Владимир Атомный - Бастион: Имперская стража [СИ]

Лучше всех сражается Валентина. На неё тоже действуют возможные ослабления, но моя бесстрашная спутница кидается снова в бой, подкрепляя атаку боевым кличем. Она в своей стихии и, может быть, не будь я скован сражением, не попадай периодически под ужасающую ауру монстра, то смог бы даже восхититься этим.

Волколака добила Вероника — молния метнулась точно в голову и даже отбросила погибшего врага. Под общий выдох-стон облегчения, мы получили триста пятьдесят опыта.

Силы покинули Агнию, и опустившись на колени, она счастливо разрыдалась. Мы бросились утешать, полностью разделяя её чувства.

— Сильный был противник, — ровным голосом проговорила Вероника.

— Мерзкая псина! — тут же откликнулась Валентина. — Ненавижу! Сволочь, гад!

— Спасибо вам, — всхлипнула Агния, — я думала он нас разорвёт.

— Тебе спасибо, — отвечаю я, — ты очень хорошо держалась. Без тебя бы нам пришлось туго.

— А он был один или ещё будут? — с опаской покосилась Агния в темноту леса, куда указывает стрелка задания.

— Если судить по уровню задания и характеристикам волколака, — отвечает Вероника, — один. А там, вероятно, нас ждёт потерявшаяся Анна.

— Мамочки! — прикрыла рот ладонью Агния. — Он её… убил?

— Совершенно необязательно, — поспешила ответить Вероника. — Это ведь полностью магический мир и логика нашего тут не всегда уместна.

Белокурой представительнице жрецов полегчало, да и мне, если честно. Мы собрались с силами и смелостью, а затем выступили. Надо скорее завершить ночное приключение.

Идти долго не пришлось. Логово устроено в старой, слегка подлатанной хижине лесорубов. В ней робко горит свеча и мы, пуще прежнего испытав облегчение, рванулись внутрь. Дверь лежит сорванная с петель, а на толстых брусьях стен видны следы когтей

Стоило Агнии с посохом ступить внутрь, как нам предстало скудное убранство. На кровати в углу тихо лежит девушка. Мы тут же подбежали. Я аккуратно потрогал за плечо — ничего не произошло. Тогда уже потряс, и тут Анна очнулась, застонав.

— Кто вы? Неужели… — на её измождённом лице появилась тень удивления, тут же сменившись глубокой грустью. — Как жаль… что уже поздно.

— В смысле? — не понял я и почти тут меня за локоть потянула Вероника, указав на руку прижатую к животу — грубое крестьянское платье насквозь пропиталось кровью. — Это ничего! Сейчас мы тебя вылечим. Агния!

Девушка тут же навела навершие на девушку, губы беззвучно зашевелились, но Агния вдруг прекратила колдовство, растерянно посмотрев на меня.

— Сказано, что на персонажа Анну я не могу накладывать Исцеление.

— Блин, точно! — воскликнул я, закусывая губу. — Наверное, потому что она не в команде. Анна, слушай, сейчас мы…

— Ничего не нужно, — слабо выдохнула она и мы замерли, чтобы расслышать, — мне уже не помочь. Демитрий похитил меня, чтобы сделать своей. Я боялась, что понесу и воткнула в живот нож. Прошу вас, идите в деревню и найдите моих матушку и батюшку, их зовут Арбен и Скона. Передайте им, что я их очень люблю и чтобы не терзались сильно моей смертью. Попросите прощения за хлопоты и обиды, что доставляла им. А ещё, прошу, отыщите моего жениха Фарона. Скажите, обязательно скажите, чтобы жил дальше и нашёл себе другую невесту. Я его очень люблю и очень сожалею, что мы не сможем быть вместе.

Анна затихла, а на меня нашёл какой-то ступор. Неужели ничего нельзя сделать?

Агния раз за разом пытается наложить Исцеление. Валентина молча плачет. Вероника же, обняв Агнию, повлекла её прочь от кровати.

— Она умерла, — услышал я. — Мы уже ничего не сможем сделать.

Словно во сне я прошёл к выходу из хижины. Мы дружно обнялись. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. Уже в деревне, даже не обсуждая случившееся, мы легли спать.

Жаль, что тут нет привычного эффекта от сна. Ничего не изменилось внутри, когда глаза открылись. Ощущение такое, что время вообще никуда не двигалось и мы просто играем в спящих.

— Полнится земля слухами, — вошёл в комнату Кон, — но, порой, сочится, словно гнойная рана. Анну погубил зверь, что выл вчера?

Я собрался с силами. Не всё же Веронике тащить на себе ответственность.

— Именно так. Погубил. Но не съел, а похитил, чтобы… — не нашёлся я.

— Сделать женой, — с горечью проговорил он. — Но тогда…

Мы передали прощальные слова Анны. Староста принял утрату стойко и пообещал, что сам оповестит близких. Кон поделился с нами болью, что тянул с письмом наместнику о появлении зверя. Слухи в деревне появились сравнительно недавно, жертв или нападений не было, только вой, да и тот всего один раз. Смело можно было списать на хмель, что сыграл злую шутку над засидевшимися в таверне жителями.

Система исполнительно уведомила о полученном опыте и выполнении задания, но нам сейчас не до цифр и достижений. На предложение Агнии пойти прогуляться все отозвались дружным согласием.

— Когда играешь, то такие моменты проще переносить, — поделилась она чуть позже. Мы неспешно идём по центральной улице деревни в сторону, где когда-то появились в Стриодеале.

— Ненавижу волколаков, — с глубокой ненавистью произнесла Валентина. — Клянусь, что выкорчую всё их племя под корень.

Агния посмотрела на подругу с благодарностью, а Вероника омрачилась пуще прежнего.

— К сожалению, люди не сами выбирают, становиться ли им зверьми. Ликантропия — это болезнь и, зачастую, человек сам страдает из-за этого, убивая во время обращения.

— Но что же нам делать, Ника?! — в сердцах выдохнула Валентина.

— Здесь — мы герои, а значит и карающий меч, — с глубокой печалью отвечает наследница дома Исинн. — Словно скальпель в руках хирурга.

— Я рада, что могу выжечь эту болезнь. Если зверь уже убивал, значит сам должен умереть.

Сейчас Валентина соответствует цвету волос как никогда. Настоящее воплощение огня. Даже завидно, что её помыслы столь ясные и чистые.

— Мы сделаем это вместе, Лиса.

— А я буду помогать вам, — звонко заявила Агния. — У меня немного сил, но, надеюсь, их хватит.

Я задумчиво посмотрел на подёрнутое перистыми облаками небо. Что ещё нас ждёт в Стриодеале? Родная Империя сейчас за спиной, под надёжным руководством двух сильнейших семейств и с опорой на трудолюбивый и добрый народ. Любящий, как родную землю, так и императорскую семью. Такая дорогая мирная жизнь может также окрасится багрянцем, если мы здесь будем пасовать перед трудностями. Рейвиолла недвусмысленно даёт понять, что игры играми, а ставки высоки.

Меня даже злость взяла. Как можно так поступать, когда у тебя есть власть сотворить справедливый мир без насилия и болезней? В чём провинилась Анна? Неужели в том, что Богине захотелось поиграть?..

Веронику, видимо, тяготят те же думы, что и меня. Во всяком случае я чувствую близость и взаимопонимание, хотя мы оба молчим.