Станислав Янков - Пасхет

Я промолчала и уткнулась взглядом в тарелку. Омлет и овощи уже были измельчены в кашу.

— Ты можешь от них отгородиться?

— А ты можешь отгородиться от меня?

Аск задумчиво прикусил губу и нахмурился. Похоже, ему это сделать было так же трудно, как и мне.

— Мне все кажется, что будь мои родители живы, все было бы иначе. Совсем. И мое отношение к ним. Я поссорился с отцом… ну, перед… — он запнулся.

Я подняла на него взгляд. Брат явно был подавлен. Он наверняка не планировал откровенничать. Поэтому, я лишь молча подошла и обняла его.

Аск винил себя за эту ссору почти десять лет назад. Возможно, на нем была косвенная вина за гибель Кирша. А может и нет. Рано или поздно Океан событий покажет. И тогда, возможно, случится настоящая буря.

То, что я уже поняла: воспоминания из предыдущих воплощений были не столь значимы эмоционально. Они блекли со смертью. В отличие от связанных с нынешним воплощением.

— Ты никогда не рассказывал об этом, — я прижалась губами к его виску и мягко гладила по спине.

— В то время мы часто не находили общий язык. Отец слишком увлекся работой, а мама становилась все слабее и закрывала глаза на свое состояние. Поддерживала папу, — он запнулся и чуть склонил голову. — Я додумался обвинить отца в том, что она тяжело заболела.

— Ты не виноват, — прошептала я.

— Не знаю. Но мне постоянно кажется, что будь он спокойней, собранней за рулем, у меня сейчас был бы живой отец, — Аск усадил меня к себе на колени и уткнулся носом в шею. — Я постоянно ищу это воспоминание в Океане, но оно словно избегает меня.

Возможно, он еще не был готов увидеть правду. А, может, эти факторы не были взаимосвязаны, и все решала воля случая.

— Что ты будешь делать, если это твоя вина?

Парень замолчал на несколько минут. Я продолжала мягко гладить его по спине.

— Буду знать наверняка и винить себя. Наверное, это все.

— А если дядя Кирш также косвенно виноват в гибели тети Тассии?

Аск замолчал и до крови прикусил губу.

Зря я это сказала. Дура!

— Пожалуйста, прости.

— Дай им шанс, — прошептал парень.

— Даю. Каждый день, — вздохнула я. — Просыпаюсь и, как дурочка, надеюсь на то, что сегодня будет иначе.

И каждый раз они начинали мотать нервы, предъявлять невыполнимые требования и придираться к проблемам, которые сами инициировали.

Верить, что будет иначе. Надеяться. Не это ли называется наивностью и глупостью? Как слепая любовь пса, которого каждый день избивает хозяин.

— Тогда дай контакты Калашниковой?

Я запнулась на вопросе «зачем?» и послушно сделала то что он просит.

Сразу звонить ей парень не стал. Все же в такую рань доктор наверняка спала или завтракала, как все нормальные люди.

Он сделал заказ и задумчиво уставился в окно. Свой омлет я даже не попробовала. Лишь пялилась в тарелку.

— Один день. Ты выдержишь один день?

Я даже подскочила, когда Аск это сказал.

— Один день до чего?

— Просто очередной день. Будь послушной девочкой. Не перечь старшим. Договорились?

— Да, наверное.

— Хорошо, — серьезно кивнул он. — Заранее прошу прощения за эту просьбу.

— Буду воспринимать ее как Просьбу от Хроник с огро-о-омным бонусом.

— Бонус тебя будет ждать. Как минимум одно желание, — парень приподнял уголки губ, но нормальной улыбки не вышло.

Хотелось подбодрить его. Но разговор про Кирша оказался для Аска болезненным. Хотя я была уверена, что авария — не его вина. Это случайность.

*

На нормальный завтрак свою компанию отдыхающих мы так и не дождались. Все дрыхли до десяти утра, а потом еще час собирались.

За это время мы с Аском успели отыскать тренажерный зал, провести тренировку, привести себя в порядок, прогуляться к пляжу и даже изучить карту городка с точками достопримечательностей.

— Просьба вести себя послушно карги тоже касается?

— Вообще не давай повода, — ответил Аск. И задумчиво добавил: — Если это в пределах человеческих возможностей.

Спрашивать, как понять, где заканчиваются человеческие возможности, а где начинаются мои, я не стала. Попытаюсь сама разобраться.

Парень все же поговорил с нашим психотерапевтом. О смысле беседы он не упоминал, а я не спрашивала. Если задумал что-то, значит доверюсь.

*

Мы присели за один из столов. Аск на правах мужчины заказал себе обед. Я же взяла лишь стакан молока с запахом банана.

— Почему ты не кушаешь? — поинтересовалась бабуля Сон Ен. — Ты и так худенькая.

Ее заботливое замечание было актуальным. Пусть это было и бессмысленно, я все же заказала классический завтрак и послушно его расковыряла. Мне не трудно.

Родители со мной не разговаривали. Даже друг с другом как-то холодно себя вели, что настораживало.

После вчерашнего ухода я нашла свободное место и весь полет делала вид, что сплю.

Сегодня такое не прокатит. С другой стороны, выполнять просьбу Аска было легче. В таких условиях меня было куда труднее вывести из себя.

*

Вместо того, чтобы пойти на пляж, как упрашивало младшее поколение, мы направились на экскурсию.

Мне было без разницы куда. Даже послушно напялила одежду, что выдала мама. Хотя длинное пышное платье из фатина, хвостики радужной расцветки и яркий декоративный макияж выглядели странно на фоне нормальных отдыхающих. Мой облик напоминал волшебную фею. Не хватало только крыльев за спиной и волшебного атрибута.

Возможно, мама давно хотела нарядить меня в нечто подобное. И ладно. Выглядело забавно.

Свою ошибку она поняла, когда заметила любопытные взгляды.

Произошло это не сразу. Мы даже успели выйти на главную улицу и пройти некоторое расстояние.

Как по мне, платьице было милым, пусть и слишком уж сказочным. Папа и гости явно оценили. А потом и несколько отдыхающих, которые на ломаном международном попросили совместное фото на память. Я молча покосилась на мамину реакцию. Ей ничего не оставалось, как кивнуть.

За парочкой туристов подтянулись еще несколько, задерживая наше передвижение.

Я же продолжала послушно стоять с постным лицом. Аск тоже терпеливо выжидал, пока этот балаган закончится.

Когда к фотосессии подтянулись еще несколько групп, отец все же психанул и отобрал меня у них.

— Мы из-за тебя задерживаемся, — раздраженно буркнул он.

Ага, конечно. Из-за кого же еще?

Мама тоже не промолчала:

— Дорвалась, что называется.

И это она сказала человеку с единственной сябушкой в комме. И ту никто никогда не видел. О, да! Мое чувство собственного величия просто зашкаливает! Сарказм, если что.

Мы продолжали идти, а туристы продолжали на нас пялиться. Кто-то даже узнавал создателей знаменитой медиа-империи и тыкал пальцем. Родители все больше раздражались. От внимания посторонних они тоже были не в восторге.