Кира Измайлова - История Гермионы [СИ, Истории 1-7]

— Конечно, — сказала я, встала и принялась складывать в сумку потертые тетради. — А это вот… из Болгарии. Записи. Мария помогла перевести самые интересные их рецепты, хотя, наверно, вы большую часть знаете. А магнитики я не привезла, у вас даже холодильника нет, куда их вешать-то?

— Дома-то есть, — совершенно серьезно ответил он. — И потом, вы будто не знаете о заклятии, которым приклеен портрет мадам Блэк!

— Знаю, конечно…

— А чем вы занимались все это время на Гриммо? — негромко спросил Снейп.

— Прибирались, — ответила я.

— Много прибрали? — правильно понял он.

— Два чемодана, — честно сказала я. — Я не могла смотреть, как выбрасывают книги. Ладно, фамильный перстень, это личное дело Сириуса… хотя перстень, кажется, Кричер утащил… Ладно, всякие странные вещи, но книги-то за что?! Это как если бы университетскую библиотеку разгромили и сожгли только за то, что там пособия по анатомии есть — в них люди без кожи нарисованы, с мышцами наружу!

Я перевела дыхание и добавила:

— Можно мне эти книги к вам переправить? Некоторые я не то что открывать, даже в перчатках трогать боюсь!

— А как же вы их…

— Каминными щипцами, незаменимая вещь, — невольно улыбнулась я. — Так можно?

— Конечно, Грейнджер, — серьезно ответил профессор. — Я пришлю домовика, когда скажете.

— Можно прямо сейчас. Думаю, все уже спят. Я пойду, сэр.

— Доброй ночи, — сказал он и вдруг придержал меня за локоть. — Постойте… Знаете, Грейнджер, говорят, чье-то ожидание может спасти. Если так… я снова в долгу перед вами.

— Почему вы всё мерите долгами? — спросила я, посмотрев ему в лицо. — Мне ничего взамен не нужно! Так-то вас все ждали — с новостями, с разведданными, верно? А я просто хотела, чтобы вы вернулись…

— Да что с вами сегодня? — растерянно спросил профессор, а я вдруг почувствовала, что у меня все лицо мокрое. Совсем как тогда, с единорогом: я даже не заметила, что заливаюсь слезами… Стыдобища! Но остановиться я не могла, будто плотину прорвало. — Прекратите немедленно, Грейнджер! Ладно, мы это уже проходили, у вас есть пять минут…

Ну как я могла объяснить ему словами, насколько мне было страшно в том доме на Гриммо? Да не от обстановки, черт бы с ней… Как я вздрагивала от каждого хлопка двери, звонка, вопля портрета мадам Блэк, когда кто-то приходил? Как пряталась в углах и на перилах, когда собирался состав Ордена, чтобы увидеть и удостовериться — вот он, живой… Сейчас снова уйдет, и неизвестно, вернется ли…

Наверно, Сириус ощущал то же самое: Гарри был рядом, руку протяни, но Сириус не мог, не имел права написать ему, увидеть! Знал, что крестник жив, и только.

Может, поэтому мы с ним так часто сидели наверху, с Клювокрылом, и молчали каждый о своём? Сириус никогда не спрашивал, почему я прячусь там, а я не интересовалась, о ком молча, тихо плачет он, уткнувшись в крыло гиппогрифа и делая вид, что просто скулит во сне по своей собачьей привычке…

Сириус бы меня убил, если б узнал, из-за кого я сама не своя… А может, не убил бы? И обоим было бы легче? Сидеть на чердаке и бояться вместе всяко лучше, чем поодиночке… Жалко, хроноворот работает только на три часа назад, и ничего уже не исправить!

Мир плывет и качается… Нет, это меня несут на руках и укладывают на что-то жесткое и ровное.

— Да за что же с ними так… — слышу я знакомый голос. — Тише, Грейнджер, все будет хорошо. Все будет…

— Не трогайте память, — прошу я сквозь сжатые зубы, сквозь которые в горло льется горькое зелье, а слезы все текут и текут, но я все равно ловлю его взгляд, — не смейте! Хотите — смотрите, но не стирайте, никогда вас за это не прощу!..

И он смотрит, я чувствую, мне от этого делается легче, будто кто-то делит со мной эту ношу. Только и больнее становится вдвое…

Проморгавшись, я увидела перед собой что-то черное. Ресницы слиплись, я еле продрала глаза, а когда приподняла голову, то ужаснулась — чем-то черным были нестриженые лохмы профессора нашего Снейпа, который спал непробудным сном, повернувшись ко мне спиной.

И тут я вспомнила вчерашнее… Что же это было? Я ведь собиралась уйти, и вдруг…

Оба мы были полностью одеты, разве что туфель на мне не оказалось. Точно, я еще помнила, как он уложил меня на кровать, а потом был провал.

«Похоже на неконтролируемый выброс, — подумала я, вспомнив вчерашнее и кончиком пальца потрогав черные гладкие пряди, — но я же не ребенок! С другой стороны, они не только у детей случаются. Эмоциональное перенапряжение — и шарахнуло… Знать бы, что именно я наговорила!»

И лучше удрать, пока он не проснулся, решила я, но не успела свернуться в клубок: Снейп вдруг потянулся до хруста в суставах и повернулся так, что мы оказались нос к носу.

Не знаю, кто из нас больше испугался.

— Я к вам даже не притро…

— Простите, я не нарочно…

Мне хорошо, я могла закрыться длинными волосами, чтобы не видно было багрового лица.

— Вы как, Грейнджер? — спросил он после паузы и сел спиной ко мне.

— Нормально. Только… пусто как-то, — честно ответила я. — Будто все это время в груди был тяжеленный горячий булыжник. Как вулкан, который готовится к извержению. А вчера он взорвался, и…

— И меня чуть не затопило, — мрачно сказал Снейп. — Правда, Грейнджер. Когда вас прорвало, я думал, сам утону в кипящей лаве к чертовой матери!

— Я не хотела…

— Я будто вас обвиняю? Хорошо, что это при мне произошло, а не дома или в гостиной, не то могли быть жертвы, — серьезно сказал он.

— Это был спонтанный выброс? Я же не маленькая!

— Вы с хроноворотом развлекаетесь, — Снейп обернулся и посмотрел мне в глаза. — Какие могут возникнуть побочные эффекты, не представляю. Вот, один вы наблюдали. Думаю, в обычной жизни негативные эмоции сошли бы на нет, но у вас накопилось столько, что…

— Всё равно не отдам, — сказала я, прикрыв ладонью хроноворот. — В прошлом году такого не было, значит, это из-за дома на Гриммо. Там слишком… плохо.

— Я увидел. И не стану больше бросаться на Сириуса, обещаю, — негромко сказал Снейп. — Если уж вас так пришибло после нескольких недель житья там… Я по сравнению с ним свободен, как ветер. Хотя я-то как раз был бы счастлив оказаться взаперти с огромной библиотекой, и чтобы никто меня не трогал!

— Вот так причудливо жизнь тасует колоду, — невесело усмехнулась я и подалась назад, чтобы прислониться спиной к его спине. — Дает всем не то, что им нужно, и поди поменяйся картами! Сириус был бы счастлив куда-то мчаться и с кем-то бороться, а его заперли…

Сидеть вот так было удивительно приятно, но…

— Скоро уроки начнутся, — сказала я, взглянув на часы. — Можно, я у вас умоюсь?

— Конечно. Зубную щетку наколдовать, или сами справитесь? — был ответ. — Ах да, вы же дочь стоматологов! Значит, сами… Вон та дверь.