Сергей Алексеев - Сокровища Валькирии. Земля сияющей власти

Из бани Мамонт нес Ингу на руках, запеленутую в простыни и одеяла, будто новорожденную. Айога освещала дорогу фонариком. Они подходили к дому, когда за речкой в белесой от инея тайге неожиданно затрещали короткие очереди. Эхо забилось в узкой долине, заполнив пространство гулкими и свистящими щелчками. Мамонт непроизвольно остановился. От соседнего, хозяйского дома, взвыв мотором, на выстрелы умчался снегоход с двумя лыжниками на прицепе. Еще двое остались на крыльце — кажется, сыграли тревогу. Служанка заботливо поторопила Мамонта — вредно после горячей ванны стоять на улице!

Он внес притихшую и безвольную спутницу в дом, положил на кровать и стал снимать пуховик, в который его обрядила Айога после бани: здесь была предусмотрена каждая мелочь.

— Вот, возьмите это, — вдруг сказала она, протягивая Мамонту его пистолет. — Вы обронили возле источника...

Кажется, Восток предлагал честную игру, во что трудно было поверить.

Обещанный застольный разговор состоялся на следующий день: можно сказать, Тойё давал званый обед в честь своей удачной охоты. Прислуживал за столом мужчина — рослый и безмолвный человек, судя по всему, китаец, вышколенный как профессиональный официант. И насколько Мамонт разбирался в кухнях, это была китайская или корейская: приправы, острейший соус, мелко порубленное мясо с косточками, заправленное зеленью и черносливом, и блюдо, напоминающее обжаренные и уложенные в спираль пельмени.

Водка определенно была китайская, с корешком женьшеня.

Однако Тойё сам принес еще одну бутылку с небольшой, размером в карандаш, змейкой, плавающей в жидкости. Нечто подобное когда-то привозил Иван Сергеевич Афанасьев, работая в морском отделе Института на объектах Дальнего Востока. Помнится, водка, настоенная на змее, оказалась гадкой на вкус — это не считая того, что пришлось преодолевать психологический барьер...

И эта была ничуть не лучше.

Тойё незаметно следил за реакцией гостя.

— Экзотика, — прокомментировал Мамонт. — Но мерзость.

Хозяин пытался для затравки завести светский разговор.

— К таким напиткам следует привыкнуть. Посмотрите, третья рюмка вам уже понравится. Это как байкальский омуль с душком.

Мамонт вспомнил вьетнамцев, с которыми оказался в одном купе по пути в Пермь, и почти реально ощутил гнилостный запах их пищи.

— Вряд ли, — усомнился он. — У нас слишком разные вкусы.

— Но это вовсе не значит, что мы не можем быть друзьями, — упорно продолжал свою арию Тойё.

— Поговорим о деле, — сухо предложил Мамонт. — Я благодарен вам за выручку и радушный прием. Говорю это искренне. Однако все время жду, какую сделку вы намерены мне предложить. Ваша вчерашняя охота прошла успешно, Тойё, поздравляю с полем. Но пора бы разделывать добычу.

Хозяин держался подчеркнуто скромно, а его цивильный костюм в деревенской избе казался чужеродным, нелепым.

— Мясники были у генерала Тарасова. И стали вашей добычей, не так ли?.. — он чуть улыбнулся. — Мы охотники, но отрицаем всяческие пытки, насилие и, тем более, кровь.

— Отлавливаете дичь живьем? Чтобы потом приручить?

— Мне нравится ваше желание открытого диалога, Мамонт. Но вы же уверены, что я никогда не буду откровенным до конца? И непременно постараюсь перехитрить, скрыть истинные интересы?

— Да, как всякий человек Востока.

— Дальнего Востока, Мамонт, Дальнего. Вы чувствуете разницу между Дальним и Ближним?

— Только в средствах достижения цели, — Мамонт указал на бутылки. — И в напитках.

