Илья Лислап - Пограничье Галифата

Очнулся я через несколько секунд. Мы так и стояли, я прижимал Мариянь к себе, а она бессильно пыталась упереться в меня руками и обречённо повторяла:

— Ли! Нет! Пожалуйста! Ли! Не надо! Ли! Я не хочу! Пожалуйста! Ли! Отпусти меня!

— Да, Мариянь, конечно. Сейчас я тебя отпущу. Успокойся.

— Да! Отпусти! Пожалуйста!

— Успокойся, и я тебя отпущу.

— Всё! Я успокоилась! Отпускай!

— Тебе есть что одеть?

— Да. У меня в рюкзаке комбинезон. Отпускай же.

— Сейчас отпущу. Не торопись, аккуратно оденься.

— Да отпускай же!

— Ты точно успокоилась?

— Да успокоилась я, успокоилась. Отпускай!

Я раскрыл объятья, и Мариянь бросилась к рюкзачку.

— Извини. Застёжка неожиданно открылась.

Мариянь, видя что я не двигаюсь, на самом деле успокоилась. Она сняла с себя остатки сценического костюма, запихнув его в рюкзак и, продемонстрировав свою фигуру, элегантно влезла в повседневный. Одетая, она окончательно вернула себе самообладание. Подняла тряпочки бывшие шортами и топиком с пола, ухватила за застёжку и, поразглядывав её, вперила в меня обвиняющий взгляд:

— Она не так открывается! Ты просто сломал её!

— Извини! Так получилось.

— Ничего. — Ответила она, и я понял, что виноват во всех грехах.

Она прошла к двери, остановилась и вполоборота выплюнула:

— Значит я тебе совсем не нравлюсь!

Я мгновенно оказался около неё, ухватил за талию, крутнул и снова замкнул в своих объятьях. Среагировать она не успела, пока не оказалось слишком поздно.

— Я так боролся с собой! У меня чуть сердце не разорвалось, когда я тебя отпускал! — Здесь я немного преувеличил. — Ты ведь такая красавица! С такой бархатистой кожей! Ты так умопомрачительно пахнешь! Вся такая чистенькая! Прямо из душа! И вся такая голенькая, доступная! Ты просто не представляешь, как я тебя хочу. И вот я, обливаясь внутри горючими слезами и еле удерживая лицо, тебя отпустил. И что? Ты меня за это же и третируешь! Кто меня умолял отпустить? Зря я тебя послушал! Нужно было сразу отнести тебя вон на матрас и прямо на матрасе на тебе и жениться! Но это не сложно исправить!

Я, прижимая Мариянь к себе, прогнулся назад и ноги её оторвались от пола. Я крутнулся и маленькими шагами понёс её в угол к матрасу. Мариянь взвизгнула, забилась как пойманная птица и начала просить:

— Ли! Я всё поняла! Отпусти меня! Я уже одетая!

— Там внутри ты голенькая, чистенькая, вкуснопахнущая, с бархатной кожей. Прямо ам тебя!

— Ли, ну пожалуйста, ты же меня уже отпустил!

— И что я получил в ответ? Упрёки!

— Ли! Пожалуйста. Я всё поняла.

Я остановился, выпрямился, и Мариянь утвердилась на ногах.

— Ну, хорошо. Я тебя снова отпущу.

— Да! Да! Отпусти!

— Но ты мне кое-что должна!

— Что?

— Как что? Поцелуй. Я тебя не раздеваю, а ты меня целуешь.

Мариянь меня поцеловала, если это можно назвать поцелуем. Скорее так клюёт птица, чем целует девушка. Я, не выпуская Мариянь, начал переводить на галифатский Ронсара. Рифмы у меня, естественно не получались, но определённый ритм передать мне всё же удалось.

Я так люблю тебя,

Отчаянье берёт,

А ты и поцелуй

Едва мне подарила.

Не вкусный поцелуй,

Холодный как могила…

Да. Перевод вольный. Но "спешил" не подходит по смыслу и я его заменил. Ещё я выкинул всю середину, там где про внучку и бабушку, невесту с женихом в окружении народа. От себя вставил пару строчек и конец в целом оставил.

