Артём Сергеев - Самый Лучший Ветер

– Я знал! – торжествующе потряс кистью руки с зажатой в ней сигаретой Арчи, – я ведь видел все, только не понял, что это проверка была! В то время как на летное поле не приди, так обе наши Новониколаевские саламандры тут же начинают нас с тобой, Тёма, разглядывать. И в других портах тоже! И не только они, эльфы тоже рядышком шарились, подноготную выясняли, но я тогда на Лару подумал.

– Между прочим, – усмехнулся ему Далин, – Артема сразу одобрили, вот так. А насчет тебя большие сомнения были. Уж больно ты шебутной. И насчет ответственности – ее возложили на нас троих сразу, вот так. Если что – ответим вместе.

– Ого, – удивился я, – интересно. Вот с этого места давай поподробней. Не помню, чтобы я на что-то подписывался.

– Ну так и ходили бы без меня, на соляре, – неодобрительно покосился Далин. – Или с оглядкой на ветер, как воздушный шарик. Это не я вас, а вы меня к себе звали, напомню. Я же вас тогда поклясться заставил, что Лариска для меня и для вас будет первейшей ценностью, что оберегать будете, холить и лелеять. Что лучше дирижабль потерять, чем ее. Память отшибло, что ли?

– Помню, – вздохнул я, переворачиваясь на другой бок, – но мог бы и намекнуть.

– Не мог, – сварливо ответил гном, – тогда еще не мог. Вы должны были сами пообещать, от чистого сердца. И выполнять обещание, тоже от чистого сердца. Только так и никак иначе. Но можете успокоиться, вас осмотрели и признали годными.

– А к чему все-таки такие сложности? – все никак не мог понять я. – Что, гномы под горой ее воспитать не могли? Или сами саламандры?

– Не могли, – подтвердил мне повернувшийся всем телом Далин. – В том-то и дело, пойми. Под горой гномы перед ней на цырлах бегать будут, разбалуют вконец. И мира нашего она не увидит, не полюбит его. Такие случаи бывали, и ничего хорошего из этого не вышло. А сами саламандры не могут, она ж одушевиться рядом с людьми должна, прожить их жизнь рядом с ними, напитаться душой и чувствами от них, познать дружбу и все остальное, вот так. Ну ты на Кирентия нашего посмотри, трюмный хоть куда стал! За неделю всего.

– Так она маленькая совсем? – уточнил я у гнома. – Лариска наша?

– Ребенок еще, – кивнул мне гном, – когда ее мне вручили, она же совсем несмышленая была, просто сгусток огня с глазками. Только и сказали, что девочка и звать Лариской, вот и все. Тигель еще выдали волшебный, который она как единственный дом воспринимала, да на меня показали, мол это воспитатель твой. А дальше вертись как хочешь. Риск это, конечно, большой, но саламандры его принимают, потому что по-другому никак. Не выйдет иначе сильной и самостоятельной личности. Ну и не выпускают ее и нас из поля зрения, проверяют постоянно.

– За последний год она сильно выросла, – задумчиво сказал наконец-то успокоившийся Арчи, подползая к нам и уваливаясь на свой спальник. – Красивой девушкой стала. Разговаривать начала, пусть пока только с Кирюшкой, но и это хорошо. Артема вот привечает.

– Какой еще девушкой? – непонимающе уставился на него гном, – ты о чем вообще?

– А, ты ж не видел, – спохватился маг, – она, когда у Хельги дом сожгла, в человеческом обличье недолго была. Девчонка такая милая, юная совсем, и платье из пламени.

– Ну что за черт! – натурально огорчился и сильно обиделся непонятно на кого Далин, – ну как же так! Почему вы видели, а я нет?

– Посмотришь еще, – уверил его я. – Лиха беда начало. А вот дальше что? Ну, когда вырастет?

