все более-менее контролирую, а кошмары и фобии — это лишь проявление эмоций и гормональные всплески. Сам посуди, у меня сейчас хватает и того и другого.

— Ты сейчас пытаешься меня успокоить, — недоверчиво констатировал он.

— Да, я склонна к самоанализу. Ничего страшного действительно не произошло. Это же не опухоль в голове и не приступы эпилепсии.

— Только этого еще не хватало.

Я просто открутила крышку на бутылке и плеснула в две чашки. Свою я выпила залпом, одним глазом следя за поведением Аска. Тот скрестил руки на груди с немного сердитым выражением лица.

Ну, и гадость! Чуть не стошнило. Пришлось запивать технической водой из под крана. Она была куда приятнее.

— Полегчало? — саркастично рыкнул брат.

— Лишь хуже стало, — я достала из холодильника маринованную редьку, прямо из коробочки заедая ужасный вкус. — Что это за гадость? В жизни ничего мерзее не пробовала.

— Самогон из местного магазина. Самого чуть не вывернуло, как попробовал, — он вылил содержимое своей чашки в раковину.

— Теперь ясно, почему она почти полная столько времени стоит. Тебе выкинуть жалко? Им же только врагов травить.

Аск поставил бутылку на место.

— У меня вино нормальное в погребе. Ну, том, что на улице, где мы овощи храним. Принести?

— Не… Как-то жалко его будет пить под такой хреновый повод, — отмахнулся Аск.

— Почему хреновый? Я тут, вроде как, со сверхспособностями, оказывается. Если честно, сама не ожидала. Но, мне кажется, новость не из категории плохих.

Он уперся в меня нечитаемым взглядом.

— Обожаю тебя, — я просто молча его обняла, как делаю всегда, когда наш разговор заходит в тупик. Отличный способ предотвратить ссору.

— И я тебя, шпилька, — он подцепил меня на локоть.

Хроники, сколько до Призыва?

«15 497 684 — 23 574 428»

«15 497 683 — 23 574 427»

«15 497 682 — 23 574 426»

«…»

Где-то 180 дней. У меня осталось куда меньше времени. Нужно поскорее изучить техники манипуляции потоками.

— Переложи вино из погреба в холодильник. Оно там замерзнет, — устало сказал Аск, пока мы обнимались.

Меня дернуло:

— И правда! Как-то не подумала.

Я быстро сбегала во двор, к сырому погребу.

Внизу было не так холодно и морозно, как на улице. Но иней на стенах и потолке разросся знатно. А еще изо рта появлялось целое облако пара. Наверное, за счет влажности. Особенно это было видно на лесенке при спуске.

— Ой-ой-ой! Рученьки мои! — я поспешно поставила бутылку на стол и тут же сунула руки под холодную воду из крана. Она показалась кипятком. Пальцы закололо.

Брат помотал головой со вздохом, но ничего не сказал, молча обтирая бутылку салфеткой.

— Вроде, жидкое. И воздух сверху есть, — посмотрел он сквозь свет. — Значит, не испортилось.

— Но на стенах иней, — я уже думала, что вино коагулировало. Было бы обидно.

— Ты его на что-то поставила?

— Да. На мешок с картошкой.

— Картошка спасла твое вино.

— О… хорошо. А-то думала к дяде Олесю за новой ехать.

— Ну, это тоже можно, — согласился Аск, укладывая бутылку в контейнер холодильника.

В этот сезон холодильник стоял полупустой. Объемные овощи мы хранили в погребе на деревянных поддонах. Стоило бы добавить удобных полок или соломки какой для поглощения влаги. Да, парочка термометров с гигрометром бы не помешали. Все же еду храним.

Тем временем я вовсю строила планы на праздничный стол Ущербного Дня. Собиралась наварить бульона из свиных копытец. Как Рилла рассказывала.

Мне пришла в голову идея по поводу недавней беседы.

— Ясь?.. — я вытерла холодные руки о полотенце.

— М?

— Помнишь ту медитацию, что я тебе показала еще летом?

Утром следующего дня неожиданно позвонила Вея:

— Готовь вещи. Завтра в семь утра мы собираемся у школы. Нас будет ждать транспорт компании. Если Аск не может подвезти, скажи мне. Папа собирается и Анж с Риллой забрать по пути. Остальные почти все из Заречья.

Ага… Вот почему брат не хотел, чтобы я готовила заранее и отказывался покупать скоропортящиеся продукты. Хорошо, что я знатно тупила в тот момент, размышляя о вероятностных прогнозах, а не о предстоящей поездке.

— Ох… Бедный-бедный мой Ясень, — наиграно причитала я, встречая брата после уборки снега.

От него даже пар шел.

С утра пораньше мы успели провести свои тренировки. Аск даже показал пару новых приемов для самообороны.

Видимо тоже решил кое-чему поучить меня, после того, как я вчера полчаса детально объясняла ему медитацию со всеми мысленными песнопениями и тактом дыхания.

Брат подозрительно на меня косился, но инструкции выполнял.

Моей маскировкой стало вранье о том, что я бросилась в буддийские медитативные практики, когда со мной начали происходить странные вещи, и меня это успокаивало. Брат версию принял. Тем более, что это не особо отличалось от правды. Он и сам мог наблюдать мои ежедневные тренировки по гимнастике и медитации на протяжении последних лун.

— Что такое? — нахмурился он, стягивая потную рубашку прямо в стиралку.