— Мне не хотелось бы углубляться в вопросы геополитики, — Тойё сам налил в рюмки женьшеневой водки. — Однако вы представляете себе нынешнюю ситуацию. Ближний Восток давно уже объединился с Западом и по сути сейчас это одно целое. А если точнее, он незаметно и органически проник во все структуры Западного мира, произошел своеобразный синтез идеологии, политики, финансов и культуры, Самодовольный Запад продолжает кичиться своей свободой, образом жизни, но сам исправно служит интересам Ближнего Востока. В эту же орбиту втягивается сейчас и Россия. Она движется к своей гибели, как кролик в пасть удава. Гипноз цивилизованной Европы и Америки становится сильнее инстинкта самосохранения. Но пусть это останется на совести политиков, ибо национально мыслящие люди вовсе не рвутся в объятия западного монстра с ближневосточным лицом.

— Все это любопытно, — заметил Мамонт. — Только какое отношение ваши умозаключения имеют лично ко мне?

— Хочу, чтобы вы знали мою точку зрения, — пояснил Тойё. — Дальний Восток потому и Дальний, что сумел сохранить экологическую чистоту собственных воззрений на мир и ценности своей цивилизации. России предстоит сделать выбор: либо без остатка раствориться в синтезированной химере, либо впервые за последнюю тысячу лет повернуться и совершить открытие мира, который так долго и терпеливо стоит за спиной.

— Опять выбор?

— Только затем, чтобы избежать ножниц, — выдал Тойё заготовленный аргумент. — Если говорить о противостоянии в третьем тысячелетии, то оно будет только между Ближним и Дальним Востоком. А что касается выбора... То это же не игра в рулетку, где можно ставить на один и тот же цвет и наконец выиграть. В России осталось мало людей, способных к космическому мышлению.

— Считаете, что я обладаю таким мышлением? — Мамонт усмехнулся. — Приятно бы было, но это не так. Иначе бы я не сидел с вами тут.

Тойё слегка похлопал Мамонта по руке.

— Не пытайтесь мне доказать обратного!..

— Думаю, я в таких вопросах буду вам бесполезен. Я просто странник, а к кому и когда обернуться — решают политики, президенты, министерства иностранных дел.

— Не валяйте дурака, Мамонт, — весело рассмеялся хозяин. — Вы же отлично понимаете, о чем я говорю. И во многом согласны со мной, не так ли?

— Только догадываюсь!

— Перестаньте скромничать, хотя мне нравится это качество в мыслящих людях. — Тойё пригубил водки. — Мы знаем о вас чуть больше, чем вы предполагаете. Есть свидетельства, материалы и живые люди, доказывающие, что вы не просто странник. При желании, могу их показать. Мне известно, Мамонт, вас водили в заповедные пещеры, где хранятся «сокровища Вар-Вар». Вы видели арийское золото, собранное и сохраненное таинственными жителями уральских недр, самоцветы, алмазы, от вида и количества которых можно сойти с ума. Что и произошло с человеком по фамилии Зямщиц. Только вы ничего не взяли, не выносили вы рюкзака с алмазами, — в такое мог поверить лишь генерал Тарасов... Вас лично знают многие хранители сокровищ. И не только здесь, а кое-где еще. Дальний Восток прекрасно осведомлен о сокральной сути Уральского хребта для России и всего арийского мира, который под воздействием Ближнего Востока, к сожалению, утратил память о своих святынях. Но мы знаем об этом. И помним об этом целое тысячелетие. Да, и у нас существует особая каста посвященных в эти таинства. Наши судьбы похожи, Мамонт. До поры до времени я тоже был слеп и легко внушаем, чтобы верить в объективную реальность человеческого существования, в силу и власть политиков, чудеса электронной техники. Пока не занялся исследованиями человекоподобного существа йети, которое у вас называют снежным человеком. Я работал в Гималаях, руководил секретной экспедицией американо-японского совместного проекта. И сделал открытие, которое вам тоже известно. Объектами моего изучения оказались в прошлом обыкновенные современные люди, только с искусственно измененной генетической структурой — полная копия вашего Зямщица. Я стал искать, из какой лаборатории выходят эти странные существа, и пришел на Урал.