Артемий Чайко - Королевство Адальир. Возрождение [СИ]

— Пожалуйста, отдай мне Апплоусерт, — сменив гнев на милость, нежно попросила Алёна. — Я понимаю, как больно жить в одиночестве и без любви, но тут нужна не магия…

Гиратро продолжал неотрывно глядеть на девушку. Он был поражён, ведь ещё никто никогда не говорил с ним так ласково. Он знал лишь ненависть и так опешил, что даже немного ослабил хватку стальных пальцев.

Алёна поняла, что монстр растерян, и оттого ей стало его ещё жальче. Если чудовище так удивилось обычному вежливому слову, то что этот Гиратро вообще видел в своей бесконечной, но такой никчёмной жизни?

— Т'эраус не дал тебе желаемого и никто, никакой чародей никогда не сможет дать этого, только женщина.

Какой-то неуправляемый порыв вселенского просветления обуял девушку, Алёна вдруг отчётливо вспомнила свои размышления в землях Фарфаллы… Никто никогда даже не пытался дать шанса этому чудовищу, никто никогда не допускал мысли, что Даосторг может искать любви… Она резко подалась вперёд и внезапно поцеловала обескураженного Гиратро в шлем, оставив след помады на броне. Алёне так неистово хотелось, чтобы Даосторг хотя бы на мгновение за все тысячи лет существования ощутил любовь, что она на самом деле сумела вложить в этот поцелуй энергию волшебного чувства.

Конечно, раньше она бы ни за что не сделала этого. Невозможно жалеть демона сновидений, это скажет любой, даже просветлённый Силий. Но сейчас в Адальире был лишь один просветлённый — Алёна, и она могла позволить себе создавать собственную реальность по собственному разумению.

Гиратро мгновенно разжал руку, освободив эфес меча, и дрожащими пальцами провёл по шлему в месте поцелуя. Затем поднёс измазанные в помаде фаланги к отверстиям вентиляции в шлеме и жадно вдохнул аромат, что было понятно по характерному лязгу шестерёнок за бронёй. Алёна с удивлением смотрела на Гиратро, а тот продолжал поглощать запах её помады так, словно пил божественный нектар.

С демоном творилось нечто невообразимое. Он думал, что достиг цели, разрушив Адальир, но и подозревать не мог, что истинная цель его будет сотворена совсем иным путём. В разуме Даосторга, переполненном заклинаниями и секретами древних королей, выведанными за тысячелетия скитаний, молнией сверкнула лишь одна фраза, подслушанная им в мыслях Силия Вечного и имевшая теперь для демона хоть какой-то смысл: "Она тебе непременно понравится, дружище! Большущие серые глаза, наивный взгляд…".

"О, Арбитр, ты был прав!" — подумал Гиратро. — "Она прекрасна!"

Все миры, порабощённые волей монстра и напитанные ядом зла его разума, стёрлись из памяти. Миллионы воинов, уничтоженные в бесчисленных сражениях за власть и золото, все искушённые создания и божества, ставшие игрушками в лапах древнего демона, исчезали, словно их никогда и не было. Лишь одна худенькая девушка Алёна, с искренней жалостью смотревшая на Гиратро в этот момент, вытеснила из его разума всё, что переполняло его ранее. Лицо Алёны, её серые глаза застыли перед взглядом Гиратро, и впервые за всё существование Даосторгу захотелось засмеяться, но не торжествуя от очередной победы, а просто, искренне, засмеяться и, возможно, запеть от радости. Это чувство ранее ещё было незнакомо демону, но теперь он точно понимал, что именно к нему и стремился со дня обретения личности.

— Спасибо! — выдохнул Гиратро, поднялся на ноги и, раскинув руки, повалился назад.

Падая, он стал истончаться, словно доспехи с неимоверной скоростью пожирала ржавчина, но жуткий демон сновидений вдруг звонко засмеялся.

Гиратро был по-настоящему счастлив и, рухнув, рассыпался в пыль…

Алёнины серые глаза уцепились за крохотную серебристую звёздочку, промелькнувшую среди пыли, что сверкнула, словно специально для неё.

Ваджавьяра

Гул, стоящий над Адальиром, заметно ослаб, и бушующие на пустынном пепелище смерчи поутихли. Однако, небо по-прежнему было затянуто чёрными тучами, такими плотными, словно каменные своды, и через них не мог пробиться даже самый тонкий солнечный лучик.

Алёна поднесла рукоять Апплоусерта к лицу, надеясь отыскать хоть малые признаки того, что адальир всё ещё обладает силой: но теперь некогда могучий меч смотрелся обыкновенным рукотворным предметом без намёка на волшебство. Она потёрла его краем рукава, смахивая копоть, встряхнула, помахала из стороны в сторону, но ничего не изменилось. Волшебный меч полностью лишился былой мощи.

Тогда Алёна отложила рукоять в сторону, но, не желая верить, что игра всё-таки проиграна, принялась слоняться по разрушенному дворцу. Девушка шарила взглядом по сторонам, силясь найти средь руин и пепла хоть что-то, что могло бы помочь, но даже принесённый ею фонарь-адальир после атаки Низерельдера больше не обладал чудотворной силой. Алёна ощутила, что вновь впадает в отчаяние, потому что просто не понимает, что делать. Она понуро вернулась к обломку Апплоусерта и устало уселась около него на пол. Казалось, что Алёна осталась абсолютно одна в этом разрушенном мире, и ей ни за что не придумать, как спасти Адальир…

Внезапно в разуме её что-то переключилось, и в голову словно сами собой пришли слова, сказанные Конструктором Вавилона ещё в конце первого её путешествия по Адальиру. "Medica mente non medicamentis", что означало "исцеляй разумом, а не лекарствами". Также Алёна вспомнила и то, что Конструктор добавил следом: "Это нужно понимать дословно, ты поняла?". Тогда Алёна так волновалась, что не вникла в суть напутствия, кивнув в ответ больше машинально, и лишь теперь Избранная смогла осмыслить эти важные слова.

Адальир действительно был уничтожен, думала она, королевство лежало в руинах, и ничто в мире не могло возродить его. Защитные адальиры более не действовали, чародеи полегли, благодатная энергия иссякла, но ведь сама она продолжала верить в спасение Адальира! В Алёниных грёзах этот чудесный край света по-прежнему зеленел листвой и переполнялся птичьими трелями, над ним всё так же средь ультрамарина небес сияло золотое солнце, и на розовых лепестках горным хрусталём блистала роса. Адальир был жив, цел и невредим и всё такой же прекрасный, каким он был в самом начале, безо всякого зла и антиэнергий, и существовало это великое королевство в Алёнином разуме!

— Как я сразу не поняла?! — с восторгом выдохнула Алёна.

Раз она искала способ возродить Адальир, значит, всё ещё верила, что это возможно. А раз она верила, что это возможно, то так оно и было! Всё это время, с первой встречи с Силием она постоянно искала что-то, на что опереться, не понимая, что сама является столпом. Искала подтверждения собственной силы, не ощущая какой мощью обладает, но ведь, когда Силий сказал ей, что она не Избранная, она всё равно отправилась в Адальир.