Да просто клюнула меня

Как птица!

Меня так не целуй,

Как это мне ни грустно.

Захочешь целовать,

Так уж целуйся вкусно!

— Это что?

— Это я попытался перевести одного старого поэта.

— А вкусно целоваться это как?

— Обними меня, не торопись, попробуй поцелуем передать мне то, что ты чувствуешь и как ко мне относишься.

— А ты меня отпустишь?

— Отпущу, обещаю.

— Не обманешь?

— Не обману.

Мариянь обняла меня, прикрыла глаза и медленно потянулась ко мне губами. Наши губы соприкоснулись и всё замерло.

Мариянь разорвала поцелуй и судорожно вздохнула. Я понял, что тоже всё это время не дышал и мне тоже очень нужно вздохнуть.

— Так?

— Да.

— Тогда отпускай.

— Спасибо.

Я опустил руки. Мариянь помедлила, продолжая меня обнимать, потом опомнилась, отпустила меня, подхватила свой рюкзачок и пошла к двери стараясь не бежать. Выйдя она остановилась, повернулась, засунула голову в комнату и показала мне язык. Я сделал демонстративный шаг к двери, и Мариянь ойкнула и засеменила к выходу из двора. Перед метровым проходом она обернулась. Я, стоя в дверях, помахал ей рукой. Она махнула мне рукой в ответ и скрылась за углом.

-----------

То, что я не слышал, да и не мог слышать. Мариянь и Гюльшат, её мать.

— Значит он сломал застёжку? Ты её не открывала?

— Сломал. Я и не думала её открывать!

— Сильный мужчина. И потом не воспользовался?

— Да. Он меня отпустил.

— Ты ему не понравилась?

— Понравилась.

— Почему же тогда он тебя отпустил?

— Я его попросила.

— Он мужчина. Они все эгоисты. Если бы он тебя захотел, то не отпустил бы. А если отпустил, значит не захотел.

— Нет он меня хотел. И отпустил потому, что я его попросила.

— Почему ты думаешь, что он тебя хотел?

— Я это чувствовала, когда он меня обнимал. И потом он был очень убедителен. Да что я? Вот смотри, я под протокол всё записала.

.

— Да. Он убедителен. И проявил к тебе уважение. Ты его давно знаешь?

— Помнишь, когда недоумок Асадли с приятелями с меня платок сорвали? Так это Ли им помешал.

— Вот как?

— Так у него мастерская рядом с моей пекарней и он кофе с булочками постоянно заказывает.

— И он положил на тебя глаз?

— Ну, он это не показывал. Просто я его поблагодарила, потом мы начали разговаривать.

— Доченька, разговаривать с посторонним мужчиной не осторожно.

— Я с ним говорила только когда других посетителей не было. А так он молча кофе пил и всё.

— И о чём же ты с ним говорила, интересно мне знать?

— Я о школе рассказывала, о воспитательницах, об одноклассницах, да обо всём, что в голову взбредёт. Или его спрашивала о чём-нибудь и он отвечал.

— Он действительно тебя слушал?

— Да.

— Почему ты в этом уверена?

— Так я же не просто рассказывала, а спрашивала его, что он об этом думает, и он мне отвечал.

— Да, доченька. Это серьёзно. Ты действительно ему нравишься, и это гораздо серьёзнее, чем просто переспать. Теперь нужно сделать помолвку. Иначе ты будешь опозорена.

-----------

Спал я плохо. Я задрёмывал, мне снилось, что Мариянь я не отпустил, и просыпался. Заснул я под утро. В смысле под своё утро. На работу не пошёл, а пошёл сразу к Хурии. Под балахоном и в первый и во второй раз оказалась Хурия. Ну, судя по ауре. На время визита к супруге вчерашнее с Мариянь я из головы выкинул. Потом вернулся домой, попытался почитать, но не сумел сосредоточиться. Так и сидел в шезлонге.