Шеннон Мессенджер - Наследие

— Ты хорошо меня знаешь, — согласилась Софи.

— Ладно, — решила Эделайн. — Но я расскажу тебе об этом только после того, как ты примешь душ, ляжешь в постель и позволишь мне принести тебе что-нибудь поесть. Такова сделка. Прими это или оставь.

Настала очередь Софи вздохнуть и зарычать.

Но она знала, что проиграет битву, когда увидела Эделайн, поэтому поспешила в дом и приняла самый быстрый душ в своей жизни. Пижама была странно скомкана, когда она забралась в постель, потому что девушка натянула ее на свою все еще влажную кожу, и волосы, вероятно, торчали в сотне направлений. Но ей было все равно, потому что встреча с Советом редко приносила пользу.

И встреча с ними в Этерналии заставила ее мозг кричать: ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ!

— Так чего же хочет Совет? — спросила она, когда Эделайн щелкнула пальцами, заставляя поднос появиться у нее на коленях, наполненный красочными, мягкими продуктами, которые на вкус были намного лучше, чем выглядели.

— Сначала откуси пару кусочков, — сказала Эделайн, что формально не входило в их сделку. Но легче было проглотить несколько ложек розовато-зеленоватой жижи, чем спорить… и, кроме того, на вкус эта штука была как самые удивительные макароны с сыром.

Эделайн вздохнула и села рядом, заправив за ухо мокрую прядь волос Софи.

— Совет согласился поделиться с тобой секретными деталями заданий Грэйди у гномов. Но только в том случае, если ты согласишься работать с ними в более официальном статусе, чтобы они могли потребовать от тебя принять на себя надлежащую ответственность.

Софи замерла с ложкой на полпути ко рту.

— Хочу ли я знать, что означает «более официальный статус»?

— Ты знаешь. Это хорошая новость… хотя определенно немного странно и может занять некоторое время. — Улыбка Эделайн была в равной степени гордой и настороженной, когда она добавила: — Это значит, что они хотят назначить тебя Регентом в дворянстве.

— Регентом, — повторила Софи.

— Ты понятия не имеешь, что это значит, не так ли? — догадалась Эделайн, приглаживая очередную прядь растрепанных после душа волос Софи.

— Не совсем, — призналась Софи.

Она знала, что Вика Хекс была Регентом, и что Регенты были технически менее важными, чем Эмиссары. Но она, честно говоря, тоже не знала, что значит быть Эмиссаром… несмотря на то, что Грэйди носил этот титул.

Все связанные с дворянством штуки попадали в категорию странных эльфийских вещей, которые она не понимала. Ей пришлось смириться с тем, что она, вероятно, всегда будет играть в догонялки, когда речь будет заходить о Затерянных городах.

Но она помнила одну важную деталь.

— Я думала, что нужно пройти элитные уровни в Ложносвете, прежде чем стать частью дворянства.

— Обычно это так, — согласилась Эделайн. — Когда предлагают титул в твоем возрасте, это беспрецедентно.

— О, хорошо. — Так что она заставляла всех ворчать о том, что она не подходит для такого шикарного статуса… и она даже не могла винить их за то, что они расстроятся.

Бездарным не разрешалось присоединяться к дворянству, отчасти потому, что они не могли учиться на элитных уровнях, не проявляя особых способностей. Так почему же странную девочку, воспитанную людьми, нужно было пропустить вперед?

Да, у нее была особая способность… пять, на самом деле. Но однажды люди узнают, что она несопоставима…

— Обещаю, это хорошие новости, — сказала Эделайн, когда Софи поставила свой поднос в изножье кровати, чтобы подтянуть колени у груди и стать Софи-мячиком. — Я знаю, это звучит устрашающе. Но это действительно может быть лучшим способом защитить гномов-карликов… и Тама… от того, что задумали Невидимки.

Может, так оно и было.

Но Софи сомневалась, что это будет иметь значение, когда она окажется втянутой в какой-нибудь громкий скандал.

— Пожалуйста, скажи мне, что случилось? — спросила Эделайн, наклоняясь, чтобы Софи посмотрела на нее. — Я знаю, что речь идет не только о том, чтобы стать Регентом.

Врать было заманчиво.

Как и игнорировать.

Но Сандор был прав. Теперь, когда Киф и Ро знали ее тайну, был только вопрос времени, когда правда узнают все… и ее родители должны были знать, на случай, если она была права насчет того, что все пути, которые невозможно было найти, разрушат ее жизнь.

Поэтому она потянулась к Элле, нуждаясь в чем-то, за чем можно было бы спрятать лицо, и заставила себя объяснить, что же на самом деле произошло в Атлантиде.

— О, дорогая, — прошептала Эделайн, притягивая Софи к себе на колени и обнимая так крепко, как только могла. — Пожалуйста, не плачь… все будет хорошо.

— Извини, — пробормотала Софи, ненавидя себя за то, что всхлипнула. Она прекрасно справилась с Кифом и мистером Форклом. Но по какой-то причине, сказав это маме, она превратилась в лужу соплей и слез.

— Не извиняйся, — сказала ей Эделайн, вытирая щеки Софи. — Мне жаль, что жизнь всегда должна быть такой сложной для тебя. Я очень надеялась, что до этого не дойдет.

Софи отстранилась, чтобы посмотреть на нее.

— Погоди. Ты тоже знала, что я буду несопоставима?

Она официально начинала всех ненавидеть. И саму себя. И весь мир. И…

— Не знала, — заверила ее Эделайн, протягивая руку, чтобы смахнуть слезы Софи. — Но… думаю, Грэйди уже давно беспокоился. Он никогда не говорил мне об этом, пока ты не начала избегать своих друзей после того, как мы вернулись из Атлантиды.

— Я надеялся, что Черный Лебедь передал твою генетическую информацию подборщикам пар, — сказал Грэйди с порога, заставив Софи и Эделайн подпрыгнуть, — поскольку их записи гораздо надежнее, чем реестр.

— Так и есть? — спросила Софи, вытирая нос и жалея, что у нее нет салфетки.

Эделайн щелкнула пальцами, вызывая шелковый носовой платок.

— Контроль над тем, за кого люди вступают в брак, чреват серьезными трудностями, как тебе хорошо известно. А Совету нужны люди, которые безоговорочно доверяют системе. Таким образом, только сами подборщики могут знать что-либо о процессе или причинах конкретных решений. Никто не может получить доступ к своему собственному файлу или файлу кого-либо еще.

— Вот почему я надеялся, что их досье на тебя будет полным, — добавил Грэйди, направляясь к кровати, — но мне следовало знать, что Черный Лебедь не станет рисковать. Не понимаю, почему они держат в секрете твоих генетических родителей, но уверен, что у них есть на то причины. Надеюсь, когда-нибудь они поделятся ими. А пока, — он заключил Софи и Эделайн в семейные объятия, — я хочу, чтобы ты знала, что для нас с мамой это ничего не меняет. Ты потрясающая. Мы любим тебя. И мы поддержим любые решения, которые ты примешь. Хорошо?