Илья Шумей - Право последней охоты

— Сколько раз мне нужно повторять одно и то же!? — вскричал Иган, — я — Человек!!!

— Хорошо, ладно, человек так человек, — еле слышно проговорила Орана не открывая глаз и неожиданно зашла совсем с другой стороны, — ты ведь уже бывал в наших краях, верно?

— Да.

— И тогда, пятнадцать лет назад, ты тоже был здесь?

— Да, — изворачиваться не имело смысла, да и сколько можно лгать!

— Мой отец считал, что в ту ночь Ледяной Дьявол забрал души всех нечестивцев, что посмели потревожить его покой. Я тоже так считала, потому и не спрашивала об этом раньше, но, как я погляжу, мы с ним ошибались.

— Да, — был вынужден признать Иган, — ошибались.

Его страшило то ледяное спокойствие, что обрел вдруг голос Ораны. По собственному опыту он знал, что лишь тончайшая, как стенка мыльного пузыря, грань отделяет ее от взрыва ярости. Иган словно оказался в обманчивой тиши глаза набирающего силу шторма. Что бы он ни сделал, что бы ни сказал — дальше будет только хуже.

— Интересно, как же тебе удалось остаться в живых?

— Я не знаю.

— Что за сделку ты заключил с Ледяным Дьяволом?

— Какую еще сделку?!

— Чем ты смог откупиться от Него? Своей бессмертной душой?

— Послушай, я не…

— Или ты всего лишь инструмент в Его руках? — Орана словно не слышала Игана, — слепое орудие для реализации Его планов?

— Что за чушь ты несешь!?

— Как тебе удалось выжить после прикосновения его смертоносных когтей? Как тебе удалось из них вырваться?

— Я сбежал.

— Сбежал? Пф-ф! Разве возможно убежать от Смерти?

— Возможно, невозможно, но это так.

— Что ж, допустим, — Орана расцепила руки и неторопливо опустила их на подлокотники кресла, — пусть ты позорно убежал. Но зачем же ты в таком случае вернулся? Прогуляться по местам боевой славы? Полюбоваться на дело рук своих?

— Да я понятия не имел о том, что здесь произошло после! — затряс головой Иган, — я полгода на койке провалялся, а потом еще почти двенадцать лет за решеткой отсидел!

— На мой взгляд, с тобой обошлись слишком мягко.

— Пусть так, но я готов нести всю ответственность за содеянное. Если бы я только мог что-то изменить или хоть как-нибудь помочь…

— Ты ради этого вернулся?

— Честно говоря…

— Тогда зачем?

Иган молча встал и подошел к окну. Он чувствовал себя стоящим на краю пропасти. Он очень долго бежал, не разбирая дороги, и теперь ему предстояло сделать очередной шаг, к которому вела его неумолимая судьба, но под занесенной ногой разверзлась бездна. Однажды он уже шагнул в нее по собственной воле, но жизнь, словно издеваясь, вновь поставила его перед этим непростым выбором.

— Я — профессиональный Зверолов, и Ледяной Дьявол — мой последний контракт, я должен изловить его и посадить на цепь, — его тихие слова упали в колодец молчания, глубина которого увеличивалась с каждой секундой, — прости.

Орана медленно покачала головой и с явным трудом разлепила губы.

— Ты или дурак или снова лжешь. Я уже говорила, что это невозможно. Мертвым нет места среди живых.

— Но я должен хотя бы попытаться.

— Ради чего? — Куратор говорила пустым, лишенным каких-либо интонаций голосом, глядя в одну точку перед собой, — чтобы разнести эту заразу по другим… мирам? Или ради денег? Ради славы?

— Я давно уже вышел из того возраста, когда эти слова что-то значат. Да, мне отвалили кучу денег, но я согласился не из-за них, — не зная, куда деть руки, Иган теребил мокрые завязки штанов, — дело во мне самом.

— Это в любом случае самоубийство. Почему ты так настойчиво ищешь смерти?

— Я ищу ответы, — Иган в отчаянии ударил кулаками по подоконнику, — после того, как Он меня коснулся, вся моя жизнь полетела в тартарары. Я потерял все. Он отравил мое тело, мою душу, заставив возненавидеть самого себя. Да, я действительно устал от этой жизни, но, напоследок, я хочу еще раз взглянуть Ему в глаза. Какая-то Его часть, сидящая глубоко внутри меня требует этого, и я не в силах противостоять ее зову. Я тоже хочу избавиться от своего собственного проклятья раз и навсегда. Целый месяц оно не напоминало о себе, и я уже начал надеяться, что освободился от него, но этой ночью все пошло прахом.

— Я сплю, — Орана с мольбой посмотрела на Игана, — скажи мне, что я сплю, и все происходящее мне снится.

— Прости, — вздохнул он, — но, боюсь, это не сон.

— Мне не за что прощать тебя. В том, что злой рок избрал именно тебя для последнего удара по моей семье, нет твоей вины. Фамильные гербы не лгут, их проклятья всегда сбываются, — женщина закусила губу, было видно, как влажно блестят ее глаза, — все, чего касается Ледяной Дьявол, оборачивается кошмаром. Я пыталась быть сильной, пыталась противиться судьбе, но все бесполезно. Он и меня лишил отца и брата, лишил беззаботной юности, против воли заставил взять в руки оружие и отправил убивать. Я не хотела этого, видит Бог, не хотела, но у меня не оставалось выбора.

Но какие бы усилия я ни прилагала, ситуация только ухудшается. Язва Гнилых Земель разрастается с каждым годом, весь Восточный Предел захлестнула волна грабежей и разбоя, я теряю людей почти каждый день. Я словно борюсь с многоглавой гидрой, у которой взамен одной отрубленной головы вырастают две новых. Я чувствовала, что до конца уже недалеко, но даже не предполагала, сколь изощренно жестоким окажется последний удар.

В тот самый миг, когда мне показалось, что жизнь начала разворачиваться ко мне светлой стороной, когда впереди забрезжил лучик надежды на снисхождение небес, ты выдернул эту последнюю опору из-под моих ног. Это что, судьба?

— Это судьба, — покачал головой Иган.

— И ты спокойно отдашь меня ей на растерзание?

— Увы, но я ничего не могу поделать.

— Останься.

— Что? — опешил Зверолов. Он ожидал чего угодно, но только не такого поворота, — ведь я…

— Мне все равно, — Орана встала с кресла и подошла к Игану, обвив руками его шею, — я приму тебя таким, какой ты есть. А остальные… никто ничего не узнает. Вдвоем мы сумеем победить обстоятельства, что как бессловесную скотину гонят нас на убой. Мы сумеем…

— Я не могу.

— Но почему, почему? Разве я многого прошу? — черты Ораны вдруг поплыли, как восковая маска, не выдержавшая жара пылающего внутри огня. Губы ее задрожали, и по щекам покатились первые соленые капли слез, — без тебя моя жизнь окончательно утратит смысл. Я устала казаться сильной, а рядом с тобой я не боюсь быть слабой и зависимой. Ты — единственный, кто дал мне почувствовать себя женщиной, любимой и желанной. Ты — та самая дверь, которую я искала всю свою жизнь. Ты для меня как наркотик, помогающий вытерпеть боль окружающей повседневности. Пусть я слепая эгоистка, но я не хочу расставаться с тобой, кем бы ты ни был.