Шеннон Мессенджер - Изгнание

Софи опустилась в пружинистое кресло, с удивлением обнаружив, что на самом деле оно было очень даже удобным. Каким-то образом, металл казался мягким, обволакивая ее тело, как подушка, но он был холодным. Или же озноб появлялся больше от бледных глаз Бранта, который вновь заострил на ней внимание. Они были скорее серыми, чем голубыми и обрамлены густыми ресницами, такими же черными, словно смола, как и его волосы. Потом она поняла, что Брант должно быть был привлекательным. Но пожар изуродовал его.

Не смотреть на его шрамы.

— Я видел тебя прежде, — пробормотал он, все еще изучая Софи.

— Видели?

Он кивнул, как только его глаза изучили каждый дюйм ее лица, остановившись, наконец, на ее шее.

Его металлическая банка заварных пышек с лязгом упала на землю, когда он рванул к ней.

Софи вскрикнула и попыталась закрыться от него, но он одной рукой пригвоздил ее плечо к креслу, а другой сорвал с нее накидку.

— Это мое! — закричал он, когда Грэйди отдернул его в сторону и отбросил к противоположной стороне комнаты.

— Что с тобой? — вскрикнул Грэйди, а Брант сжался в углу, бормоча «Мое» себе в кулак.

Эделайн бросилась к Софи, проверяя, нет ли у той травм.

— Ты в порядке?

Софи кивнула, будучи еще не в состоянии говорить. Она продолжала одним глазом смотреть на Бранта, когда поправляла одежду, и нахмурилась, когда заметила, что чего-то не хватает.

— Он украл мой семейный герб.

Брант целовал свою сжатую ладонь, а Софи заметила крошечные частички желтого блеска, выглядывающие меж его пальцев.

— Мое, — произнес он, смеясь в этот момент.

— Я… думаю, он узнал брошь Джоли, — пробормотала Эделайн, ее глаза наливались слезами.

— Брант, верни это, — приказал Грэйди, приближаясь к нему.

— Все хорошо, он может оставить ее, — сказала Софи Грэйди, когда тот схватил руку Бранта, а Брант кричал и пытался оттолкнуть его. Казалось, она сделала все только хуже, оставшись здесь, а она этого не хотела. Кроме того, Брант знал и любил Джоли так, как никогда бы не смогла она. Брошь Джоли принадлежит ему по праву больше, чем когда-либо принадлежала бы ей.

— Мое! — кричал Брант, смеясь и целуя драгоценную птицу перед тем, как опустить ее в карман своей длинной мантии. Все его тело расслабилось, когда его сокровище оказалось безопасно спрятанным, а на лице сложилась уродливая улыбка.

Эделайн выпрямилась.

— Наверно, нам пора идти…

— Нет! — вскрикнул Брант, кашляя и тряся головой. Когда он посмотрел в глаза Софи, он, казалось, снова успокоился. — Останьтесь.

— Правда, я в порядке, — пообещала Софи, и после секунды колебания, Грэйди помог Бранту сесть обратно в свое кресло и протянул ему коробку заварных пышек.

Эделайн встала рядом с Софи, играя роль телохранителя.

Брант снова закашлялся, сухо и сипло.

— Хочешь, я приготовлю тебе немного чая? — предложила Эделайн.

— Ничего горячего! — Он выплюнул последнее слово с отчаянным воплем. Затем этот вопль превратился в ломаный смех, а он покачивался взад и вперед, потирая свой изуродованный подбородок.

Грэйди с жаром пустился в долгий рассказ всего, что случилось за последний год, но Софи не могла сказать, на самом ли деле Брант слушал. По большей части он глазел на нее своим обезображенным лицом, которое вызывало желание смотреть на что-нибудь иное, но не на него, а он по-прежнему притягивал ее взгляд, будто магнит.

Наконец, Эделайн нарушила их нелепое соревнование в гляделки, когда упомянула Силвени.

Коробочка Бранта с заварными пышками опять упала на пол, а Софи приготовилась к новым нападкам, когда Эделайн прыгнула перед ней. Но он просто встал, его взгляд метался между ними троими.

— Вы нашли еще одного аликорна? Самку?

Грэйди встал рядом с Софи, беря ее за руку.

— Софи была единственной, кто уловила мысли Силвени в лесу и помогла нам привести ее домой. Также она — та, кто будет воспитывать ее.

Брант подошел к стене, разглядывая гладкие камни с выражением смотрящего в окно.

— Тогда временная шкала перезапустится. — Он резко повернулся обратно к ним, его серые глаза засверкали, когда они встретились с глазами Софи. — Это переломный момент. В нашем вечно меняющемся мире.

— Ох… конечно.

Комната погрузилась в тишину, а Софи начала смущенно ежиться, задаваясь вопросом, сколько еще им придется сидеть в этом холоде, в этой тревожно-холодной комнате, с этим беспокойным эльфом.

К счастью, Брант облегчил им задачу.

— Я устал, — пробормотал он, опускаясь на жесткий пол и сворачиваясь, как ребенок. — Мне нужно отдохнуть.

Софи ждала, что Грэйди и Эделайн помогут ему лечь в постель. Вместо этого они поднялись и присели на корточки рядом с ним, сжимая его плечо и желая ему хорошего сна.

— Увидимся в следующем году, — шептал Брант сквозь зевоту. Он погладил брошь Джоли в своем кармане, словно ему нужно было удостовериться, что она была там перед тем, как закрыл свои глаза.

К тому времени, как они подошли к двери, Брант уже храпел.

— Ты уверена, что ты в порядке? — спросил Грэйди в третий раз, как только они поднялись по ступенькам к своим спальням в Хевенфилде.

Софи выдавила улыбку, ненавидя себя за то, что отправилась с ними, доставив, тем самым, им больше беспокойства.

— Было тяжело, как ты и говорил. Но я в порядке, честно. Просто хочу спать.

— Ты ведь не собираешься туда для того, чтобы попытаться разгадать загадку Черного Лебедя? — Грэйди скрестил руки на груди.

Солнце едва село, и никто из них не обедал, но Софи была готова к тому, чтобы этот волнующий день закончился.

— Они ждали больше трех недель, чтобы связаться со мной… Они могут подождать еще ночь.

Она наклонилась к ним, чтобы обнять их и пожелать спокойной ночи, но Эделайн отстранилась. Она закрыла глаза, щелкнула пальцами и маленькая тарелочка, заполненная четырьмя розовыми, пышными квадратиками, появилась в ее руке. Софи на шаг отпрыгнула, когда Эделайн протянула ей эту тарелку. Она не была уверена, что когда-нибудь привыкнет к способности Эделайн вытаскивать вещи из ниоткуда.

— Я сделала эти шоколадно-вишневые заварные пышки для тебя. Думаю, мне следовало дать их тебе раньше…

— Спасибо, — ответила Софи, заполняя тишину, когда голос Эделайн умолк.

Она взяла кусочек и удивилась, когда почувствовала карамель, как от леденца. Но это было схоже с откусыванием сладкого липкого облачка, наполненного тягучим шоколадным кремом и вишневым сиропом. Ей пришлось отхлебнуть его, чтобы он не побежал вниз по ее подбородку.

Она думала, что ничего никогда может быть вкуснее плавленого зефира, но сейчас она уже в этом сомневалась.

Грэйди и Эделайн засмеялись, когда она собрала остатки себе в рот, набивая щеки.