Марина Суржевская - Наследник огненной крови

Пробуждение мне не понравилось.

В общем, меня это уже не удивляет. С моим-то невероятным везением! Это просто судьба — быть недовольным пробуждением!

— И долго ты будешь валяться? — весьма нелюбезно спросил женский голос, а нога изящная, но сильная пнула меня в бок.

Я открыл глаза.

— Милая, ты сама нежность, — просипел я, приподнимаясь на левом локте. Правая рука у меня была слегка недееспособной.

Причина этой недееспособности сидела рядом, на поваленном бревне, и взирала на меня с отвращением.

— Одри, ты могла бы быть и поласковее со своим мужем.

— Я тебя знать не знаю, — буркнула девушка. — И не желаю что-то менять в этом обстоятельстве. Не понимаю, зачем ты врешь, но что врешь — не сомневаюсь. У меня не настолько дурной вкус, чтобы выйти замуж за… подобного типа.

— Не настолько дурной вкус? — я окинул ее насмешливым взглядом, стараясь не морщиться. — Да ладно? Кто бы сейчас говорил о вкусе…

Девушка фыркнула и отвернулась. Да, в данный момент она меньше всего походила на достопочтимую жительницу Кайера. Скорее, Одри смахивала на какую-нибудь бродяжку, обитающую на окраине города, или на одичавшую, что никогда не видела мыла и щетки. Золотые волосы Одри — короткие, отхваченные неровными кусками у шеи, покрылись слоем пыли; платье — в разводах и пятнах; на лице, голых руках и коленях — грязь. Но, похоже, саму златовласку это не смущало. Она вела себя так, словно и не замечала, что выглядит неподобающим образом.

— Чего уставился? — нахмурилась она.

— Любуюсь, — признался я. — Ты сейчас такая… дикая.

— Продолжай, и получишь стрелу и во второе плечо, — равнодушно протянула девушка. Я вздохнул. Да, вспоминать меня Одри категорически не желала. Все, чего она хотела — это избавиться от досадной помехи в моем лице. Но меня грела надежда, что где-то внутри еще есть то, что не дает девчонке меня бросить. Я надеялся, что это было нечто большее, чем банальная женская жалость.

— Ты попала лишь потому, что я не ожидал выстрела от той, что признавалась мне в любви, — помрачнел я.

— Я признавалась тебе в любви? Бредишь?

— Так и было. — Гнилой орк, снова завожусь! — Кричала, что любишь меня больше жизни, просто жить без меня не можешь!

— Ты меня с кем-то путаешь, — зевнула девушка. — Это точно не в моем характере.

— Откуда ты знаешь, если ничего не помнишь? — обозлился я.

— Я помню главное, — отрезала златовласка. — И ты к этому главному не относишься! Если бы я действительно тебя любила, то не забыла бы!

Она задрала нос и ушла в лес, к ручью. Я поднялся, походил, разминая затекшее тело и размышляя. Одри я нашел два дня назад. Минус в том, что она меня ранила, что ничего не помнила о нас и, похоже, не слишком жаждала вспоминать. Плюс — что не убила и все-таки согласилась идти со мной.

Я присел на то же самое бревно и убрал листья, которыми была закрыта рана. Поморщился. Края покрыты белым налетом — плохо. Задумчиво посмотрел на тлеющие угли в костре.

— Зачем только я с тобой связалась, — буркнула вернувшаяся злюка. Я хмыкнул. Вот в этом она похожа на прежнюю златовласку. — Дай посмотрю.

Я не стал сопротивляться, и девушка внимательно осмотрела рану, скривилась.

— Выглядит гадко.

— Да что ты, — съязвил я.

Одри пожала плечами.

— Я тебе сразу велела убираться, вот и топал бы!

— Еще немного, и я передумаю на тебе жениться, — пробормотал я.

— Ты же утверждал, что мы уже женаты? — подозрительно протянула она, а я прикусил себе язык.

— Угу. По обычаю древних богов.

— Что-то мне кажется, ты врешь, — прищурилась девушка, а я махнул здоровой рукой.

— Слушай, не начинай, а? Мы, кажется, обо всем договорились.

— Доведу тебя до края долины, и там расстанемся? — мрачно уточнила Одри. Я кивнул, натянув самое правдивое выражение лица из всех, которые мне были доступны. Но девчонка смотрела по-прежнему недоверчиво. Гнилье, вернусь домой — потренируюсь перед зеркалом. А пока надо хоть что-то сделать с этой раной, иначе в Кайер я прибуду одноруким.

Разворошил палкой костер, наблюдая, как взвился сноп красных искр.

— Ты что это задумал?

— Хочу сплясать ритуальный танец у костра, — хмыкнул я. — Присоединишься?

— Мечтай, — она посмотрела задумчиво. В глубине серых глаз мелькнуло какое-то чувство… Узнавание? Хотелось бы, но Одри слишком быстро отвернулась. Я сунул в рот кусок деревяшки, не желая орать при ней — боюсь, это не добавит мне привлекательности. Раскалил свой клинок, полюбовался на красный металл и рывком приложил к плечу. В воздухе ощутимо завоняло паленой кожей, из глаз полились слезы.

— Гнилье — смрадный труп — вонючая задница! — прошипел я.

— Да. Я точно не могла выйти за тебя замуж, — задумчиво решила Одри. Я устало прикрыл глаза, глотая воздух. Если во мне кровь демонов, то какого Гроха мне так больно?!

Прохладная ладонь легла на мой лоб.

— Дай перевяжу, — недовольно сказала Одри.

Я выдохнул и покосился на нее. Потом увидел, чем именно она перевязывает.

— Мне нравилась эта рубашка! — возмутился я.

— Я думала, тебе рука важнее, — равнодушно произнесла Одри, наматывая на мое плечо ткань. Посмотрела на рисунки и руны, что украшали меня, но промолчала. Завязала узел и отошла, повесив на плечо свой самодельный лук и тряпку, в которой таскала какие-то вещи. — Идем, мне некогда с тобой рассиживаться. Скоро мы выйдем к реке, там и расстанемся.

— Интересно, куда ты так торопишься? — впрочем, спорить не стал, накинул на голую спину плащ, засунул клинок в ножны.

— Не твое дело, — огрызнулась девушка и решительно зашагала в сторону темнеющего вдали леса. Я хмыкнул и пошел за ней, раздумывая, не стукнуть ли ее по голове камушком. Аккуратно так. Если бы не рука — так и сделал бы. Доставил в Кайер в бессознательном виде, а там уже как-нибудь разобрался с ее памятью. Но с этим нелепым ранением мне оставалось лишь тащиться следом. Мой запас магии был почти на нуле: слишком много сил отдал в битве, а потом в борьбе с Долиной Забвения. Потому и рана плохо заживала. Конечно, был хороший способ для пополнения резерва, к тому же приятный. Но…

Я посмотрел на воинственно задранный нос Одри и хмыкнул. Похоже, этот вариант мне пока недоступен.

— Сколько времени ты здесь болтаешься?

— Достаточно, — буркнула Одри.

Я внимательно оглядел ее отощавшую фигуру и осунувшееся лицо.

— Хорошо, что на тебе был снежный сапфир, милая, — протянул задумчиво. — Думаю, он помог тебе продержаться.

— Я тебе не милая, — фыркнула она.

Я пожал плечами.

— Ну нет так нет. Будешь немилой. Мне без разницы, как тебя называть, лишь бы ты свои стрелы при себе держала. Где ты их взяла, кстати?