Э Смит - Мировой Ворон

– Бейся не с ним, – прохрипел Рэндалл, – а с ней, – он указал пальцем на старуху, которая вместе с девушками бежала к винтовой лестнице, ведущей вниз.

Если дерущиеся его услышали, то ничем этого не показали. Взгляд Вуна прояснился, и от него исходило странное свечение, будто Далиан проникал в каждый дюйм нового тела. А Ута оставался таким же, вот только на его смертельно бледном лице появилось выражение лютой ненависти.

– Рут! – снова крикнул Рэндалл. – Тут Вун и Ута дерутся!

Они набросились друг на друга, превратившись в мешанину из рук и стали, но ятаганы Уты встретили достойный отпор от копья Вуна. Ута, по своему обыкновению, предпочитал яростно атаковать, а не защищаться, заставляя противника отступить. Но Далиан не отступал. Рэндалл и раньше видел, как сражается Вун, – они вместе бились с Черными воинами в особняке Клэриона Сунга, – но сейчас… все было по-другому. Он почти не двигался с места и сохранял безмятежное спокойствие, вращая копье с нечеловеческой ловкостью и силой. В глазах его горел огонь, и каждую из атак Уты он парировал с ошеломительной скоростью.

– Я не хочу убивать тебя, – произнес Далиан устами Вуна.

– Джаа больше не владеет этими землями! Ты склонишься перед Шаб-Ниллуратом! – огрызнулся Ута, подтвердив худшие опасения Рэндалла.

– Ты последний из потомков древней крови! – крикнул Далиан. Его слова были пропитаны гневом. – Как смеешь ты вставать против меня!

– Ута, пожалуйста! – взмолился Рэндалл, и противники впервые обратили на него внимание.

Но хозяин только оскалился, не обращая внимания на мольбы остановиться, и снова бросился на Вуна. Далиан легко парировал ятаганы. Он перемещался стремительно – глаз не мог уловить движение. Лицо Уты исказила безумная фанатичная гримаса, глаза у него выпучились, из полуоткрытого рта текли слюни. Что бы с ним ни произошло, Рэндалл никак не мог это исправить.

– Да чтоб ты провалился! – в отчаянии закричал оруженосец. – Ты и твой Шаб-Ниллурат! Ты притащил меня на край света – и сдался каким-то жалким насекомым! – У него из глаз полились слезы. – Ты же Ута Призрак! Ты сильнее всех, кого я знал… ты сильнее Ториана, Векериана, Рам Джаса, ты даже сильнее, чем Рут! Прошу тебя, остановись!

Далиан выбил ногой ятаган из одной руки Уты, и тот со звоном ударился о стеклянную стену рядом с ходом на лестницу, куда сбежала старуха. Затем древком копья заехал альбиносу в лицо, и Ута рухнул на пол. На мгновение Рэндаллу показалось, что он там и останется, но нет – альбинос вскочил на ноги, остановив безумный взгляд на Далиане, и занес второй ятаган.

– Да будет так, – торжественно произнес Далиан. – Твой Теневой Гигант погибнет – но я служу только Джаа, а этой земле ты больше не нужен. Ведь теперь здесь есть я. – Он крутанул в руке копье и направил его зазубренное острие на Уту.

– Не убивай его! – умоляюще воскликнул Рэндалл. – Не может быть, что ему суждено погибнуть вот так!

– Он уже погиб, – произнес Далиан, потом резко устремился вперед, насадил Уту на острие копья и пронзил его насквозь. Изо рта у альбиноса хлынула кровь. Но перед тем, как закрыть глаза, он разразился безумным криком – криком, в котором звучали наслаждение и боль.

Рэндалл просто смотрел на умирающего хозяина, не в силах ни думать, ни плакать. Самый сильный человек из всех, кого он знал, раскинул руки в стороны и запрокинул голову, затем Далиан вытащил копье у него из груди, и Ута, обмякнув, рухнул на пол, будто тряпичная кукла. Он погиб.

– Взгляни на меня, парень, – потребовал каресианец. – Ты знаешь, кто я такой. Я знаю, как велико твое горе, но скажи мне – Горланская Матерь нам друг или враг? Нужно ли мне разобраться с ней?

Стекла, оставшиеся в стене минарета у его подножия, вдруг разлетелись вдребезги, оставив после себя только тонкую и ржавую металлическую раму. Рэндалл свернулся в клубок и прикрыл голову, чтобы его не порезало осколками цветного стекла. Далиан морщился, когда его ранили острые стеклянные иглы, но даже не думал найти укрытие или прикрыться. Снаружи минарета были сети из паутины, разрушение и хаос. Обломки зданий, сотни мертвых насекомых, десятки киринов, лежащих на земле без движения, – жуткое спокойствие, снизошедшее на земли Орон Каа. И посреди кошмарного пейзажа в своем человеческом облике спокойно, словно мир не рушился вокруг, шагала Рут. Она вошла в минарет и направилась прямо к Далиану.

– Где Красная Королева? – спросила она.

Рэндалл вытер с лица слезы, кровь и стеклянную крошку.

– Ута мертв! – взвыл он жалобно.

Горланская Матерь посмотрела на неподвижно лежащее тело альбиноса, затем на Рэндалла. Выражение ее лица смягчилось, когда она взглянула ему в глаза, но сразу окаменело, стоило ей повернуться к Далиану.

– Не испытывай меня, Великая Матерь, – предупредил Далиан.

– Испытывать тебя? – спросила Рут. – Ты убил последнего потомка древней крови!

Она с нечеловеческой скоростью метнулась вперед, ухватила Далиана за горло и подняла в воздух, будто он весил не больше ребенка. Далиан выронил копье.

– Испытывать тебя?! – закричала Горланская Матерь яростно, усиливая захват, отчего лицо каресианца побагровело. – Я не буду тебя испытывать. Я просто скажу тебе, что делать. Бери Уту и следуй за мной!

Далиан почти потерял сознание от удушья, но все еще смог два раза ударить Рут кулаком по лицу.

– Я слуга Джаа! – прохрипел он.

– А я слуга Атлач-Начи! И если твой Гигант хочет выжить – ему следует знать свое место!

Рут крутанулась на месте и швырнула Далиана об пол так сильно, что содрогнулась земля.

Рэндалл попытался подняться, но тело его не слушалось. Он снова осел на пол, бессильно глядя на труп Уты, потом пополз, постанывая от боли, пытаясь дотянуться до хозяина и отрешиться от происходившего с ним рядом избиения одного могущественного существа другим. По его щекам продолжали струиться слезы, и только боль от движений немного сглаживала бурлящую в его теле боль от потери.

– Я не убоюсь никого, кроме Джаа! – проревел Далиан. Он чудом умудрился подняться на ноги, все еще находясь в захвате у Рут.

Горланская Матерь утратила свое обычное спокойствие. Она была такой разъяренной, какой Рэндалл никогда ее не видел. Глаза у нее почернели, и каждое движение стройного тела излучало невероятную силу.

Рэндалл подполз к Уте и ухватился за тонкую ткань его мантии, сжимая ее в кулаках. Он чувствовал кровь и пот, но ни движения, ни дыхания. Грудь его не вздымалась, и посреди нее зияла рваная рана – туда ударил Зарценфанг.

Рут швырнула Далиана к противоположной стене минарета и подбежала к Уте и Рэндаллу. Каресианец поднялся на ноги, но не стал нападать на женщину. Неуловимое изменение в его кроваво-красных горящих глазах говорило о том, что он переосмысливает ситуацию.