Николай Грошев - Война вампиров [СИ] [книги 4-5]

— Не буду.

— Баран. Ладно, в рот их. — Соня махнула рукой. — Если что…

В комнату вошли ещё двое. Один помятый весь в крови, мрачно зыркал мутными глазами.

Второй шёл у него за спиной, был ниже и мрачнее тучи.

— И что это было? — Рыкнул второй, который был девушкой в очках. Она толкнула впереди идущего в спину, тот запнулся и свалился на пол. А девушка упёрла руки в бока и, прищурившись, глянула сначала на Соню, потом на Штыка.

— Гы. — Ощерилась Соня.

— Гы-гы. — Согласился Штык.

— Это не смешно.

— В обще-то, смешно. — Штык глянул на Соню. — Помнишь, какое у него ебало было?

— Гы. — Ответила Соня. — Мусор ваще в осадок выпал. «Ваши документы!» — Гнусаво она передразнила кого-то. — А мы хуяк и растворились. Гы-гы.

Минуту вампиры хихикали. Негры возвращались из туалета, садились на стулья. Мужик елозил на полу, пытаясь сесть, что было не так просто сделать, со связанными за спиной руками.

— И это мой клан! — Она всплеснула руками. — Носферус и самый могучий из всех вампиров клана! — Она грозно посмотрела на них. Смеяться вроде перестали. — Вы меня там одну оставили! Этот милиционер от страха заикаться начал! А в багажнике этот орёт! — Ткнула пальцем в пленного. Снова на товарищей смотрит. Соня согнулась пополам, из глаз брызнули слёзы.

— Я не могу, ха-ха!

— Господи, и вот с ними, мы начинаем войну против всех вампиров мира! — Застонала Лена.

— Да не парься Лен. — Штык похлопал её по плечу. — Чётко получилось. Ржачная тема, чё?

— У нас война дебилы!!!

Лена топнула ногой, гневно на всех посмотрела, что-то неразборчиво прошипела, дверью хлопнула и всё, нету её.

— Обиделась походу. — Предположила тут Соня.

— Да ну. — Махнул рукой Штык. — Наверное, в тачке что-то забыла…

— Вы покойники, все вы покойники, ха-ха!!!

— Сонь, слышала?

— Чё?

— Пёрднул кто-то.

— Вам не жить, Король вас всех…

— Во, опять. Слышишь?

— А, я кажется, знаю. — Соня указала пальцем на пленного. — Это вот этот вот хуй. Давай его сейчас зверски пытать будем, а?

— Ну…

— Я щас плитку включу, мы ему харю поджарим. Запоёт как соловей.

— А негры?

Четверо чернокожих ребят, вдруг замерли с пустыми глазами и прямыми спинами.

— Норм, — Штык повернулся к пленному. — Ну, чё, фуфло парашное, побазарим в натуре?

Мужик нахмурился недоумённо, потом негромко сказал.

— Что?

— Чё ты чёкаешь пидор? — Штык распустил пальцы веером, выпучил глаза, понял, что в очках не видно и снял их, снова глаза выпучив. — Чё фуфло, очко пригорело? Дурака включил, обоссался сука, базарить в падлу типа? Ты попутал сявка подзаборная? — Подошёл ближе, наклонился. — Ты кого на хуй послал чухан пернатый? А? Чё ты потух чушка? Кто папа, блять? Под кем ходишь шоха опущенная? Колись быром, козёл штопанный!

Мужик моргнул. Потом ещё раз. Потом как-то неуверенно сказал.

— Король вас всех убьёт…

— Нахуй короля.

Снова молчит, теперь как-то слегка испуганно косясь на своего пленителя.

— Чё? Конкретно на очко присел, да? — Судя по лицу, парень не очень понял, о чём речь, но Штыку показалось, что-то совсем иное. — Нихуя ты борзый! Сонь, тащи утюг, ща мы его…

В комнату вернулась Соня. Задумчиво хмурится, чешет затылок.

— Штык.

— Чё? — Сказал он, кровожадно глядя на пленного.

— А мы это, ну, ну это. Мы ж и так знаем на кого чухан шестерит.

