Евгений Гаглоев - Галерея кукол и костей [litres]

– Так вы в курсе всего… Всего, что происходит в Клыково… – Тимофей отказывался верить своим глазам.

– Я – Первородный, мальчик мой. Как и все мы, Стражи Галереи и этого леса. Именно поэтому мы отлично осведомлены обо всем происходящем.

Тарас шагнул ближе, Тимофей и Серафима с опаской отпрянули назад. Но он не собирался причинять им вред. Они увидели, что на лице Стахеева отсутствует привычная черная повязка. Его левый глаз был на месте, только выглядел совсем не по-человечески. Скорее, он принадлежал волку.

– Ваш глаз… – потрясенно прошептала Серафима.

– Единственное, что выдает мою принадлежность к роду волколаков, – признался Стахеев. – Никакими линзами не скроешь, приходится постоянно носить повязку. Ну?! – грозно прищурился Тарас. – Зачем вы явились сюда?

– За ответами, – сказал Тимофей. – Обо всем происходящем. О том, что ждет всех нас!

– Но кто вам должен их дать? – удивился Виктор Щеглов.

– Мой отец сейчас здесь? – спросила Серафима.

– Здесь, – кивнул Виктор.

– С ним мы и поговорим, – сказал Тимофей.

– Вопрос в том, захочет ли он говорить с вами? – произнес Тарас. – К тому же, насколько мне известно, он там немного занят…

– Вы отказываетесь пропустить нас? – удивилась Серафима.

Стражи молча переглянулись.

– Вы ведь все равно теперь откажетесь повернуть обратно? – хмыкнул Тарас.

– Откажемся, – твердо заявил Тимофей. – А если не пропустите, я подожгу здесь все… Здание старое, заполыхает так быстро, что вы и оглянуться не успеете.

– Мы пропустим, – спокойно ответил Стахеев, – но не потому, что испугались твоих угроз, мальчишка. Здание деревянное лишь снаружи. Изнутри оно сложено из старого гранита и мрамора, так что ему любой пожар нипочем. Мы впустим вас исключительно потому, что нам не по душе то, что творится там, внизу, в это самое время.

– А что там творится? – напряглась Серафима.

– Просто следуйте за мной, – пригласил Тарас.

Двое других Стражей снова натянули на головы свои ужасные маски, вышли из здания Галереи и замерли у входной двери, опершись на боевые молоты.

– Все равно рано или поздно вы бы оказались в этом месте, – сказал Тарас. – Так к чему теперь таить секрет?

Он подошел к стене, приложил кулак к одному из кирпичей и резко вдавил его внутрь. Самый крупный шкаф в помещении медленно опустился под пол и сдвинулся в сторону, открывая широкий прямоугольный проход, за которым виднелись стальные ступеньки. Следуя за Тарасом Стахеевым, Тимофей и Серафима спустились по узкой винтовой лестнице и двинулись по длинному коридору.

– Я стреляла в вас, – вспомнила девушка. – Как вы уцелели?

– В мое облачение вшиты кевларовые пластины, – пояснил Тарас. – Они отлично защищают от пуль, а также от когтей и клыков тех тварей, которых тут развелось в последнее время…

– По пути сюда на нас набросились два волколака, – сообщил Тимофей.

– Родственнички, – ухмыльнулся Тарас. – Их становится все больше. И это еще не самые страшные монстры из тех, что мы тут уже успели повидать.

– А если вы из волколаков, то тоже можете превращаться? – спросил Зверев. – Как наша Василика Демидова?

– Мне это не дано, – покачал головой Тарас. – Вы, молодежь, гораздо сильнее и талантливее всех нас, вместе взятых. А мне от моих далеких предков достался лишь глаз.

Снаружи здание Галереи выглядело очень древним и запущенным. Внутри же их поразила роскошь обстановки. Здесь все содержалось в идеальной чистоте. Полы покрывал блестящий паркет, на стенах виднелись древние гобелены. Через каждые несколько метров с потолка свисали хрустальные люстры со множеством искрящихся подвесок. Многочисленные картины в тяжелых золотых рамах и гравюры изображали различных мифических существ. Со старинных полотен за ребятами следили русалки, ведьмы, оборотни, какие-то люди в старинных одеждах.

Вскоре коридор круто пошел вниз, превращаясь в широкую каменную лестницу, ведущую в подземные залы Галереи. Под потолком плавали магические сферы, источающие бледно-голубой свет. Вдоль стен высились колонны, поддерживающие своды.

Пройдя через несколько высоких двустворчатых дверей, Тарас, Тимофей и Серафима оказались в огромном каменном зале, круглом, со множеством дверей, закрытых на массивные медные засовы. Между дверными проемами висели жуткие украшения из настоящих костей, звериных и человеческих. Между колоннами тянулись гирлянды из черепов разной величины, повсюду виднелись светильники из рогов и костей.

Под высоким сводчатым потолком также сияли сферы, и в их свете ребята увидели огромную пентаграмму, в центре которой стоял столб. К нему был привязан человек, а вокруг него сидело двенадцать тряпичных кукол, среди которых Тимофей мгновенно узнал и куклу своей матери. Каждый из этих жутких тотемов занимал в пентаграмме свое особое место. Между ними пол покрывали оккультные значки и символы и странные схемы, будто собранные из отдельных квадратов. Присмотревшись, Тимофей понял, что это карта Клыково, изображенная внутри пентаграммы. Вот центральная площадь, вот музей и здание мэрии… А вот и академия «Пандемониум».

– Клим?! – испуганно воскликнула Серафима, узнав пленника, привязанного к столбу.

– Что за дьявольщина здесь творится? – холодея, произнес Тимофей, разглядывая жуткого вида рисунки на полу.

Серафима аккуратно переступила меловую линию пентаграммы, затем бросилась к бесчувственному Климу и дернула сковывающие его цепи.

– Не советую тебе этого делать, – раздалось вдруг из дальнего конца зала.

Они испуганно обернулись на звук раздавшегося голоса.

Между двух мраморных колонн стоял Платон Евсеевич Долмацкий в длинном черном плаще. Вид у него был крайне недовольный.

На большую поляну с угольно-черного неба крупными хлопьями медленно опускался снег. Серой громадины Галереи было почти не видно в красной туманной дымке, как и обступивших ее деревьев. В лесу стояла тишина.

Из темных зарослей словно выглядывали древние идолы, окружающие старинное святилище Первородных. Вырезанные из дерева и камня фигуры с течением времени уходили все глубже в землю, но все еще торчали в разных частях поляны. Они изображали мифических существ, некогда обитавших в этих диких краях. Крылатых змеев, уродливых леших, жутких кикимор.

Старинные статуи угрюмо следили за Свиной Головой и Евгенией Белявской. Эти двое только что вышли из красной мглы и остановились в центре поляны, освещенной тусклым лунным светом.