Кира Измайлова - История Гермионы [СИ, Истории 1-7]

— Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…

Ее почти перестали слушать, но я старалась запомнить каждое слово. Чувствовалось, что эта дамочка представляет собой серьезную опасность, но я пока не могла понять, какую именно.

— … потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно так же некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни.

Она села. Дамблдор похлопал, преподаватели тоже, но вяло.

— Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал директор с лёгким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить…

— Это точно, что содержательное, — вполголоса заметила я.

— Только не говори, что тебе понравилось, — ответил Рон.

— «Содержательное» и «понравилось» — разные вещи. Эта речь очень многое объясняет.

— Правда? — удивился Гарри. — А по мне, так вода водой.

— В этой воде растворено кое-что важное, — сказала я, подумав.

— Да что ты, — с недоумением сказал Рон.

— Как вам вот это: «Прогресс ради прогресса поощрять не следует»? Или ещё: «Искореняя то, чему нет места в нашей жизни»?

— Ну, и что это означает? — нетерпеливо спросил Рон.

— А я тебе скажу, что означает, — ответила я. — То, что Министерство вмешивается в дела Хогвартса.

Изумленные взгляды были мне наградой. Нет, это безнадежно…

В подземельях, как обычно, было прохладно и тихо.

— Успокаиваемся, — холодно произнёс профессор Снейп, закрывая за собой дверь.

Этот призыв к порядку был излишним: едва дверь захлопнулась, как воцарилась тишина — одного присутствия профессора было для этого вполне достаточно.

— Прежде чем начать сегодняшний урок, — сказал Снейп, оглядев класс, — я бы счёл уместным напомнить, что в июне вы будете держать серьёзный экзамен, который покажет, насколько вы усвоили науку изготовления и использования волшебных зелий. Хотя изрядную часть из вас, несомненно, составляют кретины, я всё же надеюсь, что вы худо-бедно заработаете за СОВ хотя бы «удовлетворительно». Иначе вам придётся столкнуться с моим… неудовольствием.

Его взгляд в этот момент остановился на Невилле, и тот судорожно сглотнул.

— По окончании пятого курса многие из вас, разумеется, перестанут у меня учиться, — продолжал Снейп. — По программе, нацеленной на подготовку к выпускным экзаменам, в моём классе зельеварения будут заниматься только лучшие из лучших, остальным же придётся со мной распрощаться.

Он посмотрел на Гарри, и тот выдохнул с явным облегчением.

— Но до приятной минуты расставания как-никак ещё год, — мягко сказал Снейп, — и потому, будете вы впоследствии претендовать на высшую аттестацию или нет, я советую всем собраться с силами и постараться получить те приличные баллы за СОВ, на какие я привык рассчитывать у своих учеников.

Я бы не была столь оптимистично настроена, но всё-таки в первый день занятий даже Снейп старался ободрить учеников, как умел. Лучше б не старался, честное слово!

— Сегодня мы будем готовить зелье, которое часто входит в экзаменационные задания для пятикурсников. Это умиротворяющий бальзам, он помогает бороться с тревогой и снимать беспокойство. Но осторожно: если переусердствовать с ингредиентами, пациент может погрузиться в глубочайший, а то и необратимый сон, поэтому пристально следите за тем, что делаете. Ингредиенты и способ приготовления, — он взмахнул волшебной палочкой, — написаны на доске. Всё, что вам необходимо — в шкафу. В вашем распоряжении полтора часа. Приступайте.

Зелье было сложное, требующее сосредоточенности и кропотливой работы, и я запретила себе отвлекаться на посторонние мысли. Это сам Снейп может варить такое, даже не глядя на то, что делает, и разговаривая на отвлеченные темы, но если действия не доведены до автоматизма, добра не жди.

— От вашего зелья должен сейчас идти лёгкий серебристый пар, — сказал Снейп, когда до конца урока оставалось десять минут.

Гарри, весь мокрый, покосился на нас с Роном. От его котла валил густой тёмно-серый пар; котёл Рона испускал зеленоватые искры. У меня пар серебрился, как полагается, и мне профессор ничего не сказал, проходя мимо, а значит, придраться было не к чему. Однако над котлом Гарри Снейп остановился и улыбнулся. Это означало — сейчас будет шоу.

— Поттер, что это, по-вашему, такое?

— Умиротворяющий бальзам, — выдавил из себя Гарри.

— Скажите мне, Поттер, — мягко сказал Снейп, — вы читать умеете?

— Умею.

— Тогда прочтите, пожалуйста, третий пункт инструкции.

— «Добавить толчёного лунного камня, помешать три раза против часовой стрелки, варить на слабом огне семь минут, затем добавить две капли отвара чемерицы».

— Вы сделали всё, что написано в третьем пункте, Поттер?

— Нет, — очень тихо ответил Гарри.

— Простите, я не расслышал.

— Нет, — повторил Гарри громче. — Я забыл про чемерицу.

— Я знаю, что вы про неё забыли, Поттер, и это означает, что ваша работа яйца выеденного не стоит. Эванеско!

Приготовленное Гарри зелье исчезло.

— Образцы — мне на стол, — велел профессор. — Домашнее задание…

За обедом Гарри просто клокотал от злости, и я попыталась его утешить. Лучше б не пыталась: кажется, это мне совершенно не дается.

— Это было страшно несправедливо, — заверила я, — твоё зелье уж во всяком случае было лучше, чем у Гойла. Когда он налил его в колбу, она разлетелась на куски, и мантия у него загорелась.

— Ничего удивительного. Снейп всегда был ко мне несправедлив.

— А я была почти уверена, что в этом году он не будет так зверствовать, — сказала я, хотя была уверена в обратном. — Потому что… ну, вы понимаете… он же в Ордене…

— Какая разница-то? Поменяла поганка пятна… — глубокомысленно проговорил Рон. — Я всегда считал, что у Дамблдора не все дома, если он доверяет Снейпу. Где доказательства, что он и вправду перестал работать на сами-знаете-кого?

— Я думаю, у Дамблдора хватает доказательств, пусть даже он не делится ими с тобой, — заметила я.