— Ну. Давай утюг.

— Какой блять утюг? Я плитку включила, щас нагреется…

— Нормуль, ща мы его…

— А что мы его спрашивать-то будем?

— В смысле? — Штык выпрямился, задумчиво приподнял брови. Взгляд стал пустым — сосредоточение мыслительного процесса, стало таким запредельным, что даже температура в комнате немножко поднялась.

— Ну, что мы от него узнать хотим-то?

Помолчали.

— Так это, Лена говорила, что он может чего полезное знает, а так я и не знаю.

— А чё нам полезное? Мы ж в курсе, чё да как. Чего от него нам надо-то?

— Хм. — Штык стал чесать затылок. Потом макушку почесал — не помогает. Потёр виски пальцами, что-то вспомнил, хлопнул кулаком по раскрытой ладони и зарычал. — Говори сука, где у вас лагерь и сколько вас всего!?

— Нет у нас лагеря. — Продолжая опасливо коситься на них обоих, ответил парень.

— Так, по-хорошему не хотим. Лады. — Штык потёр ладони, кровожадно оскалился и…

— Какой лагерь дебил? — Рявкнула Соня.

— Ну, — Штык смущённо развёл руками. — Ну, типа где у них все шкерятся, там, сколько их, где подземный ход, сколько танков и это… — Замолчал. Поморгал, потирая пальцами подбородок. Кивнул и сказал. — Хороший кстати, фильмец, н-да. Ну, я хер знает. Давай завалим его, да и всё.

— Лена просто так нихера не делает. — Соня подошла к пленному, зачем-то больно его пнула и, вздохнув, сказала. — Короче, пошли похаваем, тут кафешка рядом, подумаем. А то хрен знает, нафиг он нам сдался, но Лена же его зачем-то прихватила? Значит надо.

— Да, это мы походу зря так чётко её подъебнули.

— Гы, ща, секунду. — Соня сосредоточилась, хихикнула и двинулась на выход. — Потопали, негры за ним присмотрят. Я их зомбанула, чтоб если чё, копыта ему ломали, а сами на улицу ни ногой. Вернёмся, тут он будет.

— Слушай, — уже в подъезде, спросил Штык. — А как мы с ними вообще? Они ж по нашему вообще походу по нулям.

— Лена их учит, ну, пытается. Херово идёт. Язык у нас трудный.

— Да ну нахер. Нормальный у нас язык. Хули в нём сложного в натуре?

— Я ебу что ли? — Соня вышла на улицу и полной грудью вдохнула воздуха родного города. Закашлялась, сплюнула. — Ебучий сука город, кхе-хе, в натуре, дышу и вижу чем.

— Чё чем?

— Чем дышу вижу, баран. Туда пошли. Там хавчик реальный. Барыга честный, мясо при жизни ни разу не мяукало и даже не гавкало.

— Эх, водки бы. — Мечтательно щурясь, произнёс Штык. Тут вдруг глаза открыл пошире. — Ёпт! Понял! Надо выяснить, где остальные гаврики. Ну, если они уже тут, в городе, и шлёпнуть, пока не чухнули что мы их корешков на фарш пустили.

— Гонево. — Соня глянула на прохожего, который тоже на неё сейчас смотрел. — Чё ты вылупился? Зубы жмут?

Прохожий хотел было огрызнуться, но чем-то ему не понравился спутник девушки, возможно, тем, что у него были красные глаза, и из-за пояса, торчала рукоятка револьвера.

— Вот и пиздуй гоблин блять, Штык, ты ствол спрячь. Менты доебутся.

— Да и в рот их.

— Я пожрать спокойно хочу.

— Ну, ладно-ладно, уберу я его…

Кафе, выбранное для перекуса, располагалось на улице — три столика, деревянная толи коробка, толи большой шкаф, игравший роль стойки бара и мангал, вот и всё кафе. Собственно, много ли надо для счастья? К тому же, кафе другого уровня, есть только в центре города, а туда ехать далеко, там всё дороже и отличия лишь в наличии стен, потолка и более красочной стойки.