Ростислав Марченко - Орк: Вторая жизнь. Убийца эльфов. Властелин островов [сборник litres]

У меня по сердцу разлилось масло. Дело это действительно воняло, и я не зря предпринял меры предосторожности. Чертыхания и проклятия от народа тоже стихли. Ни один нормальный человек или орк не будет пилить пешедралом по берегу, коли можно пристать к нормальному пирсу или к берегу рядом с ним, втрое сократив свой путь.

Вывод – этим людям было нужно нахождение баркасов на этом пляже.

Вопрос – зачем? Перехватить наших гостей при срыве как инициатива Брайтера, знак им или еще что?

Следующая партия «рыбаков», примерно через час, пришла уже на трех суденышках, эти не умничали, сразу направили лодки к берегу в районе центра по переработке рыбы и вытащили их на берег.

Количество участников событий начало превышать всякие разумные пределы. Народ опять зашипел, на этот раз от предчувствия грозивших неприятностей. Я ждал.

Когда к заходу солнца никто больше с моря не появился, а вот люди, в том числе блистающие металлом доспехов, дружною толпою численностью сто голов двинулись в нашем направлении, все более-менее стало ясно. Оттокара можно списывать, поступка друга товарищ, видимо, не понял и решил провернуть вариант моего же трюка с «Золотым кнорром».

Эта мысль мелькнула и ушла чуть погодя. Морда Оттокара вполне присутствовала рядом с представительным черноусым типом в чешуйчатом панцире и, похоже, неплохо себя там чувствовала. На голове у морды блестел шлем, на брюхе – кольчуга. Ситуация становилась весьма интересной.

Впрочем, первое впечатление оказалось верным. Больше половины данного отряда оказались стрелками с луками и арбалетами, которые довольно спокойно разделились на две части, рассосались по склонам холмов и тоже начали прятаться в кустарнике. К счастью, на небольшой площади, нас не обнаружили.

Ход замысла Эрика стал понятен. Согласно договоренности, орки должны были встретить людей на выходе из долины. Люди Эрика бьют эльфийских наймитов в спины, вяжут наиболее важные фигуры и бросают оружие при приближении орков во избежание «Фрэндли Файер». Примерно так.

Когда уже знакомый по описаниям сопляк – связной – побежал по дороге, получив какой-то приказ от усача, стало ясно, что дело идет к развязке. Я махнул рукой Мике, делая знак подползти ближе. Будет бой.

Любопытно поведение по каким-то причинам списавшего семью Оттокара: не успели завербовать – и уже перевербовка. Видимо, причины простые и шкурные, в буквальном смысле слова. Своя рубашка ближе к телу, или рассчитывает таким образом уберечь семью.

Играли ребятки замечательно. Кого-то там вроде как начали рубить, другим приставили копья и мечи к глоткам. В общем, я бы поверил, если бы не имел неудовольствие наблюдать сверху спины лучников, шевелящихся в кустарнике.

Глоток цивилизации в виде «костюма Гилли» в очередной раз доказал свои преимущества. Мы имели гораздо большие скиллы маскировки, поэтому наблюдателей на вершине сопки должны были уже кончить ножами. Там руководил Мика. Моя группа заходила, точнее заползала, стрелкам за спину.

Ждать, пока орки Хагена приблизятся и на них набросится вся банда местных партизан, а сверху возьмут под обстрел стрелки, не имело смысла. Эрик все правильно продумал, сыграв стычку в дефиле между холмами. Засада имела шансы на успех. Надо нападать раньше, ломая замысел.

Впрочем, тут от меня уже ничего не зависело, зарезать наблюдателей без шума Мике не удалось. Сверху раздался и захлебнулся страшный вопль:

– Засада… Орк… – И дело пошло на секунды.

Перчатка полыхнула, спалив сразу четверых человек, сил я не пожалел, а орки вокруг меня, молча, без команды бросились в атаку…

Оттокару было страшно. Нет, ему было очень страшно. Ему очень не повезло в бою, попытка найти легкую смерть оказалась неудачной. По понятным причинам я отслеживал его фигуру со склона.

Пока Край А’Корт последний раз лечился, было время произвести переоценку ценностей, в общем, задумался о вечном. Решил, что монгольский способ управления – это мое, иначе с такими темпами получения ранений и лет десять протянуть будет проблематично. Даже орочьего здоровья не хватит, а кашель, оставшийся от простреленной груди, о данном решении периодически напоминал.

Лучники удара возникших буквально ниоткуда орков не выдержали, собственно, даже и не пытались, те, кто поумнее и потрусливее, бросились бежать, тугодумов посекли с ходу, даже не остановившись.

Актеры внизу сбить строй тоже не успели. «Мертвые» начали оживать, народ начал орать и метаться. В общем, паника партизан и погубила. Вместо литой коробки моих бандюков встретили несколько неуправляемых кучек бойцов, вторая половина людей что есть силы припустила к берегу. Могло бы выйти вообще красиво, если бы не лучники на склоне напротив, подстрелившие у меня восьмерых родичей. В принципе могли и всех, если бы я опять полез в первый ряд, а Хаген со своим отрядом был чуть подальше. Его лучники вовремя приняли участие в бою, как раз когда меня взяли под обстрел.

Засада была красивая и с превосходными шансами на успех, стрелы у стрелков противника были отравлены каким-то очень эффективным ядом, раненых стрелами у меня не было.

Можно было не сомневаться, чьи уши тут торчали. Мои орки рассвирепели, стоило больших трудов отбить нескольких человек, с виду представляющих оперативный интерес, в их числе Оттокара, которому ударом по голове разбили шлем, спасший скотине жизнь на его беду.

Невезучих партизан, из числа переживших бой, в настоящий момент зверски пытали на глазах столь жестко обломавшего мое доверие бургомистра. Неудивительно, что он был так смертельно напуган. Жить-то хотелось.

Хитроумного Эрика мне в оборот взять не удалось, когда я вернулся с берега, спалив уже отошедшие баркасы, к горю пассажиров, не успевшие выйти из пределов досягаемости, его уже вытащили из доспехов и резали ремни из спины. Он страшно кричал. Вмешиваться не имело смысла, уже толком не разговоришь, а лечить и потом допрашивать не было ну никакого желания. Хороший доспех сыграл с ним очень плохую шутку.

– Итак?

– Господин, я могу все объяснить! – Схватился за шанс на жизнь мой патентованный предатель.

Я пнул его в лицо.

– Молчать! Слушать твой словесный понос желания никакого нет. Отвечаешь на вопросы – точно, кратко и по существу. Пока отвечаешь – живешь. За каждую попытку оправдаться или сказать, что тебя заставили, теряешь палец или прочие выступающие части тела. Начнем с ушей. – Вопрос первый. Чья работа? Чей замысел?

Ответить он не успел, как, впрочем, и вопрос тут же потерял смысл. Сверху заорал Мика:

– Край, глянь, кого я нашел!

Нашел он останки человеческого тела, мерзко воняющие жженым мясом и ватой, с обгоревшими костями, торчащими наружу на спине и украшенными каплями расплавленного металла. Один из той четверки, попавшей под мой первый удар, судя по их поведению перед смертью – один из руководителей.