Себастьян Кастелл - Тень рыцаря

– Убитый герцог Исолт требует правосудия! – вскричал Геридос. Он подошел к телам погибшей семьи. – Его супруга заслужила правосудия! И дети требуют его! И двое наших товарищей, сэр Урсан и сэр Уолланд, они тоже погибли от руки этой шлюхи-шкурницы. Их души тоже взывают к правосудию. Только, возможно, вам, сэр Шуран, как чужаку не понятен язык их мольбы.

– Неужели? А вы слышите их голоса, сэр Геридос? – спросил Шуран.

– Слышу! Они вызывают с того света. – Геридос распахнул руки. – И их слышит каждый человек, любивший герцога.

Всё внимание в зале оказалось приковано к Геридосу. Звание сэра Шурана, его репутация и отношения с подчиненными – все осталось в прошлом. Сэр Геридос неоднократно упоминал, что сэр Шуран здесь «чужак», находя понимание у остальных рыцарей, так что я даже задумался, как скоро сэра Шурана закуют в железо. Слишком многое стояло сейчас на кону, чтобы задумываться о верности. Власть, прежде сосредоточенная в одних руках, теперь разлилась по всему герцогству Арамор.

Такое же хрупкое положение и во всей Тристии, подумал я. Раз герцог и все члены его семьи мертвы, то кто теперь будет править Арамором? Кто-то из лордов или отдаленных маркграфов возьмет власть в свои руки и начнет новую герцогскую династию? Может, кто-то из них замыслил и разыграл это убийство? Но нет, рыцари даже не задумывались о такой возможности: ведь тогда до созыва Совета герцогов им пришлось бы взять власть в свои руки, чтобы не допустить хаоса и кровопролития. А это означало, что власть перейдет к сэру Шурану, рыцарю-командору Арамора, если, конечно, его рыцари последуют за ним. Еще неделю назад они казались такими верными и дисциплинированными, но с тех пор произошло многое: Шуран поехал с нами в Карефаль, а герцога убили. К тому же он защищал плащеносцев, тех самых ублюдков, которые, с точки зрения рыцарей, убили герцога. В Араморе разгоралась война, и политика перестраивалась.

– Священнослужители! – наконец произнес Шуран.

В зале стояло несколько мужчин в зеленых одеждах, но никто из них не вышел вперед. Взгляд Шурана упал на молодого парня с редкими черными волосами, который пробормотал:

– Да, рыцарь-командор…

– Кому молился герцог?

– Простите?

– Я задал простой вопрос. Какому богу молился герцог Исолт? Вы же были его личным духовником, не так ли?

– Был, сэр Шуран.

– Разве он не рассказывал вам, какому богу поклонялся? Как же вы могли руководить его духовной жизнью, если не имеете понятия, кому он молился: богу Войны или Любви?

В зале послышались сдавленные смешки, но они быстро утихли.

– Аргентусу, богу Монете, рыцарь-командор, – сказал коротышка, напоминавший хорька. – Все герцоги Араморские следовали учению Аргентуса.

– А члены семьи герцога? Они тоже молились Аргентусу?

– Конечно, – ответил духовник.

– Хорошо, – сказал сэр Шуран. – Хоть что-то узнали.

– Я не понимаю, какое это имеет значение, – пробормотал сэр Геридос.

Сэр Шуран пропустил его слова мимо ушей.

– Когда умирает верный слуга Монеты, куда отправляется его душа?

– В руки самого Аргентуса, разумеется, – сказал духовник. – Чтобы пировать и радоваться в небесном доме, который создан его богатствами на земле.

– Что? – спросил Шуран. – То есть вы говорите, что верный слуга Аргентуса не проводит время, рыдая от боли и сожалея о своей смерти?

– Конечно, нет, рыцарь-командор. Такая участь ждет только неверующего, который… – Духовник заметил взгляд сэра Геридоса и замолчал.

– Довольно, – сказал сэр Геридос.

– Вы все еще слышите голос нашего герцога, рыцарь-капитан? – спросил сэр Шуран.

– Сейчас не время для…

– Я задал вам вопрос, сэр Геридос. Вы слышите вопли и стенания герцога?

Сэр Геридос оглядел комнату, но, не увидев поддержки, ответил:

– Я лишь имел в виду, рыцарь-командор, что народ Арамора потребует, чтобы виновникам произошедшего было воздано по заслугам. И отомстить за них – это наш долг.

– А-а, – протянул сэр Шуран. – Вот теперь мы хоть в чем-то пришли к согласию.

– Хорошо, тогда…

– Но не по вопросу отмщения, сэр Геридос. Народу нет дела до отмщения. А если и есть, то скоро у них начнутся совсем другие заботы.

Геридос посмотрел на Шурана так, словно тот только что швырнул ему кошель с золотыми монетами.

– Какие другие заботы могут быть важнее, чем наказание убийцы?

– Хорошо бы их еще найти для начала, – отозвался сэр Шуран.

– Да вот же они стоят.

Я не мог винить сэра Геридоса. Уинноу была одной из нас, настоящим плащеносцем, хотя я не мог понять, как кантор могла стать наемным убийцей. Уинноу не питала любви к герцогам, как и я, Кест, Брасти и любой другой из нашей братии, но мы прилежно исполняли королевский закон. Почему она отвернулась от него?

Мои мысли вновь устремились к тем дням, что я провел в темницах Рижу с Патрианой, герцогиней Херворской: вспомнил, как она громко смеялась, наблюдая за пытками, а еще громче – когда рассказывала мне, что половина плащеносцев служит ей, а вторая – прибегла к разбою. От воспоминаний, как я висел там, закованный в цепи, меня передернуло: они жгли так же сильно, как раны и ядовитая мазь, от которой плоть покрывалась нарывами.

Я потряс головой. Ты сдохла, старая змея. Не смей бередить мою Душу.

– Я с радостью сам обезглавлю этих людей, – сказал Шуран, – если найду доказательства их соучастия, но так как они были под охраной, когда это случилось, то, полагаю, нам будет трудно обвинить их.

– Вы думаете, это случайность, что герцога с семьей убили через шесть дней после того, как они тут появились? – воскликнул Геридос. – Они хотят возвести на престол свою маленькую сучку!

– А сделать это было бы намного проще при живом герцоге, который поддержал бы ее, как он обещал в своем указе.

– Молчать, шкурник, – рявкнул сэр Геридос. – Жаль, что мои люди не убили вас, когда вы сюда прибыли.

Сэр Шуран шагнул к нему.

– Если бы они так поступили, рыцарь-капитан, то ослушались бы приказа вышестоящего командира. Или мне нужно еще раз напомнить вам, каково наказание за невыполнение прямого приказа рыцаря-командора?

Но Геридос не поддался.

– Такое же, как наказание за измену? Вы же родились не в Араморе, сэр Шуран? Довольно странно, если учесть, что все остальные рыцари родились и выросли в этом герцогстве. Вы слишком быстро поднялись для человека, который провел здесь всего лишь несколько лет.

Наконец-то он подошел к самому главному. Геридос пытался убедить своих товарищей и собравшихся священнослужителей, что сэр Шуран – предатель: не зря же он все время напоминал о том, что тот чужак и к чему это может привести.

– Меня повышали в звании, сэр Геридос, потому что так распоряжался герцог.