Владислав Бобков - Неистовый маг [litres]

Хаотическое пламя завораживало, и Вульфс еле сумел вновь обрести над собой контроль. Оказалось, что он умудрился просадить аж пятую часть резерва, даже этого не заметив. Сколько он так стоял, было сложно сказать.

Стоило же его внутренней энергии закончиться, как пламя вырвалось бы наружу.

– Коль уж ты так хочешь на свободу, – мрачно, но с предвкушением хмыкнул Александр, – покажи, что ты можешь!

Огонек яростно рванул в сторону горки хлама, которую Алекс заботливо сложил в углу возле обрушившегося входа как раз на этот случай. Сам демонолог предусмотрительно встал у выхода. В случае если что-то пойдет не так, он собирался нырнуть в спасительную щель.

Достигнув деревянных обломков, пламя резко увеличилось, поглотив всю кучку. Яростно взревел огонь. И так же яростно потух, до последнего пытаясь уничтожить свою цель. Слишком мало энергии вложил Алекс в это крошечное олицетворение хаоса.

Чернокнижник осторожно подошел к дымящимся обломкам и присмотрелся, после чего сделал резкий шаг назад. Вот и выявилось отличие пламени хаоса от обычного огня. Обычный огонь не пытается вырваться из дымящихся обломков, чтобы на остатках сил зацепить призывателя.

Тем не менее это скрытое нападение, видимо, окончательно истощило энергию пламени, после чего оно печально затухло. Прекратилось даже тление и дым. Просто – раз! – и остались лишь обгоревшие обломки.

Как писалось в книге, опытный демонолог способен не только бросать в цель такое пламя, но и управлять им непосредственно в бою, создавая из него различных существ или просто движущийся вал огня.

Дальше приводилось создание заклинания «Плеть хаоса», но Алекс, лишь увидев, что подобная магия еще сложнее в плане контроля, понял, что время для этого еще не пришло.

Ему требовалось освоиться хотя бы с простейшим демоническим пламенем. Как показали испытания, проклятый огонь в случае ошибки спокойно мог сожрать своего призывателя.

Александр достал из сумки деревянную дощечку. Шесть из двадцати четырех черточек были обуглены. Подобными дешевыми артефактами снаряжались те, кому требовалось четко отмерять время по часам или кто собирался на долгое время под землю.

Время еще было.

Ему потребовалось еще пять призывов пламени, чтобы убедиться: пока у него есть энергия, хаос находится под его полным контролем.

Следующим шагом, который ему не терпелось сделать, был простейший призыв.

Даже начертание простейшей звезды и обведение ее ровным кругом заняло время. Пришлось устанавливать на каменном полу палочки и с помощью веревочек чертить все, как было сказано в гримуаре, точно отмеряя углы и повороты с помощью деревянного циркуля.

Благо он знал, что все это понадобится, потому что бегло прочел последние страницы, касающиеся необходимых для призывателя предметов. Чертил он мелом. Затем им же вывел требуемые руны в строго выделенных для этого местах.

Напитка рисунка энергией прошла успешно. Мел заискрился, начиная светиться белым светом.

Алекс аккуратно призвал на левой руке пламя хаоса, в правой же держал гримуар, сверяясь с ним, чтобы ничего не напутать.

Активирующий подачу энергии импульс запустил пентаграмму, которая, потеряв белый цвет, вспыхнула огненно-красным. И тут же перед мужчиной внутри круга возникло лопоухое нечто.

Алекс с жадностью уставился на свое первое призванное существо. У него внутри все клокотало от возбуждения. Ведь у него же все получилось!

Алекс потратил крохи энергии, поэтому существо было очень слабо и толком даже не могло само удерживаться в физическом мире. Его вид постоянно дрожал и менялся, никак не обретя реальную плоть. Вспышка – и ритуальный круг погас вместе с исчезнувшим существом.

Алекс силой воли затушил пламя хаоса. С каждым разом это у него получалось все лучше и лучше.

– Должен признать, это и впрямь увлекает! – И он довольно рассмеялся.

Именно в этот день, спустя восемь месяцев после призыва, был рожден Чернокнижник.

С того дня, как Александр впервые взял в руки гримуар и смог сотворить первые заклинания, прошел год.

Вот уже больше полутора лет стражник второго десятка второй Чертовой сотни служил на благо империи.

За довольно долгий срок случилось много. И это лучшим образом сказалось на самом Александре Вульфсе, что было совершенно неудивительно. Ежедневная физическая активность, столкновения с бандитами, толпами обезумевших нищих и все чаще нападающими демонами заставляли его прикладывать максимум стараний, чтобы выжить и стать сильнее.

Сержант, как и обещал, не забросил усиленные тренировки своего бойца. И хотя Алекс был все так же далек от того, что смог продемонстрировать Цестус или ныне покойный Улдис, тем не менее он смог освоить то же усиление. Прыгнуть на пять метров вверх, отбросить человека на несколько метров в сторону ударом кулака. Теперь он это мог.

Более того, при максимальной концентрации у него получалось одновременно запустить сразу две техники: укрепления и усиления, что позволяло ему латной перчаткой ломать двери и пробивать хрупкие деревянные перегородки. Правда, ни о каком сражении и речи не шло. Концентрация после удара тут же пропадала.

Развлекаясь, Алекс бил по деревянным дощечкам ребром ладони, разрубая их на части. Но потом это непотребство заметил сержант, и Александр больше так не делал.

Дела у имперских легионов вместе с наемниками на юге империи шли, мягко говоря, не очень. Мятежники не то что не были разбиты и жестоко казнены, а, наоборот, смогли выиграть пару ключевых сражений и отбросить легионы императора в глубь империи.

Подобное беззаконие заставило другие провинции насторожиться. И поползли слухи, что император нынче уже не тот и власть над империей он удержать не способен.

При этом стоило помнить, что все провинции империи, как это всегда и бывает, были присоединены военным путем. И местные жители, даже несмотря на внушительный срок в несколько сотен лет, продолжали помнить эти, казалось, давно забытые обстоятельства.

Видимо, на этой почве начались задержки с поступлением налогов от этих самых провинций. Как итог, императорская казна не смогла в последние месяцы заплатить нескольким компаниям ландскнехтов.

Наемники были резкими ребятами. Схватив людей императора, сообщивших им, что денег для них нет, они поступили изобретательно. Бо́льшая часть несчастных закончила свою жизнь, извиваясь на спешно натыканных в землю грязных кольях со специальными поперечинами, чтобы императорские посыльные сидели на них, подольше умирая от остро заточенных деревяшек во внутренностях. Остальных они, не мудрствуя лукаво, просто повесили. Лишь один граф, особо грязно их поносивший и угрожавший карами, был привязан за ноги к столбам, после чего распилен сверху вниз.