Кира Стрельникова - Моя драгоценность [дилогия] [publisher: SelfPub]

Эни остановилась перед дверью родительских покоев, из узкой щели под дверью выбивался уютный жёлтый свет. Она сделала несколько глубоких вдохов, сжала пальцы и уняла мелкую дрожь. «Всё хорошо будет, – шепнула ободряюще Сумеречная. – Вали на меня, Эни, не волнуйся».

– Спасибо, – едва слышно пробормотала леди Аметист и взялась за ручку двери.

Конечно, сначала она постучала, с трепетом прислушиваясь к тишине по ту сторону двери. Услышав немного удивлённый, но такой родной мамин голос, Эни почувствовала ком в горле, с трудом сглотнула и распахнула дверь.

– Привет, мам, – она храбро улыбнулась, посмотрев на баронессу де Гиларо, сидевшую в кресле с книгой.

Леди вздрогнула, вскинула голову, и её зрачки резко расширились, а книга выпала из рук.

– Эни… – непослушными губами прошептала женщина, медленно поднялась из кресла, да так и застыла, вцепившись в подлокотник и не сводя с дочери напряжённого взгляда.

Эона не выдержала. Глаза защипало, она сдавленно всхлипнула и бросилась к матери, обняв за шею и уткнувшись в грудь. Только сейчас девушка почувствовала, как соскучилась за эти недели. Нарина де Гиларо тихо охнула и сжала дочь в объятиях, покачивая.

– Мам… Мама, прости… – пробормотала Эни, на неё разом навалилось чувство вины и стыд. – Я всё объясню…

– Девочка моя, – пробормотала баронесса, сморгнув слезинку с ресниц. – Ты жива, это главное, остальное неважно. Ты в порядке, милая? – она отстранила Эону и внимательно всмотрелась в её лицо.

Леди Аметист смешалась, покраснела и отвела глаза.

– Д-да, – шмыгнув носом, ответила она. – Со мной всё хорошо.

– Отец в библиотеке, пойдём, – Нарина приобняла Эону и настойчиво потянула к двери. – Он переживал и волновался не меньше меня.

Как бы Эни ни хотелось оттянуть встречу с отцом, пришлось пойти за матерью. До лестницы они шли молча, и девушка чувствовала себя с каждой минутой всё неуютнее.

– Мам, а… Экар сильно расстроился? – осторожно спросила всё-таки Эни, когда они начали спускаться по лестнице.

Баронесса покосилась на неё со странным выражением.

– Конечно, он был недоволен тем, что случилось, как и его родители, – задумчиво ответила леди и вдруг без всякого перехода спросила. – Эни, почему ты не сказала, что не хочешь за него замуж? – Нарина остановилась посередине лестницы и повернулась к дочери. – Зачем было доводить до свадьбы?

В голосе мамы звучала только грусть, никакого недовольства или раздражения. Эоне стало ещё совестнее, что не доверилась самому родному человеку и проявила упрямство.

– Мам, мне казалось, я хочу, – призналась леди Аметист, опустив голову. – Да и ведь давно всё было задумано…

– Милая, я не спрашиваю, кто он, – мягко перебила её Нарина, чем ещё больше вогнала в краску. – Тот, кто забрал тебя с этой свадьбы, и с кем ты пробыла всё это время, но я очень ему благодарна за это. И не пытайся убедить меня, что ты сама сбежала, – неожиданно усмехнулась баронесса, чем заслужила изумлённый взгляд Эоны.

– Мама!.. – ахнула она, не готовая к тому, что мать так быстро обо всём догадается.

– Утром обо всём поговорим, – Нарина обняла её за плечи и продолжила спускаться.

Эни ощутила облегчение, что не придётся особо врать маме, и прислонилась к ней, проглотив ком в горле. Ну вот, и бояться не стоило.

– А… папа сильно злился? – тихо спросила она.

– Ну, ворчал, конечно, – не стала отрицать леди де Гиларо. – Ведь отец Экара его давний друг. Волновался, пока записку не нашёл. Потом порывался найти того, кто поставил его в неприятное положение, – однако Нарина улыбалась, несмотря на объяснения. – Но он тебя любит, Эни, и принуждать бы не стал, поверь.

Она очень надеялась, что так и есть, и папа не будет сильно кричать. Они дошли до библиотеки, баронесса ободряюще улыбнулась дочери и открыла дверь. Оробевшая Эни зашла, судорожно вцепившись в юбку и не поднимая взгляда от пола, и пискнула:

– Привет, пап…

Тишина давила на уши, девушка только видела ковёр, отблески огня на каминной решётке, низ кресла и папины ноги в мягких домашних тапках. Нарина встала за спиной Эоны, положив руки ей на плечи, и с такой молчаливой поддержкой юная леди Аметист почувствовала себя увереннее. Подняла голову, посмотрела на отца. Барон с непроницаемым лицом разглядывал её, положив открытую книгу на колени, и по нему невозможно было понять, какие эмоции он испытывает от внезапного появления дочери.

– Добрый вечер, леди, – ровным голосом ответил наконец лорд де Гиларо. – И где вы были, позвольте спросить? Главное, с кем? – он сдвинул брови, в тёмно-фиолетовых глазах загорелся лиловый огонёк.

Эона храбро не отвела взгляда – присутствие мамы и её одобрение случившегося придало уверенности.

– Я… – голос сорвался, девушка откашлялась и продолжила, уже твёрже. – Пап, прости, пожалуйста. Всё не специально вышло.

– Кто он, Эона? – в голосе отца появились рокочущие нотки, а зрачки вытянулись в вертикальную щель.

Сердце леди Аметист ёкнуло, однако она вздёрнула подбородок, не собираясь поддаваться страху.

– Он завтра придёт, – Эни не хотела раньше времени навлекать на голову Уинхилда гнев отца. – Он достойный мужчина, отец, – добавила на всякий случай, и, пугаясь собственной храбрости, закончила мысль. – И я его люблю.

Сердце ухнуло в пятки, заметалось там, потом подскочило к горлу, затруднив дыхание. «Любишь, правда?» – осторожно переспросила Сумеречная. Эона задержала дыхание, потом так же осторожно ответила. «Думаю, да». Брови отца поднялись, он выпрямился, и книга упала с колен.

– Что-о-о-о? – скорее удивлённо, чем разозлено отозвался барон де Гиларо. – Эона, что это значит?! А граф де Мерис?!

Она упрямо наклонила голову.

– Он мой друг, папа, прости, но замуж за него я не хочу, – тихо, непреклонно ответила Эона. – Я понимаю твоё желание породниться с его отцом, но… мы с Суми против, – закончила леди Аметист. – Я встречусь с Экаром завтра и всё ему объясню, он поймёт, – добавила она после маленькой паузы – отец ничего не отвечал, лишь лицо стало задумчивым. – Он ни разу не говорил, что любит, – её голос звучал так же тихо.

Барон откинулся в кресле, побарабанил пальцами по подлокотнику.

– Ладно, иди спать, завтра всё обсудим, – отрывисто ответил наконец он и проворчал напоследок. – Посмотрим, кто такой дерзкий, что посмел похищать тебя прямо со свадьбы.

Эни, не скрывая облегчения, выдохнула, широко улыбнулась и подбежала к отцу, обняв его за шею.

– Я тебя обожаю, пап! – счастливо прошептала она и звонко чмокнула его в щёку.

Барон закашлялся, отвёл взгляд, его лицо налилось краской.

– Всё, милая, иди, поздно уже, – натужно ответил он и неловко похлопал её по спине. – За завтраком пообщаемся.