Э Смит - Красный Принц

– Я жива – и мне этого пока достаточно, – ответила Гвен, рассеянно глядя в темноту.

Через несколько часов начнет светать, – сказал доккальфар. – Туман должен рассеяться почти сразу после рассвета.

– И тогда мы начнем поиски. Будем искать выживших и провожать погибших в их последний путь.

Город будто очнулся от долгого сна. Визири, Черные воины и храмовники выползли из спячки и вдохнули жизнь в сеть подвесных дорожек и башен. В городе видели Горланскую Матерь, в нем убили одну из Семи Сестер, и теперь в нем ввели военное положение. Богатые визири с охраной патрулировали улицы, охотясь за паучихой. Ута слышал, что за голову чудовища назначена великая награда, и каждый юный воин Тракки мечтал убить его и отомстить за смерть колдуньи.

Но ему было плевать на суматоху. Он потерял оруженосца. Рэндалла околдовали, он стал рабом Семи Сестер, и Ута никак не мог ему помочь. Единственный человек, ничем не заслуживший такой участи, попал к ним в лапы. Зачем Ута вообще отправился в это путешествие? Стоило ли оно жизни Рэндалла? Лестница, лабиринт, страж – да разве они имеют значение, если он потерял единственного человека, который о нем заботился? Который всегда был верен ему?

– Возьми себя в руки, – холодно произнес Вун, стоя у окна.

Они прятались в башне Шадарана Бакары высоко над подвесными дорожками. Вун настоял на том, чтобы они укрылись именно здесь. Бакары не было в башне – скорее всего, его казнили, но Вун уверял: на самых верхних уровнях башни они будут в безопасности. Саша тоже посещала эту башню, еще до их прибытия, – возможно, она пытала Бакару, но сейчас вряд ли их догадаются искать именно здесь.

Ута утопал в мягком кресле в роскошном кабинете, завешенном коврами. Уже почти час он сидел, уронив лицо в ладони, и ничего не говорил. Башня слушалась Вуна и позволяла ему менять планировку: в итоге он переставил стены и убрал лестницы, благодаря чему напарники оказались в относительной изоляции от мира. Вун привык использовать магию, но Уте она казалась удивительной. На трех этажах ниже исчезли лестницы, и он своими глазами видел, как медленно растворяется в воздухе последняя, когда Ута и Вун укрылись на верхнем этаже башни.

Хмурый каресианец жестко пресекал его порывы отправиться на поиски Рэндалла или Рут. Он заверил, что Рэндалла нужно считать погибшим, а Рут грозит опасность. Не сказать, будто она не грозила им самим, но, по крайней мере, за ними не охотились толпы искателей приключений с сетями и копьями.

– Взять себя в руки? А больше ты ничего не можешь предложить? – поинтересовался Ута. – Как насчет просто погладить меня по голове и сказать, что все будет хорошо?

– Я тебе не друг и не мамочка, потомок древней крови. Мы нужны друг другу для другой цели.

– Да пошел ты! – огрызнулся Призрак. – Там, откуда я родом, мы не бросаем друзей на верную смерть.

– Там, откуда я, это нормально. А я из Каресии.

– Значит, в вашей стране живут одни ублюдки. Что я вообще тут забыл?

– Ты здесь, ибо должен быть здесь, ибо ты последний потомок Гигантов, – ответил Вун. – Так что соберись, нам предстоит долгий путь, и мне нужно многому тебя научить.

– Научить меня? И чему ты собираешься меня учить? С тех пор как мы покинули Кессию, ты почти всегда молчишь. А без Рэндалла я лучше вернусь в Тор Фунвейр, и пусть все горит огнем, а я полюбуюсь на это из окна таверны.

Божий избранник спокойно прошел по красно-черному ковру к шкафчику с напитками и вытащил из него хрустальный графин с темной жидкостью.

– Это кессианский пустынный нектар, – произнес он и поставил перед Утой бокал. – Бакара его очень любил.

– Ну и?

– Возможно, выпивка тебе поможет, – ответил Вун.

– Мне не нужна помощь. Я просто хочу, чтобы Рэндалл не был заколдован.

Ута проигнорировал бокал и ухватился за графин. Сладкая тягучая жидкость обволакивала язык, но спирта в ней хватало, и он выхлебал добрую порцию незнакомого вина.

– Рут предложила мне стать моим проводником, ты предложил мне наставничество… но все, что мог предложить мне Рэндалл, – это верность…

– Я начинаю от этого уставать, – ответил Вун. – Ты меня утомляешь. Нам нужно двигаться дальше, а утомление – плохое начало для путешествия. Я думал, ты мужчина, а не дитя.

Ута поднялся с места, повернулся лицом к каресианцу и нехорошо улыбнулся. Вун внушал страх своим телосложением, сильными руками и ногами и толстой, накачанной шеей. Копье его покоилось у дальней стены, и Ута тоже не был вооружен. И пусть ростом Вун превосходил Уту, потомок Гигантов все-таки ударил его по лицу.

– Не обзывай меня, когда я в ярости, – предупредил он, когда Вун схватился за ушибленную челюсть.

Каресианец устоял на ногах и ответил Уте мощным пинком в живот, отбросив Призрака к стене.

– А ты не заставляй меня бить тебя, – прорычал Вун.

Ута зарычал, побежал на Вуна и сгреб его в медвежьи объятия. Он доверял своей силе и смог приподнять соперника над полом, а потом с силой швырнул оземь. Каресианец попытался выкрутить Уте руки и отбиться от него, но не смог вырваться из стальной хватки.

Тогда Вун двинул Уте в нос головой и оттолкнул его. От резкой боли у альбиноса заслезились глаза. Каресианец нанес ему два быстрых удара кулаком в живот. Стиль его боя был незнакомым, и Ута попятился, оценивая противника. Тот двигался шустро, демонстрировал хорошую натренированность и использовал странные комбинации ударов, чтобы нанести урон противнику, но Ута упрямо отказывался уступать.

Он снова бросился вперед и замахнулся Вуну в голову. Ни один из его ударов не достиг цели, но противнику пришлось отступить. Ута получил резкий пинок в голень, но ему было почти не больно. Ублюдок-каресианец использовал подлые приемы.

Ута снова бросился на него, пытаясь силой удержать более юркого противника. Он повернул Вуна к себе спиной, чтобы тот не смог ударить его головой, приподнял над полом, согнул ему руки и прижал его к стене. Нос у него пульсировал от боли, но он продолжал долбить плечом Вуна о стену.

– Хватит! – прохрипел Вун.

Ута отпустил его и положил на пол, затем ухватился за его плечо, тяжело дыша.

– Не обзывай меня, когда я в ярости, – повторил он. – А все ваши хитрые каресианские уловки ничего не стоят, если вас обездвижить.

Вун сел на полу и размял руку. Они оба были в синяках, но серьезно друг друга не ранили.

– Ты сражаешься как умелый борец, – заметил каресианец. – Сложно тебя победить.

– А ты дерешься как девчонка, – ответил Ута. – Да кто вообще сейчас сражается на копьях?

– Его называют Зарценфанг, и это подарок от Дженнека из Тумана, последнего из Огненных Гигантов.