Э Смит - Мировой Ворон

– А что с гаванью? – спросил Ланри.

– В нее новый король запустил свой флот, – ответил капитан Брук.

Ланри неодобрительно хмыкнул. Неужели король не нашел лучшего способа освободить город? Александру действительно нужна была лобовая атака на Ро Тирис?

Матросы выполнили несколько ужасно сложных на вид манипуляций с канатами и парусами, и корабль замедлился. Ланри остался у борта хитроумной плавучей посудины, надвинув на голову капюшон толстой коричневой мантии, и смотрел на город, с нетерпением ожидая возможности снова ступить на твердую землю.

– Уже скоро, брат, – успокоил его капитан. – Красные рыцари направятся прямо в казармы. И я полагаю, что уже через день-два ты снова будешь в Канарне. Мой корабль подождет, пока ты закончишь свои дела.

Судно медленно скользило к пристани и наконец остановилось у небольшого участка причала, сохранившегося невредимым, – когда-то он был частью впечатляющей деревянной конструкции. Ланри удалось удержаться на ногах, крепко вцепившись в леер, и, когда корабль пришвартовался к причалу, ему сразу стало гораздо лучше. Легкая, но раздражающая его качка прекратилась, и он снова вздохнул полной грудью – в первый раз с тех пор, как покинул Канарн.

– Здесь есть какой-нибудь трап или сходни?

Капитан улыбнулся.

– Не терпится попасть на землю, брат? – спросил он и отдал приказ матросам опустить сходни.

– Нет. Просто правила хорошего тона не позволяют мне извергнуть содержимое желудка прямо на ваш замечательный корабль.

– Это море, вам нечего смущаться, – ответил Брук, все еще улыбаясь.

Несколько матросов протянули пожилому священнику руки, и с их помощью он неуверенно сошел по прочному трапу, и наконец подошвы его простых кожаных башмаков с довольным стуком опустились на деревянный причал Ро Тириса.

Оказавшись на земле, он сразу почувствовал, что приходит в себя. Затем повернулся к стоящему на палубе капитану.

– Хорошего дня вам, капитан! Надеюсь, вам удастся насладиться гостеприимством этого города, как только солдаты генерала Фрита окажутся на берегу.

Брук нахмурился и посмотрел на город – так усталый путник смотрит на закрытую таверну. Ему предстояло очень много работы: сотням рыцарей еще нужно помочь с высадкой. Ланри все равно еще раз ему улыбнулся и медленно, не торопясь, пошел к ближайшим воротам с намерением тщательно рассмотреть внушающие истинный трепет стены города. Он обошел стороной главные ворота и предпочел войти через менее претенциозные ворота Каменного города. На них было меньше рабочих и гвардейцев, и небольшой проход, зажатый между каменными контрфорсами, позволял незамеченным попасть на узкие улочки с ветхими, полуразрушенными зданиями.

– Ах, знакомый аромат соленой рыбы и нечистот, – пробормотал он, – вот по нему-то я совсем не скучал…

Когда Ланри был помоложе, он много времени проводил в Ро Тирисе. Дом Милосердных, так называли Коричневую церковь, стал первым местом его служения после того, как его обрядили в коричневые одеяния. И больше всего в жизни Ланри уважал кардинала Церро, главу их ордена. Помимо прочих достоинств, он лучше всех в Тор Фунвейре заваривал фруктовый чай.

Оказавшись внутри городских стен, Ланри ускорил шаг. В Каменном городе царила тишина, на улицах виднелось всего несколько прохожих, и совсем мало окон не было прикрыто ставнями. Люди Тириса вынесли почти столько же тягот, сколько и жители Канарна, но восстанавливать им пришлось не в пример меньше. Ланри решил, что жители бедных кварталов просто затаились в своих лачугах в ожидании, пока не настанут лучшие времена. Ведь беднякам всегда остается только одно – сохранять терпение даже в самые трудные годы. И если бы не множество беженцев с захваченных территорий, их план мог бы даже сработать.

Ланри дошел до Коричневого храма и задержался на секунду, окинув его взглядом. Храм отличался самой простой архитектурой и лишь немного выделялся на фоне окружающих домов, но был одним из самых высоких зданий в городе. А по значению – одним из самых важных. Нижний уровень, приземистый и широкий, позволял сотням прихожан в минуты нужды обрести здесь пищу и кров. Сейчас в полуподвальном помещении толпились печальные жители Тириса. Власти решили на время кризиса разместить здесь горожан, оставшихся без своих домов. Сколько продлится кризис – в указе не оговаривалось, но Ланри полагал, что он может тянуться еще очень долго.

Молодая женщина – не старше двадцати – с перепачканным лицом и тонкими, хрупкими руками упала перед ним на колени.

– Благословите меня, отец?

Он мягко положил ладонь ей на голову. Девушка выглядела потерянной и изможденной и, вне всяких сомнений, была голодна.

– Не нужно вставать на колени, сестра, – произнес Ланри, – Я благословлю тебя, даже если ты будешь стоять.

Она подняла на него взгляд и нерешительно поднялась на ноги.

– Я хочу есть, отец, – прошептала она.

– Тогда я благословлю тебя едой. – Он тепло улыбнулся. – Идем со мной.

Он повел ее в храм, отмахнувшись от местных жителей, которые говорили, что там уже все забито. Он не мог помочь всем – но накормить одну юную девушку был еще в силах. В такое тяжелое время даже маленькие добрые дела могут стать решающими.

– Миску супа, пожалуйста, – обратился он к пухлому мужчине в белом переднике, разливавшему прихожанам по мискам исходящую паром похлебку. – Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы она потом смогла помыться и отдохнуть.

– Как скажете, отец, – ответил толстяк, радушным жестом подзывая девушку.

Она жадно принялась за густую овощную похлебку, а Ланри пошел дальше. По пути к неприметной ризнице в дальнем конце храма он еще несколько раз останавливался, чтобы поговорить с горожанами. Он благословлял их на безопасность и полные желудки, оставляя за собой тропинку из добрых дел.

– Усталый у тебя вид, брат, – раздался знакомый голос. Из своего уединенного святилища выглянул кардинал Церро из Дарквальда. – Может, чашечку чая?

Они сердечно обнялись, тихо перешучиваясь о положении в мире и своих личных заботах. Ланри был на десять лет моложе кардинала, но оба уже достигли преклонного возраста, и в их шутках слышались жалобы на постоянные и необъяснимые боли в ногах, руках, спине и голове.

– Отриньте свои заботы, дорогой мой Ланри, – произнес кардинал, указывая на удобное на вид кресло в углу ризницы. – Все мирские дела могут подождать, пока кипит вода.

Ланри опустился на мягкие подушки кресла и удовлетворенно вздохнул. Он никогда раньше не видел Ро Тирис таким тихим, но Коричневого храма это не касалось. Таким переполненным он тоже никогда его не видел.

– Ты короновал нового короля? – спросил Ланри, представляя, какой бы совет дал новым правителям, если бы такая честь выпала на его долю.