Герта Крис - Академия «Пирамида». Уполномочена полюбить [litres]

– Ночами не подаю. Даже заядлым некромантам.

Понятно, что я не рассчитывала на инсульт или инфаркт. Всё-таки старший некромант! Но… Случись что, так он сам себя и отпоёт. Если я правильно понимаю. Ну и совсем некстати я принялась его жалеть:

– Хороший пластический хирург мог бы исправить ваше настроение и значительно улучшить мироощущение.

– Дай! – прорычал некромант.

Моя жалость к нему растаяла, оставив лишь недоумение.

– Не надо рычать! Вы же хороший и добрый! Но если считаете, что на «ты» удобнее… Ты обещал поставить экзамен любому и каждому, кто покажет эту папку из склепа. Если она поддельная… Мы можем открыть её и убедиться.

– Не трожь! – взвизгнул он, увидев, что я положила пальцы на застёжку. – Там приватная информация!

– Настоящая, значит. А ты говорил… Мне, кстати, твой экзамен как шуба в пустыне летом днём нужен. А вот… – Я повернулась к Кару и тихо спросила: – Список соискателей есть?

Откуда-то сзади быстро передали жирненькую папку, а когда некромант открыл её и положил на листы ладонь, выражение его глаз сменилось на крайне удивлённое. Что сделало лицо Шамона гораздо симпатичнее.

– Все?!

– А что ты хочешь? – спросила я. – Подготовка, обучение, поиск, юридическое сопровождение… Все!

Некромант захлопнул папку со списком, уставился на меня и угрожающе произнёс:

– Я слышал о тебе… А знаешь, девочка, что я могу сделать?..

– Осторожнее, мастер Шамон! – сказал Кар. – Моя семья…

Я оборвала его, коснувшись предплечья, шагнула вперёд и вперилась в кончик носа противника.

– А знаешь, мастер Шамон, что я могу сделать? Я загляну в твою смерть и всем расскажу, что там произойдёт. Судя по лицу, ты уже допустил одну ошибку…

Конечно, это наглость. И опасная. Но имея в активе Дамблдора и папку некроманта… А ещё я решила заполнить возникшую паузу и процитировала:

– Меня никто не считает подлецом! – возмутился некромант.

– А я ещё и не заглядывала. – Я улыбнулась и шагнула назад. – И это просто стихи.

Стихи стихами, а если верить Баксу, кличка «Обломок» плотно вошла в обиход Пирамиды. За глаза, конечно.

Некромант вдруг захохотал, а когда немного успокоился, заявил:

– Хотелось бы с вами, милая девушка, прогуляться и побеседовать! Чисто по-дружески. Думаю, нам обоим это было бы интересно и полезно.

– Спасибо, мастер, – с лёгким поклоном откликнулась я. – Но кладбищами и могилами я уже сыта. И доброта вам к лицу. Теперь к вам не только мёртвые потянутся.

Некромансер растянул в улыбке губы и прижал к глазам какую-то узкую пластину. По виду костяную. И тут же, поморщившись, произнёс:

– Прошу прощения, Карнуис! Мне следовало быть внимательней. Где третье сердце?

– Марма, – позвал Кар. А когда девушка встала рядом с нами, спросил: – Зачем? Папка уже здесь.

– Всё верно, – кивнул некромант. – А посмотреть? – И через пару секунд созерцания нашей троицы взломщиков через пластинку восхитился: – Идеально! Так понимаю, что остальное вы не расскажете? Тогда другой вопрос. В этом списке есть студенты из группы некромантов?

– Нет, – сказал Кар. – Отказались все. И информацию не дали.

– Хорошо! – довольно улыбнулся Шамон, открыл папку со списками и прижал к нижней части листов указательный палец. – Пора меняться, девушка!

Что мы и сделали. Когда я открыла папку, то обнаружила маленькую лучистую сквозную дырку сквозь все листы.

– Звезда некроманта… – тихо сказал Кар. – А я не очень верил…

Некромансер соорудил рядом с собой серое веретено портала и спросил:

– Я вам ещё нужен, ректор?

– Нет, мастер Шамон. Подобное я вижу лишь второй раз.

– Конечно.

Прежде чем шагнуть в веретено, некромант повернулся к нам:

– Мои студенты! Благодарю за науку! Идущим за вами будет сложнее…

– Что-то ещё? – спросил Дамблдор, когда серое веретено растаяло в воздухе. – Но мне кажется, что одной такой победы и для пары лет обучения многовато.

– Вы подпишете, ректор? – Я протянула папку с заверенными некромантом списками.

Папка вдруг вырвалась из моей руки, легко прошла через стекло книжного стеллажа у стены и протиснулась между книгами.

– Лучше я прослежу за исполнением. А теперь прошу покинуть кабинет. Я ещё успею досмотреть кино…

А вот от немедленного празднования я наотрез отказалась. Колобродить ночью, чтоб потом утром голову лечить… Не моё это.

И ведь угадала!

Засыпала я тяжело. Сказалось и нарушение режима, и глупые вопросы на ночь. Хватило же ума спросить Бакса, что это за заклятие трёх сердец! Он и ответил:

«Само заклятие элементарное. А вот для его снятия необходимо предъявить три живых сердца: до любви, после любви и любящее сердце. И все дела».

Вот я, засыпая, и тасовала эти сердца! С моим-то легко разобралась – взяла определение «до». А вот дальше… Кто там «любящее»? Кар? Марма? А кто «после»? И ведь какая мне-то разница?! А когда наконец отделалась от этих «до и после» и, похоже, заснула, что-то принялось щекотать меня в носу!

С неимоверным трудом разлепила глаза и увидела перо ректора, с которым сражался Бакс. Два-три выпада пера он успевал отбить лапами, но следующий… Следующий прервала я! Схватила, зажала в ладони и рявкнула:

– Чё надо?!

Глупо, конечно. Что может перо ответить?

– Бакс! Чего ему надо?!

«Ректор вызывает».

– А почему оно щекочется?!

«Ну… Я три бумажки с вызовом порвал, вот оно и разошлось…»

Я села на кровати и принялась одеваться, а Баксу прорычала:

– Убей его!

Но перо сбежало ещё до того, как Бакс принялся за дело. А я побрела в туалет, умылась и начала ныть:

– И что мне, без завтрака идти? И почему я? Ну на фига мне такая жизнь?..

А уже на пути к кабинету Дамблдора мои мысли обрели конкретику:

– Что там стряслось? Бакс! Некромант одумался и хочет всё назад вернуть?

«Нет. У ректора отец Кара».

– Ну и щекотали бы Кара в носу! И вызывали его!

Кара, кстати, тоже вызвали. Он топтался у кабинета Дамблдора и на меня посмотрел с тревогой, если не сказать больше.

– Пойдём? – неуверенно спросил он.

– Там твой отец, – поделилась я информацией.

– Откуда ты знаешь?! – округлил глаза Кар. – Я его только к вечеру ждал…

– Умная, вот и знаю.

«Больше молчи и слушай. Тогда за умную сойдёшь», – дал совет Бакс и присоединился к норку Кара.

Я честно попыталась следовать хорошему совету.

В кабинете, кроме Дамблдора, оказался высокий красивый брюнет лет сорока. Учтиво поклонившись мне и Кару, он тут же выказал местные дурные манеры – выхватил из кармана костяной «слепой монокль» и принялся нас изучать. К этим фокусам я начинала привыкать, но от неприятного чувства отделаться не могла.