Евгений Гаглоев - Галерея кукол и костей [litres]

Руки пришельца были обтянуты черными кожаными перчатками, а голову полностью скрывали плотные белые бинты. На фоне красного тумана, белого снега и черных деревьев он выглядел жутким персонажем романа Герберта Уэллса. К счастью, Василий Глебович хорошо знал этого человека. В противном случае он бы сейчас почувствовал себя довольно неуютно.

Опираясь на трость, забинтованный приблизился и поприветствовал старика. Чернокнижец вежливо кивнул в ответ и протянул ему амулет, который еще совсем недавно принадлежал Милане Поветруле.

– Это он? – хрипло спросил забинтованный. – Выглядит вполне безобидно.

– Он самый, уверяю тебя, мой старый друг. Я даже удивился тому, как профессионально сработали юные заклинатели из академии «Пандемониум». Конечно, чтобы он послужил нашей цели, мне пришлось его основательно доработать. Теперь он накачан силой под завязку, у меня даже в кончиках пальцев покалывает, когда я его держу.

– Но достаточно ли он силен?

– Можешь не сомневаться. Эта вещица и правда способна отразить даже самую сильную магическую атаку, разрушить мощное темное заклятие… Она тебе пригодится, если ты и правда готов решиться… А ты готов?

Забинтованный невесело рассмеялся хриплым лающим смехом.

– У меня нет другого выхода, старый друг, – сказал он. – Надеюсь, когда наступит подходящее время, у меня все получится.

– Я тоже сильно на это надеюсь, – искренне произнес Василий Глебович.

Они пожали друг другу руки, а затем разошлись в разные стороны.

Тем же вечером Владимир Мезенцев приехал к дому Мастера Игрушек, затерянному среди дремучих лесов и непроходимых болот. Место было очень уединенное, не случайно старик выбрал именно его. Огромный каменный дом – темное пятно на белом снегу – выглядел мрачно и внушительно. Владимир поднялся на широкое крыльцо и постучал в тяжелую деревянную дверь. Ему открыла женщина в длинном сером балахоне с накинутым капюшоном, так что не было видно лица.

– Полиция Клыково. К Мастеру Игрушек, – проговорил Мезенцев.

К его удивлению, женщина молча кивнула и отступила в сторону, освобождая проход. Значит, старик уже дома и готов принимать посетителей.

Владимир вошел, с опаской озираясь по сторонам, и двинулся вслед за горничной по длинным темным коридорам. Несколько минут спустя они вошли в большой зал, освещенный ярко полыхающим огнем в гигантском камине.

Мастер Игрушек был там, и не один. Посреди зала спиной к шерифу стоял высокий крепкий парень в черных спортивных штанах, такой же футболке и белых кроссовках. Парень протянул что-то старику – Мезенцев не видел что из-за широкой спины гостя – и сказал:

– Думаю, это принадлежит вам.

– Право, не стоило так утруждаться, господин Легостаев, – раздался насмешливый голос Мастера Игрушек. – Но спасибо, мне действительно очень приятно получить его обратно, особенно спустя столько лет. Когда-то он и правда был украшением моей коллекции…

Мастер Игрушек говорил хрипло, медленно, странно растягивая слова и делая большие паузы между фразами. Услышав шаги горничной и Мезенцева, Легостаев обернулся, и шериф мгновенно понял, что уже видел этого парня раньше. С некоторых пор тот иногда встречался ему на улицах Клыково в компании других таких же крепких юношей и девушек, предпочитавших черные цвета в одежде. Симпатичный, черноволосый и зеленоглазый, он внимательно посмотрел на шерифа и отошел в сторону. А Мезенцев увидел наконец Мастера Игрушек и ужаснулся.

Хозяин сидел сильно сгорбившись в большом старинном кресле с высокой спинкой. На старике была длинная просторная белая рубаха с короткими рукавами. Из его рыхлого тела торчало с десяток толстых прозрачных трубок, подключенных к капельницам и приборам, расставленным вокруг кресла. В его изуродованную плоть, покрытую грубыми швами, закачивалось одновременно несколько жидкостей самых разных цветов. Большую часть туловища покрывали многочисленные бинты с проступившими на них пятнами крови. В руке старик держал огромный драгоценный камень зеленого цвета, который ярко сверкал своими гранями в свете огня.

– А вот и наш шериф, – медленно, словно засыпая, пробормотал Мастер Игрушек.

– Рад, что вы уцелели, – произнес Мезенцев, с ужасом разглядывая уродливые швы на теле старика, капельницы и пятна крови.

– Уцелел? Это очень громко сказано… Но я сам виноват… Потерял бдительность. Им удалось подобраться слишком близко… Кстати, вы знакомы? Это Никита Легостаев, юный помощник Королевского Зодиака в этом непростом деле. А это Владимир Мезенцев…

– Шериф, – кивнул Никита. – Я уже понял.

– Вижу, ваше внимание привлекла безделушка в моей руке? – Мастер Игрушек поднял камень повыше. – Этот изумруд носит название «Пандемониум». Символично, не правда ли? Когда-то я создал его, вдохновленный этим городом и тем, что здесь происходило во все времена его существования… Думал, что утратил его навсегда. Ан нет… Какой приятный сюрприз.

– Это подарок нашего Парда, – сказал ему Никита. – Символ нашего уважения и доброй воли. Дар, чтобы заручиться вашей поддержкой в будущей битве.

– Очень признателен вам за это… Но в этом не было нужды, молодой человек. Враг уже неоднократно переходил мне дорогу… Сначала покушение Кадиши де Лафуэнте, которая исполняла их волю… Затем был убит мой единственный кровный потомок… А теперь они попытались прикончить меня самого… Такое не прощается. Для меня это дело чести и репутации… Если я сейчас оставлю подобную дерзость без должного возмездия… Что обо мне подумают другие? Ведь врагов у меня хватает… Но за камень все же спасибо. Тем самым мы с Пардом пантер заключаем договор о вечной дружбе.

– Очень рад это слышать, – сдержанно произнес Никита. – Что ж, не буду больше вам надоедать.

Легостаев быстро попрощался, и служанка повела его к выходу. Владимир Мезенцев тем временем осматривал зал. В прошлый раз он совершенно не обратил внимания на его внутреннее убранство. Шериф увидел широкий балкон, на котором стояли многочисленные стеллажи, заставленные старинными книгами. На каменных стенах висели странные картины. На многих были изображены люди в костюмах разных исторических эпох. Объединяло их всех одно – выражение отчаяния или крайнего ужаса на лице. Они кричали, плакали, тянули руки, будто моля о помощи. На других картинах Мезенцев не увидел вообще ничего, лишь угольно-черные холсты в тяжелых старинных золотых рамах. От этой коллекции живописи шерифу стало не по себе, как, впрочем, и от самого хозяина особняка.

– Вы так неожиданно исчезли после этого несчастного случая… – сказал он Мастеру Игрушек.

– После этого покушения, вы хотели сказать… О, я благодарен судьбе, что не исчез окончательно и бесповоротно, шериф, – осклабился старик в жуткой усмешке. Он ворочал языком все медленнее. – Скажем так, от меня мало что осталось… Потребовалось некоторое время, чтобы снова буквально собрать себя по кусочкам, поэтому я не принимал посетителей… Я и сейчас еще не совсем в форме, как видите…