Маргарита Блинова - Война за ведьмино наследство [litres]

– Госпожа ведьма! А мы сдали экзамен и пришли за добавкой, – прокричал парнишка, размахивая зачеткой.

Тяжко вздохнув, я скомканно попрощалась с Заленвахом и пошла в дом за бутылью.

– Сколько человек? – крикнула уже из коридора.

– Тринадцать! – радостно выкрикнула толпа, плавно покачиваясь из стороны в сторону.

Вот и почему я не удивляюсь? Нет, верить в приметы меня отучили еще в глубоком детстве, точнее, не научили в них верить. Отец с дядьками отмахивались от них, а родители Вовса и Тины никогда не демонстрировали своих суеверных наклонностей. Из нашего окружения только отец Ким отличался от всех.

«Все приметы к деньгам!» – довольно твердил он, смахивая голубиный помет с плеча, с улыбкой глядя на перебегающего дорогу черного котенка и яростно почесывая правую руку. И талеры точно магнитом притягивались к нему!

Увы, но в моем случае они работали с прицелом на неудачи.

– Двенадцать! – педантично поправил кто-то заплетающимся языком. – Вовс пошел писать опровержение статьи профессора Урпалаки.

– А-а, точно! – пробасил его собеседник и гаркнул на всю улицу: – Госпожа ведьма, нам двенадцать порций вашего лихого пойла!

«Госпожа ведьма» бросила бутыль на столе и выскочила на крыльцо.

– Вовс?! Ты сказал, Вовс?!

– Куда! – завопила вахтерша в ответ на попытку неизвестной девицы взять штурмом вертушку на проходной в мужское общежитие. – Совсем девки распустились! Чё вытаращилась?! Двигай домой! У нас тут строгие порядки, милочка!

Неизвестная девица, то есть растрепанная я, в наспех накинутом поверх домашней одежды пальто оценила высунувшееся в окошечко проходной лицо размерами с блюдо, с трудом нашла маленькие сонные глазки, опустила взгляд на необъятных размеров грудь, крест-накрест подвязанную шалью, и решительно перекинула ногу.

– Ку-ку-куда!!!

Но я проигнорировала злое кудахтанье вахтерши. Стражница проходной попыталась воспротивиться незаконному проникновению в святая святых, но потерпела оглушительное поражение, застряв в узком дверном проеме.

Сжимая в пальцах клочок бумаги с номером комнаты, я разгневанной птицей взлетела по ступенькам аж на третий этаж, не сбавляя скорости, пробежала по длинному коридору секции и ворвалась в крохотную комнату, где прятались сговорившиеся за моей спиной друзья.

– Как вам не стыдно! – выпалила я, врываясь внутрь.

На этом тело вспомнило о своей антипатии к физическим нагрузкам, дыхалка отказала, а в боку закололо так, что я привалилась к стеночке, жадно глотая пересохшими губами воздух.

– Итка?

Вовс, еще секунду назад погруженный в чтение тяжелого талмуда, вздрогнул и неосознанно сжался. Тина выронила надкусанный пирожок и уставилась на меня с таким диким видом, словно узрела на пороге двуглавую лягушку. Причем земноводное уверяло, что оно заколдованный принц.

– Нет, блин, вахтерша! – просипела я, сгибаясь пополам.

Завтра. Завтра же займусь бегом. И Рексу хорошо, и мне надо закалять волю и тело. Решено. Завтра же натяну на себя трико и выйду на пробежку, если повезет, то нагоню на облюбованной тропке Холда, и чей-то зад вновь пострадает.

Пока я давала зароки и в уме рисовала радужные картины, друзья синхронно поплевали через левое плечо и трижды постучали по дереву. Вовс о подлокотник кресла, Тина звучно огрела себя по лбу.

– Почему вы не сказали, что остаетесь в Холдоне? Почему о том, что Вовса без экзаменов приняли на третий курс, я узнаю от пьяной компании студентов? – накинулась я на ребят.

– Ит, ну чего ты заводишься? – попыталась осадить меня Тинка. – Мы же все понимаем, у тебя ситуация… сложная, а тут еще и мы свалились.

– Как снег на голову! – поддакнул Вовс, страстно прижимая к груди фолиант.

– Ты не думай, мы же все понимаем, – затараторила подруга, невинно хлопая ресницами. – Тебе откровенно не до нас, но вслух ты бы такого никогда нам не сказала. И нас бы из дома не выставила.

Сказала бы и выставила бы, но слушаем дальше.

– А тут все так удачно получилось, – вдохновенно продолжала Тина, – Вовса разыскал тот самый профессор, с которым они свели туалетную дружбу.

– Эй! – возмутился мастер коммуникации, продолжая стискивать книгу, как молодой супруг новоиспеченную жену.

– …тот предложил Вовсу прийти на экзамены. По секрету, Вовс так сразил членов комиссии, что те не раздумывая зачислили его сперва на первый курс, а уже через полчаса опомнились и перевели на третий.

– Я просто много чего знал по этому билету, – скромно пояснил друг.

В голове пронеслась картинка того, как уставшая комиссия профессоров забаррикадировалась на кафедре, а Вовс с учебником под мышкой таранил дверь и мозг преподавателей своими знаниями. Бедная комиссия.

– Вовсу дали комнату в общежитии, а ты же сама знаешь, где живет один студент, там нелегально проживают его друзья. Вот мы и перебрались сюда. И тебя не стесняем, и живем весело.

– Хорошо, а зачем было врать, что поехали домой?

– Так чтобы ты не волновалась, Итка! – воскликнула Тина с таким видом, словно уже устала разжевывать очевидные вещи. – Мы же твои друзья.

Беда была как раз в том, что передо мной с невинными выражениями стояли друзья, люди, с которыми я выросла, возилась в одной песочнице, дралась за игрушки и впервые пробовала пиво. Я знала их как облупленных, а потому сдвинула брови и для еще большего усиления уперла руки в бока.

– А теперь я хочу услышать правду!

Приятели переглянулись, решительно выдохнули и признались:

– У тебя жутко…

– …и постоянно что-то происходит.

Да, с этим сложно поспорить.

Будь я на их месте, свалила бы при первой возможности. Так что винить друзей по сути-то и не в чем. Ну кроме глупой лжи о своем отъезде.

Эх, жаль, что Кимберли не осталась. Так можно было бы уже сейчас узнать, просила подруга о чем-то Урсулу или в этом богачка тоже соврала. Теперь же придется возвращаться домой и трясти старенький кристалл связи, вознося молитвы богам связи и уповая на чудо.

В ответ на мои мысли в комнату влетела Ким в халате и с полотенцем на голове и заорала:

– Шухер! Вахтерша пошла по этажам с проверкой.

Тина подскочила и заметалась по комнате, спотыкаясь о разбросанные вещи и сшибая углы на казенной мебели. Ким испуганно металась рядом. Фраза оказала магическое действие даже на степенного и меланхоличного Вовса. Парень выпустил из рук книгу, шагнул ко мне и попытался запихнуть меня в шкаф.

Я и опомниться не успела, как оказалась в тесных затворках, прижатая с одной стороны вешалками, а с другой – твердой стенкой.

– Плитку! – заорала вспотевшая Ким, заталкивая под кровать кастрюлю и сковородку с остатками пригоревшей яичницы. – Про плитку не забудь!