Всеволод Мартыненко - Пойнтер: Собачий глаз. Белое солнце Пойнтера. Пойнтер в гору не пойдет [сборник litres]

– Завтр-р-ракать, – слегка раздраженно буркнул старый огр. – Как р-р-раз свар-р-рилось…

Причем недовольство в голосе старейшины проистекало никак не из факта моего нечаянного узурпаторства. Скорее из непонимания непутевым новичком-ОгрПротектором первичности таких простых и очевидных истин, как необходимость своевременно пожрать.

В своем сдержанном негодовании ОгроСтароста был прав. Забыть о том, ради чего, собственно, мы сюда и пришли, было совершенно непозволительно. Тем более раз уже все готово! Серьезные разговоры могут и подождать, когда дело доходит до раздачи у котла. У огров это процедура основательная и серьезная, едва ли не более, чем все прочие.

Свою порцию как почетные гости, победители в Сакральной Игре и прочая мы получили почти что первыми – сразу после плачущего карапуза мне по плечо и его мамаши, отчаявшейся успокоить изголодавшееся чадо. После этого оставалось лишь отойти в сторонку и хорошенько поработать ложками, не мешая прочим желающим.

То, что столь своевременно «сварилось», скорее, было годно для обеда, чем для завтрака – острая, густая и наваристая похлебка из фасоли с копченой рогачиной. Горячая, вкусная и в совершенно невообразимом количестве. Да еще с ржаным огрским хлебом, от души нарубленным толстыми, с палец, ломтями. Не с человеческий, понятно, а с огрский, перстень с которого мне вместо браслета впору…

На сытый желудок все обстоятельства, и уже имевшие место, и предстоящие, не несли в себе зримой угрозы. Так что ОгрТинга, который должен назначить нам новое задание, я ждал даже с нетерпением. Лучше поторопиться с исполнением следующих огрских прихотей. Отдых, конечно, лишним не бывает, но затягивать его на всю зиму не хотелось бы.

Ждать пришлось куда меньше, чем можно было предположить. Только-только всем народом успели миски песком оттереть и сполоснуть, как подоспело очередное всеобщее собрание. Так, для простоты и удобства, раз уж все равно сошлись вместе.

Шествие к помосту с кубическими колоннами в связи с послетрапезной ленцой растянулось минут на пятнадцать. Да еще столько же подтягивались отставшие, кряхтя и отдуваясь. Едва удалось преодолеть соблазн усесться на ступени перед помостом, ожидая, покуда все соберутся.

Наконец к месту собраний стянулось все наличное население Ограда. Куда больше, чем в прошлый раз – большинство уходивших за перевал, чтобы погулять по поводу Сакральной Игры, уже вернулось. Не до самого же Анарисса провожать проигравших, надо и тамошней огрской диаспоре оставить развлечение.

Надеюсь, больше от всенародного собрания можно не ждать санитарно-хозяйственных заданий тектонического масштаба. Состав сменился, мужская половина населения вернулась к домашним очагам. Так что дела нам с семейством теперь предстоят серьезные, в полный огрский рост.

Процедура опроса народных ходатаев не слишком отличалась от прошлой, только на этот раз старейшине горного народа не пришлось спихивать с помоста никого из просителей. Угрюмые мужики, выходившие к скамье, в своих пожеланиях были кратки, а по размерам иногда превосходили своего единоличного представителя. Один за другим они поднимались на помост, гулко и неразборчиво взрыкивали ему на ухо и тут же без промедления отходили прочь.

Такое единодушие не оставляло сомнений в том, что предстоит совершить очередному Избраннику Судьбы, нечаянному ОгрПротектору и все тому же Собачьему Глазу Пойнтеру ради доверившегося ему народа. Однако форма, в которую ОгроСтароста облек просьбу избавить своих собратьев от вековой напасти, оказалась совершенно неожиданной:

– Ср-р-ребр-р-рор-р-речку вер-р-рните… Пр-р-редел пр-р-ришел Огр-р-раду.

При всей громовой торжественности сказанное прозвучало настолько грустно и обреченно, что даже я почувствовал долю стыда. За разгромленный Сакральный Стадион, за пожар, который нечем тушить, кроме песка…

Мировая Погибель внезапно проступила здесь, на окраине обитаемых земель, зримой неопровержимой приметой. Среброречка, заморозивший ее демон, Реликвия – все собралось в неразделимый клубок. Мир нуждался в исправлении весь, от баланса стихий до последней мелочи.

– Вернем.

В это слово мне удалось вложить все передуманное за недолгие секунды. И еще то, что «Пойнтер всегда все возвращает на место». Огры могут не знать истории с Храмом, ведущей меня от Реликвии к Реликвии, но это ничего не меняет. Даже того, что на сей раз возвращать придется взятое задолго до меня – Длань Справедливости, Среброречку… А также спокойный сон без ночных визитеров и задержавшихся на столетия детских страхов одной светлой эльфи.

Может, мне и показалось, но, услышав единственное слово согласия, громадный старик словно слегка распрямился, расправил сведенные многолетним грузом плечи. Видимо, истребленной с изрядным перебором в средствах землекройки ему хватило, чтобы поверить – вернем.

Хотелось бы мне быть уверенным уже не в собственной готовности идти до конца, а в исполнимости обещанного, в той же мере, как все вокруг – от ОгроСтаросты до последнего огренка. Жены с подопечной, и те не выказали никаких сомнений в успешности предстоящей экспедиции против могущественной нежити. Последняя, не иначе – по непониманию перспектив…

– Что смотришь? – сочла необходимым объяснить свое спокойствие моя древнейшая. – Знал же, что этим кончится…

Урона моему победоносному образу она этими словами не нанесла. Так же, как и в прошлый раз, огры быстро разошлись по своим делам, оставив нас наедине со своим старейшиной. А он, похоже, успел привыкнуть к выходкам моего семейства с поистине непостижимой скоростью. Так что уточняющая реплика моей высокородной тоже пропала втуне:

– Демона все равно пришлось бы устранять. Это было ясно с самого начала.

Так уж и с самого… Хотя нет, по крайней мере, с момента появления обоеполого у отеля стало невозможно отрицать необходимость истребить его без раздумий и жалости. Оставлять такое в тылу у беззащитного отныне горного народа – преступление.

– Ой… – младшая ау Риер, услышав про нежить, оказалась способна только на этот короткий писк. До Опушечной с некоторым запозданием дошло, что гостеприимные хозяева отправили нас прямиком на укрощение ужаса всей ее жизни.

Вопреки ожиданию, это не повергло ее в полное потрясение, к которому я успел привыкнуть за последнее время. Сейчас, как и при первых шагах в долину, на лице подопечной отражались противоречивые чувства. Страх, конечно, был, куда же без него, но и облегчение пополам даже не со злорадством – какое может быть злорадство у совершенно плюшевой по характеру светлоэльфийской дивы, – а с внезапным задором. Вот уж от кого не ожидал…