Николай Грошев - Война вампиров [СИ] [книги 4-5]

— Здравствуйте! — Воскликнул Юра, не забыв выгодно облокотиться на стол и отставить бедро, что бы заслонить своим прекрасным телом эту бесстыдную развратницу. — Как я рад вас видеть!

— Добрый вечер. — Отозвался мужик, странно пустым голосом. — Вы интересный юноша.

У Юры сердце пропустило удар.

— Ах! Вы так добры. — Он жеманно взмахнул ладошкой, моля бога, чтоб не сбиться и бицепс не напрягся слишком сильно — когда он напрягался, красота его рук неизменно становилась вульгарной, а такая красота, допустима лишь в постели, где нет запретов, где всё дозволено где, ах! Неужели в этом городе варваров, в этой дикой стране, он всё же нашёл своего мужчину?

— Вижу вы недавно в нашем городе.

— Как вы догадались?

— По-вашему…

— Ах! Вы такой милашка! — Юра подскочил к нему поближе и улыбнулся, кротко опустив взгляд. Ах, как долго он репетировал эту улыбку у зеркала! Он прекрасно знал, что сейчас у него на щеках появились милые ямочки, а лицо обрело очень трогательное выражение — против такого, не устоит ни один мужчина!

— Позвольте показать вам…

— С радостью! — Юра ухватил парня за локоть и прильнул к нему, чуть ли не мурлыкая от счастья. — Вы сама любезность! А меня Юрочкой звать.

— Очень приятно. — Мужчина его мечты, с нежностью погладил его ладонь, и Юра даже не расслышал его имени — он понял, что поплыл, прочно и навсегда. Кажется, это любовь…

Они шли по зданию, Юра о чём-то говорил, даже щебетал, лучась счастьем, утопая в доброй и нежной улыбке этого огромного мужчины. Он даже позабыл про красивенькую блузочку, что осталась у вульгарной торговки, явно пытавшей отбить у него этого красавчика. Ну и бог с ней — всё равно у неё ничего не получилось. Куда ей до ценителей истинной красоты? Ну, разве же мог этот солидный мужчина, даже посмотреть на такую замухрышку? Может и мог, но не в этот раз — куда ей тягаться с Юрой, ещё недавно, жителем Москвы? Юра чувствовал, что счастье близко. И не заметил, как оно свернуло куда-то не туда.

— Ой, а где это мы? — Пропел Юра, оглядываясь. Тут плохо пахло. Слева, за кучами мусора, слышно дорогу. Какие-то машины ездят, со всех остальных сторон, гаражи. Что же происходит?

И вдруг этот мужчина, с силой толкает его на гаражную дверь!

— Нет! — Воскликнул Юра. На щеках появились дорожки слёз — он всё понял.

Он угодил в лапы к жестокому насильнику! Может даже это маньяк и теперь, а так всё хорошо начиналось и вот все его мечты, безжалостно разбиты, растоптано его доверие и в сердце поселилась боль. О! Этот мир! За что? Юра вытер слёзы, но они выступили вновь. А этот жестокий изувер, этот маньяк — теперь на его лице лишь отвращение и, отвращение. Но почему? Ведь он открыл ему своё сердце, он влюбился с первого взгляда, ах, наверное, уже и туш потекла, господи, как это ужасно! Его изнасилует маньяк в этой жалкой подворотне, слёзы сотрут с лица макияж и он будет вынужден обратиться в милицию, похожий на пугало…

Из узкого прохода, через который они вошли сюда, показались ещё трое таких же высоких статных мужчин, на первый взгляд казавшиеся родными братьями маньяка.

Групповое изнасилование! Вот что его ждёт! И зачем он только покинул Москву? Ну, выбора как бы у него и не было, но ведь мог бы сбежать! И не случилось бы этого…

Один из них нёс с собой ворох предметов. Сейчас он наклонился к земле и с силой воткнул в неё один из этих предметов. Стал раскладывать остальные, вокруг, это что? Кол что ли?

— Король велел просто истреблять вас. — Вдруг заговорил тот, кто так жестоко поступил с ним, плюнув в его сердце измученное тоской по чистой прекрасной любви. — Нас давно не интересует мирская суета, мы потеряны. Но тебя, тебя мы убьём с удовольствием, мерзкий грешник.

— Что вы такое говорите? — Пискнул Юра, снова ощущая, как по лицу текут слёзы. Почему они такие злые? Неужели, это те самые злобные люди, которые могут даже покалечить таких как он? Те самые, о которых иногда пишут в газетах. Гомофобы или как-то так, а что ещё за король? Что-то вроде бы та безвкусная женщина говорила, Лена кажется, что-то про войну, хотя какая война тут, на окраинах России? Он-то было дело, подумал и, правда, на войну отправят, куда-нибудь к солдатам, на кухню, поваром например — ему всегда нравились мужчины в форме…

— Именем Святой Инквизиции! — Мужик вытащил из кармана плаща, свёрток. Развернул и с великолепным презрением зачитал. — За страшный грех мужеложства, ты, отродъе, будешь предано огню и отправишься в Ад, где тебе самое место. — Мужик убрал свёрток и добавил. — Мы не знаем твоего полного имени, и не хотим его знать. Ты, Юра, будешь умерщвлён, в очистительном огне. Да простит тебя Бог, и пусть он решит, что будет с твоей душой, но за грехопадение своё, кару ты получишь и здесь и в посмертии, что ждёт тебя в Аду.

— Какой Ад? Мальчики, что вы такое говорите?

А они схватили его и стали прикручивать тросом к столбу. Он не мог поверить, Юра плакал и стенал, но до самого конца не мог поверить, что с ним это происходит на самом деле.

— Смирись дитя. Твоей грешной душе предстоит встреча с судом Божием.

— Неееет!!! — Взвыл Юра, почуяв запах бензина — один из них, щедро поливал его и пучки дров, сложенные у его ног, прямо из канистры. — Вас посадят! Милиция вас найдёт! Не надо! Прошу!

А они встали в ряд, сложили руки на груди и он услышал бубнение молитвы — точно молитва, он в кино видел. И так же, вроде бы на латыни говорят, четвёртый, не молившийся сейчас, чиркнул зажигалкой. Огонёк вспыхнул и словно в замедленном кино, Юра видел, как он приближается к пучкам хвороста у его ног, огонь вспыхнул, боль лизнула его кожу, он услышал хруст горящих волос — его собственных волос!

И вдруг огонь пропал, ушла боль. А потом раз! И он снова в огне и кричит так, что самому страшно, но боли уже нет. Юра завертел головой — огонь вокруг, но он быстро опадает, у его ног догорают пучки хвороста. И эти четверо стоят, с отвалившимися челюстями и широко открытыми глазами. Что это случилось? Юра отступил от столба, глянул на свои руки и с визгом плюхнулся на задницу — его рука! Она стала прозрачной!

С ужасом он смотрел на свои прозрачные руки и затухающий огонь.

— Я, я умер? — Пискнул он, а голос как будто через тонну ваты идёт.

Мужчины, пытавшиеся его сжечь на костре, посреди большого города, в двадцать-то почти первом веке — вот недаром он опасался сюда ехать, одни дикари кругом! Вот что значит провинция, мужчины, смотрят на него и в глазах шок.

Юра поднялся. Страх постепенно угасал, он начал понимать — вот его способность. У всех в клане есть способности, какой ужас. Он ещё не привык к мысли, что стал вампиром, а тут ещё и это, а это навсегда? Юра сосредоточился, мир помер и возник снова. Он глянул на руку — такая же, обычная рука из мяса и костей. Она больше не прозрачная!