Ольга Олие - Обмен телами [litres]

А потом все закончилось. Пентаграмма и остальные знаки потухли, оставив Галину одну в центре зала. Она, все так же не разрывая со мной зрительного контакта, опустилась на пол, блаженно улыбаясь. Я мгновенно оказалась рядом.

– Ты как? Ощущаешь изменения? Внутри все так же разрывает? – засыпала ее вопросами.

– Теперь нет, все словно встало на свои места. То, что стремилось выплеснуться наружу, равномерно распределилось по телу. И знаешь, мне кажется… Впрочем, смотри, только помоги мне встать.

Я подняла ее, чтобы увидеть, как она всего лишь взмахом руки упокаивает восставшие умертвия. Они сами легли на столы, укрылись покрывалами и больше не подавали признаков движения. Глаза Хора надо было видеть. Кажется, за сегодняшнее утро его постигло больше потрясений, чем за все годы работы в академии. С ним за компанию потрясение испытывал и ректор.

– Леди Иллианита, вы не перестаете меня удивлять, – произнес Гротх.

Стало приятно. Мне захотелось еще чем-нибудь поразить этого потрясающего мужчину, но пришлось признать очевидное:

– Я тут ни при чем, это все сила Галины, ее почему-то сразу не заметили, но сама она ее хорошо ощущала. Мы и взяли девушку с собой, чтобы проверить ее ощущения. Как видите, в очередной раз не магистры, а мы оказались правы.

– В следующий раз учту, что надо иногда прислушиваться к студентам, – достаточно прохладно заявил Гротх.

Мне стало стыдно, что посмела ему указывать, но брать свои слова обратно или извиняться и не подумала, потому что чувствовала свою правоту.

Сейчас, когда он меня не касался и находился на достаточном расстоянии, я могла спокойно смотреть на него, но стоило ему приблизиться – все, со мной начинало твориться нечто невообразимое. Я готова была прямо тут упасть в его объятия. Разум вопил, что это неправильно, сердце молчало, пытаясь понять, чего оно желает, а душа, наплевав на все, стремилась к этому потрясающему мужчине.

Я понимала, шансов у меня нет, ведь очередь из его поклонниц давно перевалила за несколько сотен тысяч. В столице все без исключения мечтали захомутать завидного холостяка, в других городах предпочтения поделились между лордом Гротхом и его высочеством. Просто столичные дамы на принца не претендовали, прекрасно понимая бесперспективность мечтаний, наблюдая за его похождениями. А Гротх даже любовниц перебирает. Точнее, перебирал. После того как стал ректором, его практически не видели с девушками.

Мысли пронеслись в голове со скоростью света. Удержав тяжкий вздох, продолжала скромно улыбаться. Но тут Хора вспомнил о занятии. Правда, прежде всего задал вопрос, по поводу которого я так неосторожно проехалась:

– Лорд ректор, все-таки как могло такое случиться, что при распределении студентка с сильнейшим даром некромантии попала в средненькие бытовички?

– Хотел бы я это знать, – покачал головой Гротх. – Но обязательно выясню. Перевод Галины на ваш факультет состоится уже сегодня. Вечером переберетесь в общежитие некромантов, – это уже девушке.

Та довольно закивала и полным восхищения взглядом уставилась на меня, как бы говоря: «Я же говорила, что обо мне еще узнают».

После ухода главы академии наконец началось занятие. Самым потрясающим для меня оказалось то, что тошноты больше не было, я спокойно реагировала на мертвецов, ловко отвечала на все заданные магистром загадки, а потом и вовсе увлеклась темой демонов. Словно кто-то переключил тумблер эмоций и ощущений. После занятий вместо слабости, которую испытывали остальные, у меня был подъем. Вместо зеленоватого или землистого цвета лица – вполне бодрый и цветущий вид. Райэра поглядывала на меня с подозрением. И я ее понимала, сама никак не могла определиться, с чем связано подобное состояние. Ведь моя сила все еще оставалась светлой, предрасположенности к некромантии так и не появилось, а вызов демонов мне тем более не светил.

