Нина Линдт - Что случилось с Маргарет?

— Спасибо, Лючия! Ты просто волшебница! В жизни не было такой шикарной укладки!

Я заметно повеселела.

— Ты хоть и террианка, а все равно мне как сестра. — Лючия приложила ладони к моим щекам, и когда убрала, то на них появился нежный румянец. — Хочу, чтобы ты красавицей стала, такой, какая внутри прячется.

Она провела пальчиками по бровям и ресницам. Выщипанные нещадно в подростковом возрасте брови вдруг загустели и красиво изогнулись. Реснички стали темнее, гуще, подчеркивая светлые глаза. Магия Лючии вернула губам, высушенным помадами, натуральный цвет и мягкость.

— Теперь совсем другое дело, — довольно сказала она. — Сами маги не отличат.

— А сколько продержится магия? — спросила я, вертясь перед зеркалом.

Глаза у Лючии в отражении блестели, а я всегда переживала, что даже в моменты счастья и удачи глаза мои тусклы и невыразительны.

— Очень долго, — подмигнула мне Лючия. — Если бы я не возвращала тебе естественную красоту, а колдовала новую, то через пару лун все стало бы, как прежде. А это теперь твое настоящее лицо. Надолго. Пока время не решит сделать тебя старше.

Я думала, Имир заметит мое преображение, но он совершенно спокойно спросил:

— Готова?

И мы отправились в путь, оставив Лючию под крылом у Игнасии. Они проводили нас до дороги и долго махали, обнявшись.

Десятилетний король повернулся ко мне в седле и совершенно серьезно сказал:

— Когда все закончится, я вернусь за ней.

— Надеюсь, вы ей этого не пообещали? Жестоко с вашей стороны морочить девушке голову.

— Я не морочу, — возмутился он. — Лючия — милая, скромная и добрая. Валентина была первой красавицей моего королевства и навсегда останется в моем сердце. Но это не значит, что я не в состоянии оценить красоту других. Но ты меня отвергла.

Я закатила глаза.

— Не надо только мне лапшу на уши вешать. Я террианка и вроде как для вас не пара, гожусь только на одну ночь.

— Я говорил тебе, что мне это не важно. Куда важнее доверять человеку.

— Пока вы под проклятием. Но что будет потом? Король начнет таскать к себе в постель хорошеньких девиц, а бедная Лючия засыпать в слезах одна? Потому что вы насквозь поверхностный и несерьезный.

— Мне сложно быть серьезным, когда я умираю каждый день, — огрызнулся мальчик. — Думаешь, я могу быть нормальным, оставаться самим собой?

— Глупые оправдания.

— Такие же глупые, как твоя ненависть к магам, — выпалил он, трогая коня.

— Хватит, Элиза, — подал впервые с момента нашего отправления голос Имир. — Твоя обида не делает тебя лучше, не делает нас хуже только потому, что мы маги. Прошу тебя.

— И что? — Слезы стояли в глазах. Я смотрела на Имира сквозь их пелену. — Доверять вам? Или ты будешь отрицать, что я для тебя и для него не просто террианка на одну ночь? Да, в бою тебе можно довериться, но вчера ты разве не подкатывал ко мне?

— А если и подкатывал, — взорвался он, — ты что же думаешь, что только на одну ночь годишься?

— Важно, что так думаешь ты!

— Неправда! Это ты допускаешь, что я так думаю про тебя. Думаешь, я бы стал… Я бы стал… — Но тут он заставил себя замолчать. Тихо выругался.

Мне показалось, он чуть было не выпалил что-то страшное, что имело отношение к нему и ко мне.

— Что, Имир?

— Не важно. — Он повел плечами и тоже выехал вперед, к королю. Глядя на спины магов, я злилась, но одновременно чувствовала, что они тоже правы. Только вот… они не чувствовали всей полноты унижения, которое я испытывала теперь, вспоминая о страстных встречах с Валерио, и их не били ногами маги, которых они считали напарниками. Им было легко рассуждать, а мне было трудно переосмыслить прошлое и перестать смотреть на магов как на врагов. Разумом я все понимала, но душа еще болела.

Я догнала их через час, они заговорили со мной как ни в чем не бывало, и так мы доехали до Сантильяны, последнего крупного населенного пункта на границе между королевством Альфонса и Лысыми горами. Отсюда я уже видела горы, серой массой громоздящиеся на горизонте, и надеялась, что нам туда не надо.

Перед въездом в город Имир сообщил нам, что его сова-разведчик уже давно не прилетает на призыв.

— Скорее всего, ее убили умертвия, — мрачно предположил он, когда мы приблизились к воротам.

Я поежилась. Назад не вернуться, там войска лотарингцев и умертвия. А впереди сплошная неизвестность, от которой нервы звенели как натянутые струны.

Сантильяна была готова к осаде, подготовка к возможному нападению лотарингцев шла полным ходом.

Крепостные стены были укреплены, воины патрулировали ворота, нас пропустили, едва Имир достал документы. Мы вошли в город и по узким улочкам стали подниматься к замку. Фонарщики зажигали фитилями фонари на углах, хотя было еще довольно светло. Везде пахло горящими дровами, дым валил из труб, разносился аромат чеснока и мяса.

— Как мы узнаем, здесь Маргарет или нет? — гадал король. — Город большой. Все дома не обойдешь. Она может прятаться где угодно.

Я слушала его, а сама смотрела на замок с башнями, который был отделен от города дополнительным рвом. Сейчас и замок, и ров были засыпаны снегом, синяя черепица почти сливалась с небом.

— Она либо в замке, либо была там, — уверенно сказала я.

— Откуда ты знаешь?

Я показала Имиру на крайнюю башню: от окна, словно река крови, лилась река багровых роз, припорошенных снегом. Упрямое растение, видимо, смогло добраться до окошка, вонзаясь в каменную кладку шипами. Надеюсь, Маргарет так же живуча.

— Маргарет выращивает розы. Они росли в саду Валерио и в саду Рональдо. Везде, где она была.

— Похоже, нам наконец улыбнулась удача! — Имир радостно хлопнул в ладони, с кожаных рукавиц осыпался снег. — Давайте найдем таверну, пообедаем и решим, что делать дальше.

— Зачем в таверну? — Король Альфонс уверенно направил коня к замку. — Нас должны принять со всеми почестями.

— Не думаю, что нам стоит раскрывать вашу личность, — остановил его Имир. — Маргарет там может не оказаться, а нам потом будет сложно…

— А тебя, как посланника жреца, разве не должны принимать с почестями? Поехали, не пустят, так найдем таверну. А пустят — будет шанс дойти до Маргарет и разрешить наконец мою проблему.

Я могла понять Альфонса: зная, что Маргарет здесь, рядом, он не хотел терять ни минуты. Опять стареть, опять умирать? По коже пробежал холодок. Ужасное проклятие. Какой же силы была магия мессира Рональдо, что Валентина смогла лишь смягчить его, а не разбить полностью?

Мои мысли были прерваны восточным ритмом барабана. С любопытством привстав в седле, из-за широкой спины Имира я увидела группу музыкантов и завернутых в тулупы хихикающих девиц, которые звенели многочисленными монетками и бусинами, браслетами и мелькавшими то и дело перстнями с бубенцами.