Саша Зайцева - Госпожа Марика в бегах [СИ]

Оценила ведро — самые страшные подозрения не оправдались, ночным горшком оно не служило, хоть и походило на помойное. Спустилась с ним вниз, оттерла холодной водой из колонки и песком да полным принесла наверх. Пошел второй раунд. Из моего вещевого мешка сделала две половые тряпки, больше ни на что грубая ткань не годилась. Из остатков окаменевшей на дне банки соды сделала пасту, смешав ее с песком, которой начистила стол. Стоя на коленях, не жалея рук, драила щеткой пол, намывала металлические прутья кровати и каминную полку, дважды поменяв воду, вымыла до блеска комнату. Еще раз оглядевшись, осталась довольна своими усилиями — бедненько, но чистенько.

Когда я вынырнула из темноты двора на освещенную (вот оно чудо!) газовыми фонарями улицу, ее запрудили клерки в мундирах темной шерсти: Торговый район был не только местом компактного проживания купеческого сословия, но и деловым центром. Ставни лавок, что располагались почти в каждом доме на первом-втором этаже, с шумом захлопывались, запирались на тяжелые засовы двери — близкое соседство с районом Четырех Цехов накладывает некоторый отпечаток. Пустынный бульвар, по которому я прогуливалась утром, сейчас было не узнать — раскрепощенные дамы самых разных возрастов не спеша фланировали по выложенной брусчаткой дорожке, ловили под ручку зазевавшихся приказчиков, зазывая отдохнуть вместе где-нибудь поблизости. То тут, то там раздавались взрывы хохота, приветствия старых знакомых, подруги по цеху перекрикивались-перешучивались, кто поправлял пестрое боа, кто поигрывал кружевным зонтиком… Под сенью деревьев, на которых загорелись гирлянды золотистых бумажных шаров, бурлила жизнь.

Неспроста цена за комнату в моем доме отличается почти в два раза от средней, ведь некоторые окна выходят прямо на этот променад.

Все, никуда не успею. Теперь без ужина и без завтрака… А я понадеялась, что если пойду в лавку вечером, то смогу купить подешевле залежавшийся утренний товар. У бакалейщика, ясное дело, на такое рассчитывать не стоит, лежит себе крупа и лежит, но у зеленщика, молочника или мясника под конец дня остатки могут быть вдвое дешевле. Что ж, будет мне наука, до заката все дела заканчивать.

Поймав по дороге уличного мальчишку, торговавшего горячими пирожками, купила две пышки с хрустящей корочкой всего за дайм. Стояла и думала, смогу ли сэкономить, питаясь у лоточников? Парень возился с бумажным конвертом, в которые он клал мою покупку — чтоб не испачкала пальцы маслом, пояснил он. Потянув носом дразнящий аромат свежей выпечки, блаженно вздохнула и улыбнулась.

— Божественный запах! Ты всегда тут стоишь? — спросила я.

Парень довольно хмыкнул:

— Да, эта улица до перекрестка у военного училища — моя, — а потом, подумав, предложил. — Для постоянных клиентов у меня есть еще и подлива…

— А для будущих постоянных клиентов? — подмигнула я.

Тонкой деревянной палочкой он сделал небольшие отверстия в каждом пирожке; рядом с выпечкой на лотке стоял маленький чайничек-лейка, из длинного носика которого шел пар. Он налил в каждую дырочку дымящийся соус, да так, что корочка сверху приподнялась и чуть не треснула. Я чуть ли не подпрыгивала от нетерпения — последняя моя еда — печеная картошка утром от такого же разносчика.

— Спасибо! — парень кивнул и пошел дальше, крича свои «два за дайм».

С одним разделалась тут же, отойдя лишь к витрине ближайшей лавки. За стеклом окна-витрины красовалось оно: роскошное синее бархатное платье, расшитое речным жемчугом и полупрозрачным стеклярусом. Верхняя юбка по моде приподнята спереди, открывая нижнюю из плотного льдисто-голубого атласа, который будто светился, контрастируя с богатым глубоким оттенком бархата.

«Ндааа… — вздохнула я, слизнула с подбородка потек соуса, и принялась за второй пирожок, продолжая рассматривать платье. — Не носить мне такого, но получить-то эстетическое удовольствие от созерцания могу? Как тут интересно складка на талии заложена… красивые волны по подолу… воротничок как у мужской сорочки… все в этом мире предсказуемо! А брошь!»

На улице уже темнело, из лавки вышла женщина в строгой, но изящной форменной одежде и, гремя ключами, стала запирать дверь, недовольно поглядывая на меня. Смутившись, я отвернулась от витрины и оглядела другую сторону улицы. Милое кафе на углу, полным полно нарядных девиц с кавалерами при шляпах, смех и веселье; рядом уже закрытые ставни бакалейной лавки, а по ступеням вниз, в полуподвал — галантерейный магазинчик, вывеска которого упирается в маленькое светящееся окошко. Еще работает?

Перебежав улицу, помедлила у ступеней, но решила спуститься. Колокольчик оповестил моем появлении приказчика за прилавком — тот вскинул голову, окинул меня заинтересованным взглядом, который, впрочем, быстро угас. Молодой человек вернулся к своему делу — сортировке ниток на огромном панно, работы ему хватит надолго, можно не торопиться. Я вертела головой, осматриваясь — дамское счастье как оно есть. Мягкая пряжа всех цветов, свертки ткани на высоких стеллажах, кружева и шитье, фурнитура, катушки, иголки, пяльцы… Честно говоря, за последние шесть лет я деньги тратила разве что у мясника, да в бакалейной лавке, а тут прямо руки зачесались!

— Заметно, — не поднимая головы бросил мужчина.

— Я что, начала думать вслух? — я покраснела и прикрыла рот рукой, чтобы не брякнуть чего-нибудь еще в том же духе. Но тот лишь пожал плечами, не отрываясь от работы.

Как потенциального покупателя меня явно не рассматривают, но хоть не выгоняют, приняв за нищенку. С внешним видом надо что-то делать, иначе искать работу придется до следующих заморозков. Сейчас, в начале весны, у меня есть небольшая фора перед теми сельскими жителями, что не ринулись в город сразу, а остались сеять поля, ухаживая за скотом. Что ж… кажется, у меня есть план.

— Будьте добры: отрез ткани на сорочку, вон той, полосатой, нитки в тон две катушки, нитки потолще темно-синие три катушки, полдюжины иголок…

Приказчик вскинулся, посмотрел на меня более внимательно, и начал молча собирать товар по моему списку в бумажный пакет. Тем временем мой мозг пересчитывал вероятность найти работу за неделю, минимальный рацион на день и цены на уголь в Демее. По всему выходило, что сев на строжайшую диету из печеной картошки и пирожков и тратя не более фалькона в день, я смогу просуществовать в этом городе от силы недели три, после чего меня ждет паперть.

— Одиннадцать даймов. Еще что-нибудь желаете? Ленты? Воротнички? Пуговицы? — он выразительно посмотрел на корсаж моего замызганного пальто, который давно потерял всю фурнитуру и держался теперь на пришитых мною завязках.