Себастьян Кастелл - Тень рыцаря

Я выбежал из дома и огляделся – вокруг стояли лишь плащеносцы Швеи. Подбежав к лошадям, я увидел, что одной серой кобылы не хватает, именно той, что принадлежала Валиане.

Кто-то схватил меня за плечо – я обернулся и увидел Швею.

– Фалькио, ты не можешь поехать за ней, иначе поставишь под угрозу весь план. Валиана сделала выбор…

– Она считает, что враги схватили Алину, черт вас побери. Ее поймают. Что, если Трин ждет их в лагере?

Святые угодники, прошу, пусть этого не случится. Ненависть Трин к Валиане не знает границ. Перед тем, что герцогиня сотворит с девушкой, все пытки, которые мне пришлось вынести от рук ее матери, покажутся бледной тенью.

– Ты не поедешь, – твердо сказала Швея. – А даже если бы и поехал, она уже далеко. Ты не догонишь ее. Так что будем придерживаться плана.

– К чертям ваши планы! – выругался я и оттолкнул ее. Мне оставалось лишь одно.

Я подбежал к амбару, где вдали от остальных лошадей стояло огромное существо в шрамах, сотканное из ярости и страха. Последняя из легендарных лошадей фей, которую Патриана, герцогиня Херворская, истязала на протяжении многих лет, пытаясь превратить в оружие войны; теперь гривоносец стала мощным, злобным зверем с острыми зубами и яростью в сердце, которая могла сравниться лишь с моей. Мы называли ее Чудище.

Я подошел к лошади, и она издала странный звук, смесь ржания и рычания, сообщая, что сегодня не собирается никого везти.

Собрав все свое мужество в кулак, я вскочил на ее спину.

– Валиане нужна наша помощь, – крикнул я в ухо Чудищу. – Она из нашего табуна. Дан’ха ват фаллату. Она из твоего табуна. Ее поймает Трин, жеребенок той, что мучила твоих детей. Трин снимет с нее кожу, если мы с тобой не поедем и не защитим ее.

Напрягшиеся мускулы и взрыв ярости чуть не скинули меня со спины Чудища. Изо всех сил лошадь взрыла землю копытами, подняв в воздух облако пыли, пронеслась через сгоревшие луга мимо деревни и бросилась к горам. Гривоносец замышляла убийство.

И я тоже.

Рыцари не слишком старательно заметали следы. На каждой развилке пыльной дороги они проезжали пару сотен ярдов в другом направлении, а потом возвращались. Этим обмануть меня было сложно. По следам Валианы я понял, что она тоже не попалась на их уловки – это означало, что она доберется до них раньше, чем я успею ее перехватить.

Мы отъехали от деревни примерно миль на десять, когда вдалеке я увидел пять лошадей. Одна из них – серая кобыла Валианы. Значит, тело, лежавшее на земле, – это сама Валиана. Один рыцарь, наступив ногой, удерживал ее на земле, остальные оборонялись от девочки в желтом платье, которое от пыли стало коричневым. Девочка размахивала клинком, слишком длинным для ее роста; оружие она, по всей видимости, отобрала у одного из рыцарей. Несмотря на его вес, она на удивление умело обращалась с клинком, но перед ней стояли четыре рыцаря, так что вряд ли ей удалось бы продержаться достаточно долго. А я находился слишком далеко от них.

– К’хей! – крикнул я Чудищу и обнажил рапиру. Лети.

Огромная зверюга рыкнула так громко, что ее услышали даже рыцари: один из них повернул голову и посмотрел в нашу сторону. Он стоял без шлема, и я с удовольствием заметил страх в широко распахнутых глазах, когда он увидел существо, которое к нему приближалось. Зря это он: надо было следить за девчонкой. Она размахнулась украденным палашом и нанесла удар – голова рыцаря отлетела от тела.

Я соскочил со спины Чудища и ринулся в атаку на того, кто удерживал Валиану; сделал выпад, заставив его отступить. Валиана не встала: взглянув на нее, я понял, что она лежит без сознания. Рыцарь уклонился от моего следующего удара, но копыт Чудища избежать не смог. Мне пришлось отпрыгнуть в сторону, когда зверюга принялась топтать рыцаря.

Один из оставшихся в живых рыцарей одолевал девчонку в желтом платье. Она была сильна, но уже выбилась из сил, сражаясь тяжелым клинком. Рыцарь собирался нанести ей удар сверху, но я схватил его за руку сзади и дернул, надеясь сбить с ног. Рыцарям в доспехах тяжело подняться со спины. Он тут же ударил меня локтем. Я вовремя успел отвернуть голову, но противник с силой заехал мне в ключицу – хорошо, что в плаще есть костяные пластины.

Я ударил ему по лицу навершием рапиры – на нем был шлем, который зазвенел, словно колокол, и рыцарь пошатнулся. К несчастью, девочка успела зайти ему за спину, и он упал прямо на нее.

– Не беспокойся обо мне, идиот, – закричала она, пытаясь с кинжалом в руке выбраться из-под беспомощно барахтающегося рыцаря. – Лови второго! Если он сбежит, нашему плану конец!

Краем глаза я увидел, как последний оставшийся в живых рыцарь схватил Валиану и поскакал к горам на черной лошади.

Я подбежал к Чудищу. Едва успел вскочить на нее, и она тут же понеслась следом за черным конем рыцаря. Мчался он быстро, но Чудище, сгусток скорости и ярости, отчаянно стуча копытами, вскоре нагнала его. Лошадь фей ударила боком коня противника, сбросив рыцаря и Валиану на землю, и я в который раз вспомнил, что, если прибегаешь к помощи опасного, безумного гривоносца, всегда приходится расплачиваться за это.

Рыцарь быстро пришел в себя и, встав на колени, потянулся к булаве, висящей у него на поясе, но острие рапиры уже смотрело ему в горло, нацелившись между нашейником и подбородком.

– Сдавайся, – потребовал я.

Рыцарь поднял руки.

– Сдаюсь.

Все еще держа его на острие, я оглянулся и увидел, что Валиана уже пришла в сознание, хоть и оглушена падением. Затем я посмотрел на девочку, которая шла к нам с кинжалом в руке – позади нее на земле лежал ее противник, должно быть, уже мертвый.

– Нужно убить его, – сказала девчонка. – Никто не должен знать, что здесь произошло.

– Он сдался – теперь это наш пленник.

Она приближалась, и я понял, что неверно было бы называть ее девчонкой. Она была молода, лет двадцати – двадцати пяти, невысокая для взрослой женщины, примерно одного роста с Алиной. И лицо выглядело очень молодо, так что ее вполне можно было принять за девочку-подростка. Но по глазам стало сразу понятно, что она совсем не ребенок.

– Я сказала, нужно убить его.

– А я сказал, что он – мой пленник. А теперь назови свое имя и…

Девушка прошла мимо, как бы между делом отбросила в сторону мой клинок и, даже не взглянув на меня, вонзила кинжал в горло рыцаря. Медленно, но уверенно всадила нож, заставив тело упасть на землю, а затем одним резким движением извлекла лезвие. Кровь фонтаном заструилась из горла умирающего.

Я ужаснулся тому, с каким равнодушием она убила пленного, но спорить с ней не собирался. Пока.

– Кто ты такая? – снова спросил я.

Она не ответила, да я и не стал дожидаться ответа. Валиана села, но еще не до конца пришла в себя. Я встал на колени, чтобы осмотреть ее раны.