Мой феномен насторожил не только подругу. Несколько однокурсников подходили и смотрели на меня магическим взглядом, некоторые интересовались, нет ли у меня каких-то артефактов, на что я развела руками и честно призналась, что сама не понимаю, отчего так происходит. Мне поверили и доставать перестали, но смотрели с завистью.

На обеде, куда мы отправились вместе с новоявленной некроманткой, разговоров только и было, что о ритуале принятия Тьмы. На меня поглядывали искоса, но все, о чем хотели узнать, давно спросили, а больше мне нечего было добавить. Не успела я расслабиться, посчитав, что неприятных вопросов, ответов на которые я не знаю, удалось избежать, как снова влезла Айтарина:

– Леди Иллианита, а не подскажете нам, простым смертным, какова ваша роль во всем этом?

– Да, дорогая сестрица, нам бы тоже хотелось узнать, – раздался позади меня недовольный голос.

Обернувшись, едва не застонала. Сестрица и, как я поняла, оба брата. Все трое смотрели на меня, как на неведомую зверушку. И если в глазах братьев я узрела восхищение пополам с уважением, то сестра полыхала праведным гневом.

– Рияна, я одного не понимаю, что в этой истории больше всего задело конкретно тебя? Такое ощущение, что тебе на больную мозоль наступили, – улыбаясь как можно радушнее, спросила у девушки.

Та захлопала глазами.

– Знаешь, дорогая, я, конечно, люблю сюрпризы, но не такие. Все время мы считали тебя паршивой овцой с магическим дефектом, а тут выясняется, что ты не только умело притворялась, но и таишь кучу загадок. Ладно, проснувшаяся невесть откуда взявшаяся сила, но какое отношение ты имеешь к некромантии? В нашем роду испокон веков не было темных, – скрипнула зубами сестрица.

– А кто сказал, что я темная? Если ты такой хороший маг, сама посмотри, Тьмы во мне нет. Что случилось на некромантии, понятия не имею. Я сама не ожидала подобного, но рада, что все вышло именно так.

Краем глаза заметила, что Галина уже открыла рот, чтобы вмешаться, пришлось едва заметно покачать головой и бросить быстрый взгляд на Райэру. Та меня прекрасно поняла и принялась объяснять нашей новой подруге, почему нельзя вмешиваться в разговор с родственниками. Я не хотела, чтобы они заподозрили во мне иномирянку, это может пагубно отразиться на дальнейшем отношении как семьи, так и преподавателей.

– Ри, она действительно светлая, – высказался старший брат, Саргор. Он подошел ко мне, приобнял за плечи и с гордостью продолжил: – Я всегда знал, малыш, что ты нас еще удивишь. И не ошибся. Молодец. Никого не слушай, продолжай в том же духе.

– Малышка, надеюсь, твой эксперимент удастся? – присоединился второй брат. – Не хотелось бы увидеть твой позор.

Я так и не поняла, это своеобразная поддержка или он хотел меня задеть. Судя по взгляду сестренки, второе. Вот кого-кого, а ее мои успехи не радовали. Хотя, судя по воспоминаниям моего двойника, сестры и братья не ссорились. Да, порой донимали, сожалели о маленьком резерве и практически отсутствии силы, но никогда не оскорбляли и не язвили. Что же произошло сейчас? Ответ пришел внезапно: элементарная зависть. Насколько я успела узнать, все трое – лучшие студенты своих курсов и факультетов. Я же, получается, превзошла их всех вместе взятых, потому что рискнула и выиграла. Во всяком случае, надеюсь, что выиграла. И такой расклад не нравился моим родственничкам, кроме старшего брата. Вот кто действительно гордился беспутной «паршивой овцой».