Марина Козинаки - Пустые Холмы [litres]

У многих в Заречье были любимые места: деревья, к которым приходили за советом, прохладные уголки бора или яблоневого сада. У Маргариты подобного не оказалось, но ее тянуло на то болото, в котором она однажды едва не утонула. Ее сопровождал кто-нибудь из подруг, и они подолгу сидели на топком берегу, глядя на стоячую воду. Полина пришла в полный восторг от места, она беззвучно шепталась с тиной и мавками, чьи истлевшие тела мелькали, словно рыбы, а Маргарита только здесь могла позволить себе думать о Страннике. Их переписка снова затихла. На последнее письмо с воодушевленным рассказом о Мите с Василисой и других новостях она получила короткий ответ: «Отбросьте все лишнее. Готовьтесь к Посвящению». Александр Владимирович снова перешел на «вы», и это словно вернуло ее в прошлое лето. Маргарита перебирала в голове строчки своего предыдущего письма: в нем не было ничего, что могло бы выйти за рамки общения наставника и воспитанницы. Она зачем-то нацарапала вежливую записку: «Хорошо, буду готовиться», – но теперь жалела, что успела ее отправить.

О Марьяне Долгорукой слышно не было. Лишь иногда доползали слухи о Николае Романове, который вроде бы пока не отказался от своего желания взять в жены лебедицу. Митя считал, что семьи просто высчитывают идеальную дату для свадьбы. Зареченцы быстро привыкли к Муромцу и Василисе, иные даже не могли припомнить, что когда-то эти двое не встречались. Даже Ниночка и Настенька снова начали здороваться с Митей, а порой и похихикивали над его шутками, если оказывались с ним за одним столом.

Шелога выглянула за ворота. Все благоухало, но деревья и клумбы в цвету не скрывали убожества улочки, втиснутой между высоченных глухих заборов. Потусторонние отгораживались друг от друга, словно чувствуя опасность чужого вторжения, и даже от одичавшего шиповника, старых лип и разросшихся маргариток. Она терпеть не могла эту улицу, предпочитая покидать дом через пространственно-временной туннель. Но вчера муж принес весть, что вездесущие твари, именующие себя Светлыми, рассекретили одну из сетей переходов. Случайно ли они наткнулись или специально вынюхивали следы этих туннелей, никто не знал. Но сестра, как назло, именно теперь потребовала срочной встречи, а потому оставался только неудобный потусторонний способ.

Чара стояла за воротами, накинув куцый плащик, который делал ее неприметной среди потусторонних соседей. Мимо прошли соседки, мать и дочь, и подобострастно закивали появившейся из-за калитки Шелоге.

– Доброе утро, Анна Дмитриевна!

Шелога натянуто улыбнулась и резко дернула сестру за рукав.

– Анна Дмитриевна? Это еще кто? – усмехнулась Чара, когда тяжелая калитка с лязгом захлопнулась у нее за спиной.

– Потусторонним нужно знать мое имя. Понятное для них.

– И ты его выдумала?

Чара огляделась. Сад сестры всегда ей нравился и вызывал приступы зависти.

– Что ты хотела? – спросила Шелога, ведя ее к дому. – Неужели дело такое срочное, что нельзя было дождаться восстановления туннеля?

– Скажи, что ты знаешь о том маге, которого Берендей держит так близко. Об Игоре.

– Немногое, но это достойный человек, и предводитель его ценит.

– Разве предводитель нынче не Огнеслав? – усмехнулась Чара.

– Не ерничай! Их уговор – действовать сообща. А что до Игоря, то он выкрал Водяную колдунью. Он прекрасный следопыт.

– Но как ему удалось украсть девчонку? Как он мог не вызвать подозрения ее опекунов?

– Муж говорил, на той стороне у Игоря остался близнец, и он придумал забавнейший план! Выдал себя за брата и обвел этих остолопов вокруг пальца!

– Остолопов… ну да… – Чара снова ухмыльнулась, но на этот раз совсем не весело. – И как, интересно, после этого мы сами попытались обезопасить себя?

– От чего?

– От того, что близнец Игоря приведет в действие точно такой же план. Выдаст себя за брата.

Шелога побледнела и замедлила шаг, будто к ногам ее привязали пудовые гири.

– Ты… его видела? – Голос ее сделался тише. – О, сестра! Каких ошибок ты наделала?

– Ошибок? – Чара рассвирепела. – Каких ошибок наделал Берендей, не сказав никому, что у Македонова есть близнец!

– Но с чего ты взяла, что видела не его самого?

– Я толком не знаю, кого видела. Еще зимой Македонов – а может, его брат – следил за мной. Стоял истуканом возле дома, смотрел, куда я хожу и во сколько возвращаюсь. Вынюхивал, кто ко мне ходит. Вполне разумно, что это мог быть сам Игорь, не удивлюсь, если Берендей послал его проверить присягнувших. Меня тревожил лишь магический след, оставленный им. Не просто отвод глаз или завеса, которую так легко набросить с помощью сил живущих вокруг людей. Там сплошной сброд, уж не стал бы Игорь жалеть их! Но этот прятал свою стихию и свою силу как-то иначе. Как-то чересчур сложно.

Шелога подалась к сестре, внимательно вслушиваясь и впитывая каждую деталь. Несмотря на то, что из двух сестер именно она была посвященной, Чара все равно превосходила ее в таланте. Какая же пропасть между ними повиснет, когда Чара тоже пройдет инициацию? Ах, надо бы оттянуть этот миг!

– А потом он заявился прямо ко мне!

– Чего он хотел?

– Только когда он ушел, я поняла, что он, возможно, не просто проверял меня, а хотел что-то вызнать. Если, конечно, это был не Игорь, а кто-то другой, потому что Берендеев приближенный все и так знает. Если же это был Игорь, то его методы… весьма наивны. Возможно, это след того, что когда-то он жил по законам иной магии. Но мы-то с тобой знаем, что есть пара простых способов выведать все о колдуне или колдунье. Так что, возможно, я повстречалась вовсе не с Игорем.

– Почему ты не сказала сразу?! – воскликнула Шелога. – Зачем так долго тянула?

– Мне нужно Посвящение! Если Игорь проверял меня за этим, я надеялась, что он поможет мне ускорить инициацию. Но время идет, а ни он, ни Берендей не сдерживают обещания!

– Ах, дура! Время инициации еще не пришло, ведь его высчитывают, полагаясь на природные циклы. Будет тебе инициация! Или была бы, если бы ты все рассказала мне с самого начала!

– Что же теперь может помешать? – ощерилась Чара.

– Вдруг это был близнец Македонова? Вдруг теперь он знает что-то такое…

– Ничего он не знает! Но может узнать!

– О чем ты? Да говори же!

– Если ты пообещаешь устроить мне Посвящение в Купальскую ночь, я расскажу тебе все до конца и помогу выслужиться перед Берендеем. Я знаю, ты же хочешь помочь ему снова вернуть влияние.

– Говори!

– Сначала клятва, сестра.

Чара вынула из кармана обрядовый нож и положила его в руку Шелоги. Сжав зубы, младшая колдунья махнула им по ладони и над капающей кровью произнесла заветные слова.

– После нашей встречи тот человек пропал, – проследив за несколькими каплями, упавшими на землю, сказала Чара. – Наступила тишина. Я никак не могла понять, был ли это сам Македонов или же некто, прикинувшийся им. Но вчера я получила письмо. Он просит о встрече. О секретной, разумеется. Я ответила ему прийти ко мне в Солнцестояние. Перед Купальской ночью. И он согласился.