Серг Усов - Путь к престолу

— Как это нет? — перестав смеяться, изобразил удивление таможенник. — Вы же не бесплатно играете и поёте? Значит, это товар тоже. С него положено платить налог.

С точки зрения родного мира Олега, сказанное таможенником было абсолютно верным, но вот по местным понятиям это было обычной издёвкой.

— Так мы даже не знаем, будет ли нам кто-то за наши песни платить или нет. Мы только ещё начинающие, — с грустным видом протянул Лис.

— Хорош над бардами смеяться, — остановили таможенника десятник, — пусть нам сыграют и споют что-нибудь и едут дальше.

Может, тут проведённое Лисом производство тётки в офицеры подействовало, может, никто изначально не хотел обирать странствующих музыкантов, но эти весёлые ребята-егеря, которые недавно жестоко расправились с неподелившимися с ними контрабандистами, высыпав во двор всем десятком, довольно дружелюбно смотрели на Лиса и его товарищей.

— Ну, давай, сбацаем им чего-нибудь, — вполголоса сказал Олег Мэй, пока лейтенант о чём-то говорил с воинственной тёткой.

— А с чего начнём? — уточнила девушка.

Лис, переговорив с десятником, оказывается, она его спрашивала о делах в Колыре, в том самом небольшом городке, где они купили фургон, подошёл к их транспорту и вдвоём с Олегом они достали из него два маленьких стульчика, для Олега и Мэй. Сам Лис выступал стоя.

— Песня про воду! — громко объявил лейтенант, вызвав недоумение на лицах егерей и таможенника.

Впрочем, уже скоро весь десяток покатывался со смеху и громко подпевал: Губит людей не пиво, губит людей вода!

— Ну, хватит вам! — остановила смеющаяся десятник своих егерей, раз за разом требующих повторения полюбившейся песни. — Может у уважаемых музыкантов есть ещё что-то интересное?

Олег отметил резко изменившееся отношение егерей и их командира. Вот уже барды стали и уважаемыми. "Ну что же, хотите песен?", — подумал Олег. — "Они есть у нас".

Следом зазвучала встреченная на ура "Как хорошо быть генералом". А после исполнения песни группы Фристайл "Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую", десятник стала смотреть на Олега так, что тот стал опасаться за свою девственность.

Наконец, по знаку Олега Лис отложил свой бубен, подошёл к десятнику и вежливо поклонившись попросил её разрешить им продолжить путь.

— Мы торопимся, — объяснил он, — нам нужно в Плавий. Нас пригласил один очень важный вельможа, и нам никак нельзя опаздывать.

Было видно, что егерям, пухляку-таможеннику и начальнице поста очень хотелось послушать музыкантов ещё. Но всё же понятия о порядочности, хоть и своеобразные, у большинства людей в этом мире были, поэтому восторженные слушатели не только отпустили своих кумиров, но и даже загрузили им в фургон два больших мешка лука. Не исключено, что пробуждению совести и сопереживания способствовало исполнение Мэй под аккомпанемент гитары и бубна восхитительного и незабываемого "Одинокого пастуха", которого Олег с ней разучил позавчера. Навзрыд, как ожидал Олег, под звуки этой мелодии никто не рыдал, но было видно, что достала она их до самых глубин, казалось бы, навечно очерствевших душ. Ан нет, не всё в них огрубело, оказывается.

Несколько егерей, как слышал своим обострённым восприятием Олег, уговаривали начальницу проводить столь замечательных ребят-музыкантов до ближайшего городка, чтобы, не дай Семеро, с ними ничего не случилось, но начальница просекла ситуацию, что её подчинённым просто хочется ещё в дороге послушать необычные песни, поэтому строго отказала.

— Ну и на кой нам этот лук? — спросил Олег, когда они уже отъехали шагов на сто от таможенно-пограничного поста. — Давай где-нибудь, где лесок погуще, его выкинем. И это, я передумал останавливаться с ночёвкой на постоялых дворах. Ну их. Я им что тут, в певцы нанимался? Будут потом хвастаться, что им сам император пел, — уже произнеся последнее предложение, Олег понял, что проговорился, о его планах на императорскую корону не только Мышь не знала, но и Лис не ведал.

— Ого, слышь, братик, а ты ещё не хочешь, чтобы меня Лег совратил и взял замуж, а он-то у нас, оказывается, в императоры метит, — сидевшая в глубине фургона на боковой скамейке Мэй высунула голову наружу, где на облучке сидели Лис с Олегом. — Неужели Божественная Агния пленилась твоим голосом и волевым подбородком? Но ты не переживай, никто не поверит в то, что тот парень, кто им пел, это и есть муж императрицы. Сказки у нас любят, но им не верят.

Говоря по-честному, Олег не только не разозлился на то, что ему приходится развлекать неискушённых слушателей, а наоборот, он испытал от этого неожиданно удовольствие. Сразу пришёл на ум римский император Нерон, который ценил в себе талант певца и актёра намного больше, чем неограниченную власть. Ох уж это сладкое бремя славы. Ведь без всяких шуток, Олег почувствовал наслаждение, видя реакцию егерей. И испытал даже некоторое беспокойство. Ведь кроме Нерона Римская империя дала миру ещё и пример Диоклетиана, который отрёкся от престола и уехал на какой-то остров выращивать капусту. Не затянет ли и его, немного в шутку, немного всерьёз подумал Олег, эстрада, если он слишком погрузится в этот мир оваций и поклонников?

— Так что с луком-то? — уточнил Лис. — Вон заросший откос, — показал он жестом на левую сторону дороги, где лес ненадолго сменялся густым кустарником, резко уходящим вниз по крутому склону, — можно туда скинуть.

— Совсем, что ли, сдурели? — грубовато спросила всё также высовывающаяся из кузова Мэй. — Мы сейчас в деревушку въедем, я помню, она раньше тут была, там и отдадите сервам. Лук у них основная еда.

В Индии, как помнил попаданец из другого мира, тоже основным овощем был лук. Его там ели даже в больших количествах, чем в России картошку. Правда, Олег с трудом представлял, как можно употреблять такой овощ в больших объёмах, но и оснований не доверять множеству свидетелей такого положения дел у него не было. В Виноре основным овощем в рационе крестьян, сервов и рабов была репа. Её и уважаемые с благородными иногда отведать не брезговали, а вот то, что в Тарке такую большую роль играет лук, Олег первый раз услышал. Что, впрочем, простительно, он никогда и не интересовался.

— Согласен, — кивнул Олег, — зачем хороший и востребованный продукт выбрасывать? Это я предложил не подумав. Сколько там до деревни твоей? — обернулся он к Мэй.

— Деревня не моя, но до неё совсем немного осталось. Этот овражек я тоже помню.

У девушки оказалась и правда хорошая память. Сколько лет назад, будучи молоденькой девочкой, с матерью и рабом она тут проезжала? Пять? Десять? Олег оставил себе в памяти зарубку как-нибудь уточнить этот вопрос.

Плавий Второй, конечно, был шакалом и мерзавцем, но вот уберечь своё королевство от смут, мятежей, переворотов и гражданских войн он сумел. Мысль о том, что для сбережения своего владения и надо быть шакалом и мерзавцем, Олег отмёл — есть методы и эффективней, и порядочней.