– Когда вырастет и станет умницей-красавицей, – успокоил меня гном, – я состарюсь и в горы уйду, а ты к тому времени уже лет сто как помрешь, так что не переживай. Разве что Арчи, эльфийская морда, нас навещать будет.

– Да пошел ты козе в трещину, – мне стало немного обидно. – Рожа бородатая. Нашел как утешить, блин. Скотина.

– Не-не-не, – замахал руками маг, – Тёма, все пучком! Ты же маг теперь, ты еще его переживешь, гадом буду! Я думал, ты сообразил!

– Ух, действительно, – обрадовался я. – не все так плохо. Многое увижу, стало быть. А чего ты с ней под горой делать будешь?

– Во-первых, рад за тебя, – хлопнул меня по плечу гном. – Меня всегда это немного свербило, короткая жизнь ваша. Как у тараканов, ей-богу. А во-вторых, планов громадье. Стали, сплавы и все такое прочее. У меня уже сейчас наметки имеются, с твоей подачи, кстати, и Виктора Михалыча. Победит, например, слышал?

– Кого победит? – не понял я.

– Тьфу, бестолочь, – скривился в досаде гном, – древний сплав так называется, победит. Наши знают про него, да никто повторить не может, потому что по неправильному пути идут. Они все думают, что это сталь такая, а это и не сталь совсем! Это вообще другой металл, понял? А Виктор Михалыч, он же геолог бывший, мы с ним эту руду обязательно найдем! Соберем все сведения аккуратно, образцы найдем, все подобьем да как засядем с Лариской за эксперименты, что ты!

– Мифрил, что ли, найти пытаешься? – влез в разговор Арчи.

– Сам ты мифрил! – неожиданно обиделся гном, – хватает же ума у балбеса ересь всякую нести, ты же не понимаешь в металлах ничего! Сказано тебе – победит!

– Хер получится, – против обыкновения, Арчи был чрезвычайно скептически настроен и серьезен. – Это тебе не магия, тут думать надо. И теорией владеть. А у вас, гномов, с теорией всегда плохо было, у вас вся наука на кончиках пальцев начинается и заканчивается. Традиции дедовские да палкой по загривку, вот и вся ваша теория.

– А вот посмотришь, – не стал влезать в спор уверенный в себе гном. – И, хоть насчет теории я с тобой согласен, но есть у меня туз в рукаве, есть. Вольфрам называется, слышал такое?

– Тьфу на тебя, – я сделал охранный знак рукой, – прекрати. На ночь глядя несешь всякое. Тут хоть и остров, но опаску надо иметь, вдруг призовешь кого?

– Да пошли вы, – уже всерьез обиделся гном, все-таки третья фляжка пива была лишней, – я им душу открываю, а они… сволочи вы.

– Далин-Далин-Далин, – тут же примирительно поднял я руки, – мы ж за тебя! Я и с Виктором Михалычем тебе помогу, и с поисками, ты скажи только, чего искать! Просто не говори непонятных слов на ночь, душевно тебя прошу. Я после того сна в каюте опасаюсь всякого непонятного чего-то.

– А-а-а, – успокоенно протянул тот, – понятно. Ладно, не буду, не бзди. И вообще, давайте спать ложиться, пока у меня хмель из головы не вылетел. Хуже нет, чем спать с похмелья.

Мы переглянулись с Арчи и отправились молча перекурить всю эту историю перед сном, а когда вползли обратно в палатку, Далин уже спал, богатырски похрапывая. Арчи привычно колданул, убирая этот совершенно ненужный нам звук и облегчая гному дыхание, подождал меня, пока я залезу в спальник, и погасил магический огонек. Мы молча лежали в темноте, прислушиваясь к шуму дождя за тонкими матерчатыми стенами палатки, и думали каждый о своем, тем более что подумать было над чем. Потом я неожиданно для себя почувствовал далекую безмятежную радость резвящейся где-то то ли высоко вверху, то ли глубоко внизу Лариски и под это дело быстро уснул.